Девочка-яд

Коэн Даша

Вот каковы были мои мечты, вот о чем я грезил, лежа в своей постели. И на меньшее я уже не был согласен. В моей вселенной резко обозначился ориентир и указывал он четко на нее одну – мою маленькую сводную сестренку. Остальные просто перестали для меня существовать. Но меня этот факт не злил и не напрягал тогда, потому что я весь горел предвкушением скорой победы.

От простых и незамысловатых зажиманий я пошел дальше. Не все выходило гладко, но покататься на картинге я ее все-таки уломал. Было весело, черт возьми. Мне вообще невероятным образом нравилось проводить с ней время, хотя большую его часть мы с

ней ругались как одержимые. А я ведь даже сподобился букет цветов ей подарить. И не потому, что так было надо, а потому, что действительно хотел это сделать. Впервые в своей грешной жизни. И купил я не первый попавшийся веник из стандартных розочек, а долго выбирал из представленного многообразия цветов именно то, что по-моему мнению ей бы действительно подходило. Пионы. Для нее.

Которые она не приняла.

И это было неожиданно неприятно, если не сказать больше. Ладно, когда ты просто играешь с девушкой, но когда ты перешел на новый уровень и эта игра тебе искренне нравится…черт, закусило меня тогда не по-детски. А ей хоть бы хны. Просто отшвырнула от себя букет и отвернулась. Гадина строптивая.

Но я ж и тогда не нажал на тормоз. Нет, только переключил передачу и вдарил по газам с еще большей силой. Чтобы расхлестаться в хлам. Но это было потом.

Я достал билеты на поздний сеанс в кино, VIP-зал, уютные парные диванчики, где бы я мог вдоволь ее потискать. Думал затащу ее туда обманом или какой-нибудь провокацией. Затащил, ага, аж три раза. Догнал и еще раз затащил.

А когда понял, что именно меня ждет вместо совместного вечера с ней, то форменно выпал в нерастворимый осадок. Она вознамерилась идти ночевать к долбанному Кирюше. Провести с ним в одном доме всю ночь. Вы понимаете?

И я до конца верил, что это просто глупая шутка, так чисто, чтобы вывести меня из себя. Я даже в лоб ее об этом спросил, все еще глупо надеясь на то, что ее развернет в мою сторону.

– Ты специально это делаешь?

– Конечно, специально, Ян, радость моя. Я так долго по твоей милости не могла быть рядом с Киром, но сегодня наконец-то мы всю ночь будем наверстывать с ним упущенное. Раз за разом, снова и снова. Смекаешь, о чем я?

Первым моим желанием было тогда скрутить ее в дугу и отбуксировать в свою городскую квартиру, чтобы посидела там с недельку и подумала над своим поведением. А потом я плюнул. Просто забил и все. Встал из-за стола молча, а потом и дом этот расчудесный покинул, думая, что не вернусь в него больше никогда. Наивный дятел.

Но настрой у меня был более, чем боевой. Только запала хватило не на долго. Злость прошла уже на подъезде к городу. Осталась только, перекрывающая кислород, ревность.

Да, друзья, это была она. Чувство, которое я испытал впервые, но настолько ярко, что у меня погорели все предохранители, к чертям собачьим. Всю ночь я безбожно квасил, а еще представлял как мою сводную гадину обслуживает гребаный Кирюша.

– Да пошла ты на хрен из моей головы! – орал я как чумной, только вот все бес толку – Ярослава, как ядовитый шип, сидела в моих мыслях и даже не думала сваливать.

Я в ту ночь прошел все круги Ада, ребята. Все! Сначала я ее просто люто ненавидел. Потом думал вернуться и выбить чертовому Евсееву все зубы, чтобы он знал, что протягивать свои тощие грабарки к моему категорически запрещено. Дальше я

забил на этого урода и просто хотел добраться до Довлатовой, чтобы уже донести до ее замшелых мозгов, что все, приехали! Моя Ярослава.

– Только моя, – шептал я уже в полубреду под толщей пьяных мыслей. Даже дважды вызвал такси и дважды же его и отменил, понимая бесперспективность всех своих действий.

Тысячу раз я писал, стирал и снова ей писал тонны бесполезных по сути сообщений.

«Не делай этого».

«Вернись домой».

«Ну как же так, Яся?»

Благо ничего не отправил, иначе на утро я бы сам себя не простил. Но даже в том дурмане, что я был, я четко понимал, что все, сделай я хоть что-то подобное, и это будет позор восьмидесятого уровня, если не хуже. Уже глубокой ночью додумался выключить телефон и зашвырнуть его с глаз долой. Ибо желание дозвониться до нее буквально колошматило меня по мозгам. Но я вывез. А потом просто отключился на диване, пребывая в состоянии нестояния.

На пары проспал. Естественно, блин.

Проснулся и тут же захотел отойти на тот свет, ибо во рту нагадили кошаки, а в голове играли на тромбоне мои горячо любимые тараканы.

– Господи, забери меня к себе! – стонал я, разминая затекшие мышцы, но потом все же дополз до душа и таблетки обезболивающего. Почти ожил. Почти не труп.

Разыскал телефон, вызвал такси и двинул на последнюю пару. Там я и вцепил свое спасение – Ветрова. Про Громова можно было забыть – потеряли пацана. Кинул только один взгляд, замечая, как он облизывает глазами Малиновскую, скривился и больше на него не смотрел. Свят, свят, свят!

– Хочешь так же? – прыснул Ромка, – Будешь ходить, пускать слюнки как душевнобольной на какую-нить бабенку, м-м?

– Я лучше буду пускать слюнки на всех подряд. Так можно? – приподнял вопросительно брови, четко понимая, что все – пора. Никаких больше зеленоглазых и пухлогубых сводных. В топку, друзья!

И мы ушли в отрыв. Прямо в конкретный такой. Лучшая зона в клубе, самый дорогой алкоголь и обалденные девочки. И ни одна из них не даст мне заднюю, ни одна не скажет «нет», ни одна не посмотрит в сторону другого мужика, пока я полирую ее взглядом.

Ни одна, кроме этой гребаной сводной гадины! Зарычал с досады и тут же впился губами в рядом сидящую девчонку. Отлепился, чертыхнулся. Замутило. Отер губы и поднял на Ветрова несчастный взгляд.

– Какого художника, Аверин? – спросил он меня, а я только пожал плечами. А что сказать? Ну не хотел я эту. Не хотел и все тут.

Но упорства мне было не занимать. Я снова и снова искал поплывшим взглядом хоть что-то подходящее. Нашел. Уволок в приват. Долго мучил себя и ее, а потом заржал как конь, не веря в то, что происходит. Гребаный стыд! Мне двадцать один, так просто не бывает…

Вернулся за столик и в очередной раз полыхнул ненавистью, проклиная ядовитую сводную, которая отравила меня своим существованием. И все, опять двадцать пять. Схватил телефон, но тут же от себя его откинул. Ой, дебил! И знаете, наверное, я бы все-таки опростоволосился тогда и все-таки вызвонил бы ее, чтобы сказать ей все, что я о ней думаю. Если бы не одно «но». То самое, которое позволило привести мои мозги в порядок и остудить кровь.

Старое, доброе и проверенное средство. Жаль только я сразу про него не вспомнил.