Девушка без Бонда
Шрифт:
– Обещаю.
Он оглянулся и окинул взглядом ее фигурку, мысленно прощаясь с нею навсегда. Девушка застыла на набережной и озиралась по сторонам. Она казалась очень растерянной.
Девушка послушно прошлась мимо яхт, припаркованных (иначе про них и не скажешь) кормами к молу. Яхточки стояли вплотную друг к другу, покачивались, поскрипывали. Высоченные тонкие мачты без парусов были устремлены к небу.
Сердце ее молчало. Почему-то она заранее была уверена, что ни она не встретит никого и ничего знакомого, ни ее никто не признает. «Я попала сюда не на яхте, – крепло в ней убеждение. – Тогда как? На пароме?»
А
Флагштоки мачт украшены самыми разнообразными, разноцветными вымпелами. Она откуда-то знала, что это флаги разных государств, но не помнила ни одного, не знала, какую страну какой стяг означает.
Красавица, прогуливающаяся в одиночестве по пирсу, конечно, привлекала внимание экипажей, но не слишком пристальное или навязчивое. С одной из яхт крикнули что-то на незнакомом ей языке. Девушка откуда-то знала, что нельзя оборачиваться на мужские выкрики в спину, но сейчас она, против собственных правил, остановилась и переспросила по-английски:
– Что? Что вы хотите?
– Поедем с нами, красотка! – крикнул, перейдя на язык адмирала Нельсона, продубленный, загорелый сверх меры яхтсмен с борта своей посудины. Одет он был по-простецки: в полосатый банный халат. Из-под халата торчали загорелые волосатые ноги. Его товарищи, тусующиеся на яхте, – такие же просоленные, провяленные на солнце (и, кажется, столь же изрядно проспиртованные) – одобрительно заржали.
– Не с вами, мальчики, – буркнула она и продолжила свой путь.
Девушка еще раз прошлась вдоль пирса. Яхты производили впечатление крепких, но достаточно скромных суденышек. Метра четыре в ширину, метров пятнадцать в длину. Высоченные голые мачты, паруса, спрятанные в чехлы, на палубах – свернутые в мотки веревки. Над палубами – тенты от солнца.
Волны били в причал, хлюпали, ударяли в корму, ветер временами звенел, посвистывал в снастях. Все, как положено: море, пирс… Но… В пустом, больном мозгу девушки при слове «яхта» почему-то рождались совсем другие ассоциации. Она прикрыла глаза, стараясь не упустить долгожданное, драгоценное воспоминание… И – вот оно! Ей вдруг на секунду привиделся огромный белоснежный корабль. Вокруг открытое море. На теплоходе – несколько палуб, тонированные окна кают, открытый бассейн, локаторы… Она наблюдает судно откуда-то сверху – видимо, с вертолета. Корабль растет в размерах, и вот винтокрылая машина (внутри которой – она) садится в самый центр специальной площадки на палубе… Но дальше – стоп… Пленку-воспоминание будто выключили. Ни разглядеть, что будет дальше, ни назад перемотать…
Днем она у него в прокате так и не появилась. К пяти часам вечера Димитрис подошел к месту, где оставил утром прекрасную незнакомку. Сердце его колотилось. Он мечтал ее увидеть и ужасно боялся, что девушки не окажется. Но нет – она ждала его. Какая радость!
– Как дела? – спросил он.
– Так себе, – нахмурилась девушка.
– Ты что-нибудь вспомнила?
– Ничего. Почти ничего.
– Может, тебе обратиться к врачу? – неуверенно предложил он.
– У меня ведь нет денег. И страховки.
– О, ты знаешь, что такое «страховка»! Уже хорошо. Проголодалась?
– Да. Но повторюсь: у меня нет денег. Даже на еду.
– Пойдем,
При последних словах незнакомка нахмурилась.
– Эй, я ничего плохого не имел в виду, – стал оправдываться Димитрис. – Раз у тебя сейчас временно нет денег – значит, тебе нужна работа. Я постараюсь ее для тебя найти.
– Спасибо.
– Не стоит благодарностей. Пойдем.
Они прошли вдоль линии моря, набережная скоро кончилась, и начался пляж. Сели в самой дальней (но одновременно – уж Димитрис-то хорошо это знал – в самой дешевой и вкусной) таверне. Столики стояли тут прямо на песке, в нескольких метрах от линии прибоя. Кроме качества и дешевизны, было еще как минимум две причины привести незнакомку именно сюда.
К ним подошла официантка. Поприветствовала парня по-гречески:
– Я… сас, Димитрис!
А потом обратилась к его спутнице. Ей она сказала несколько слов на своем родном, незнакомом парню языке.
И та неожиданно откликнулась.
– О, да ты русская! – возликовала в ответ официантка.
– Да, может быть, – неуверенно проговорила незнакомка.
– Ну, сказанула! «Может быть»! – фыркнула официантка. – Да ты говоришь по-русски совсем без акцента. Точнее – акцент у тебя москальский…
– «Москальский»? – недоумевающе сморщилась девушка. – Что это значит?
– Что значит? – рассмеялась подавальщица. – Что ты не с Украины, не с Белоруссии. Ты – с России.
Официантка по-свойски села за столик.
– А откуда конкретно? – спросила она, жадно изучая лицо девушки. – С Москвы, с Питера? Может быть, с Волги? Или с юга? Хотя у волжан акцент другой. И у кубанцев – тоже… Может, ты с Выборга, с Архангельска? Они тут часто плавают – мореходы…
– Я… я не знаю…
– Ручки у тебя красивые… – Подавальщица схватилась за тыльную сторону ладони и принялась с интересом рассматривать. – Крема, парафиновые ванночки, салоны… Правда, маникюра ты давно не делала. Дней десять как минимум… Но я могу поклясться, посуду ты редко моешь и рыбу не чистишь… Чем вообще по жизни занимаешься?
Незнакомка нахмурилась. Димитрис уже не раз видел подобное выражение на ее лице – когда она силилась вспомнить, да у нее не получилось.
– А как тебя зовут? Меня вот Наташа, я родом с Могилева. А ты?
– Прости… Прости, я не помню…
– Слушай, может, ты в кораблекрушении пострадала? Или за борт с какого-нибудь круизного лайнера выпала? Тебе память и отшибло. Я про таких, как ты, по телевизору смотрела, правда, они там в психушке лежали, а их родных искали… Ну, у нас здесь, на Серифосе, дурдома нет, поэтому сама давай вспоминай, – затормошила Наташа незнакомку. – Хоть что-то ты помнишь? Плыла по морю, да? А дальше что?
И тут – еще один флэш, всплеск, воспоминание: крохотный плоский остров, вокруг море, но совсем неподалеку – большая земля, а посреди острова – почему-то вертолет… Он стоит, лопасти застыли, а рядом с вертолетом, у его шасси, лежит связанный человек… И море вокруг – синее-синее, спокойное, и берег рядом, но он пустынен – песок, трава, ни души… И очень хочется пить…
«Этот ж какой случай! – с восторгом думала Наташа. – У нас, на Серифосе! Где годами ничего не происходит! Вдруг – девчонка, потерявшая память. Это ж кому рассказать! Как в мексиканском сериале! Девочки с ума сойдут. Журналисты понаедут – интервью у меня брать!.. Если только эта красотка не придуривается… Но, похоже, что нет…»