Девушка, которая лгала
Шрифт:
Мне хотелось сказать, что она выглядит очень усталой и слишком много работает, но я не стала. Вместо этого я ответила, что она тоже очень симпатичная и что я пошла в нее. Мама рассмеялась, и кожа вокруг ее зеленых глаз собралась в мелкие морщинки.
– Надеюсь, ты вернешься до полуночи? – спросила она. Ее голос стал более серьезным.
– А это обязательно? Может, можно немного задержаться? Например, до часа.
Мать долго смотрела на меня, прежде чем ответить.
– Ладно, до часу, но не позже.
Я крепко ее обняла.
– Спасибо, мама.
– Только не говори об этом папе.
Я выглянула в окно – посмотреть, не едет ли Найал. Мы договорились, что он припаркуется на дороге к Стрелке. Так будет лучше. Не хочу, чтобы отец стал его расспрашивать, во сколько я вернусь.
– Жаль, что папа вечно переживает из-за пустяков, – заметила я.
Мама сидела на моей кровати и разглаживала несуществующую складку на пододеяльнике.
– Да, но у него самые добрые намерения, – ответила она. – Просто он любит перестраховываться, вот и все.
– Или контролировать, – возразила я.
– Потому что он за тебя боится. Ты ему очень дорога, и он тебя любит.
– Ага, но только как-то странно это показывает. Лучше бы он поменьше за мной следил. Но ему нравится управлять каждым моим шагом. – Я села на кровать рядом с ней. – Все должно быть только так, как он хочет, или никак. Вот почему Фиона уехала. – По лицу мамы мелькнула гримаса боли. – Прости, мне не стоило это говорить.
– Я понимаю, что ты имеешь в виду, – вздохнула мама. – И совсем не хочу, чтобы с тобой случилось то же самое. Поэтому и пытаюсь тебе помочь. Но теперь все по-другому. Папа и сам понимает, что должен давать тебе больше свободы. Просто ему очень трудно себя изменить.
Мы замолчали: никому не хотелось продолжать этот разговор. Я снова выглянула в окно. Под фонарем стояла машина Найала.
Мама проводила меня в прихожую. Проходя через гостиную, я небрежно попрощалась с папой.
– Приятного вечера, и не задерживайся допоздна, – откликнулся он.
Я не ответила и поскорее закрыла дверь, предоставив маме объясняться с отцом.
Как и все вечеринки, день рождения Шейна начался довольно вяло. Поскольку Найал был одним из лучших друзей Шейна, мы приехали рано, когда за столом сидели только родственники. У Райтов была большая и очень дружная семья.
Родителей Найала – Дайану и Пэта – тоже пригласили. Чисто из вежливости, объяснил Найал.
– У меня и Шейна совершенно разные родители, – добавил он. – Ты ведь знаешь, какой иногда бывает моя мама.
– Я и не подозревала, что они друзья, – заметила я.
– Не совсем. Просто они хорошо знакомы, потому что долго жили в этом городке и потому что мы Шейном с детства были закадычными друзьями.
Мой отец говорил, что Дайане и Пэту нравилось считать себя средним классом, несмотря на их большой достаток, роскошные машины и заграничные круизы. Дайана была врачом в местной поликлинике, а Пэт работал дома. Найал объяснял, что он занимается чем-то в области высоких технологий. Чем именно, он точно не знал, но эта работа требовала регулярных поездок в дублинский офис.
В отличие от Маршаллов, родители Шейна и Джо были людьми простыми и практичными. Они часто ходили в паб и обожали свои мотоциклы. Отец Шейна, Макс, держал мастерскую, которая только что открылась напротив
Когда мы пришли, Луиза, мама Шейна, беседовала с Дайаной. У Дайаны было такое выражение лица, словно под нос ей сунули какую-то гадость. Как мне показалось, говорила в основном Луиза, державшая в руке пустой бокал.
Дайана заметила нас первой и что-то сказала Луизе, после чего обе направились к нам.
– Привет, милый, – поздоровалась Дайана с Найалом. – Разве ты не должен был надеть костюм и галстук?
– Нет, мам, я же говорил – это неформальный вечер. Не свадьба или что-то там такое. Все очень просто.
– Вы прекрасно выглядите, – вставила я.
Дайана повернулась ко мне. Ее взгляд был холоден.
– Привет, Эрин.
Она посмотрела на мое черное мини-платье. На ее лице появилось такое же неодобрительное выражение, которое я часто видела у папы. Прежде чем она успела что-нибудь добавить, Луиза обняла нас и поблагодарила за визит.
Гости продолжали прибывать, и как только взрослые вернулись к своим беседам, мы отправились спасать Шейна, которого зажали в углу какие-то пожилые родственники.
– Спасибо, ребята, – сказал он, когда мы его вызволили. – Надеюсь, все скоро соберутся. Я обожаю своих стариков, но от этой болтовни у меня едет крыша.
Через час банкетный зал «Контрабандиста» наполнился людьми, и вечеринка началась. Диджей завел какие-то бодрые песенки, и несколько гостей постарше пошли танцевать. Луиза и Макс танцевали просто классно. Они явно наслаждались друг другом, и все в зале смотрели только на них.
Кто-то хлопнул меня по плечу. Я обернулась и мысленно застонала. Джоди Райт.
– Как дела, Кролик? – крикнул он мне в ухо, перекрывая грохот музыки. Потом кивнул подходившему Найалу. – Не хочешь сходить на улицу, типа освежиться?
– Ладно, – кивнул Найал и взял меня за руку. – Лучше не оставлять тебя здесь одну. А то тебя засосет в эту воронку.
Он с усмешкой кивнул на Луизу и Макса, которые были поглощены быстрым танцем. Или чем-то вроде него.
Ветерок на улице задул в мои прозрачные рукава, и по спине пошли мурашки. Здесь уже стояли Шейн, Ройшн и Ребекка, девочка классом младше. Мы свернули за угол, подальше от любопытных глаз. В нашу компанию затесался какой-то белобрысый паренек, которого я раньше не видела. Он стоял вместе с Шейном, и они над чем-то смеялись, по очереди затягиваясь сигаретой. Я подумала, что это кто-то из братьев Джоди, хотя все они были старше нас, а этот выглядел как наш сверстник. Обернувшись, он кивнул нам и продолжал болтать с Шейном.
Вскоре я заметила, что курят все, кроме меня. Вот что Джоди подразумевал под «освежиться».
– Хочешь курнуть? – спросила Ройшн, протянув мне свою сигарету.
– Нет, спасибо, – отказалась я.
Мне действительно не хотелось курить. И плевать на то, что делают остальные. Меня это никогда не беспокоило.
– Примерная девочка, – усмехнулась Ройшн. – Как насчет выпивки? – добавила она, покопавшись в своей сумочке.
На свет появилась большая пластиковая бутылка.
– Кола? – спросила я и сразу об этом пожалела, потому что Ройшн и Джоди захихикали.