Девушка, которая лгала
Шрифт:
Пять минут спустя я сидела в безупречно чистой кухне Фионы и сжимала в ладонях чашку из тонкого фарфора. Ее тепло грело мне руки. На дверце холодильника висела фотография семейства Кин: Фиона, Шейн, Софи и Молли. Похоже, ее сделали в прошлом году, когда они ездили в Испанию. Софи сидела на плечах у Шейна. Фиона и Молли смотрели на них снизу, и все сияли от счастья. Шейн – высокий парень с крепкой фигурой. Должно быть, он очень внушительно выглядел в полицейской форме. Но на этом снимке он больше смахивал на «Большого и Доброго Великана» Роальда
– Как Шейн? – спросила я, когда Фиона села рядом.
– Хорошо. То есть не совсем. Честно говоря, он здорово измотан. Как и я. С его мамой совсем плохо. Мы думаем перевезти ее к нам.
– Она больше не справляется одна? – спросила я.
– Да, у нее проблемы с едой, и, вообще, от нее можно ждать чего угодно. – Фиона устало вздохнула. – Недавно она оставила на плите сковородку и сожгла ее так, что включилась противопожарная сирена. Из кухни повалил дым. Примчались пожарные, началась суматоха. С тех пор я сама для нее готовлю. Но она милая старушка, и я совсем не против поселить ее у нас. В конце концов, поэтому мы сюда и вернулись.
Я кивнула, вспомнив тот день, когда Фиона и Шейн бросили свою квартирку в Лондоне и помчались обратно в Ирландию, чтобы ухаживать за его овдовевшей матерью. Мне едва удавалось удержать слезы, пока их машина и грузовик с вещами не скрылись за поворотом.
Странно, Фиона называла возвращением домой то, что для меня было скорее бегством из дома. Дом – это место, полное любви и дорогих воспоминаний. Ирландия никак не вязалась у меня с этим словом.
Мне вдруг вспомнилось письмо Ройшн, и желудок сразу скрутило от страха, все это время сидевшего где-то внутри. Я собиралась рассказать обо всем Фионе, но потом передумала. Может быть, мне удастся как-нибудь самой все уладить. У нее и так полно проблем: свекровь, теперь отец. Скажу, если деться будет некуда. Но я была уверена, что справлюсь сама. По крайней мере, надеялась.
Звонок ее телефона прервал мои мысли. По разговору я поняла, что это Шейн. Фиона ушла в гостиную, чтобы поговорить с мужем, а я заварила себе еще чашку чая.
Она вернулась через пару минут.
– Шейн сказал, что позвонит с дежурства в больницу, чтобы узнать, как дела у папы и мамы.
– Что произошло? Почему папа упал с лестницы? – спросила я.
– Точно не знаю. Похоже, пока мама закрывала кафе, папа понес дневную выручку наверх, в сейф. Когда он не вернулся, мама пошла его искать и увидела под лестницей.
– И рядом никого не было? Может, кто-то что-то видел?
– Нет, только Керри из мотомастерской, он стоял на улице.
– Когда это случилось?
– В седьмом часу, – ответила Фиона, подумав. – В это время папа всегда кладет выручку в сейф. Правда, мы не знаем, что произошло на этот раз.
– То есть?
– Мама не может найти ключ от сейфа, поэтому неизвестно, когда папа упал – до или после того, как отнес деньги. Сумки при нем не было.
– Думаешь, его
– Мы ничего не знаем, – покачала головой Фиона. – И меня это беспокоит.
– Но ведь мама должна знать, где лежит ключ.
– Она не помнит, – вздохнула Фиона. – Я пыталась ее расспросить, но она так ошарашена всем случившимся, что я решила не настаивать.
– Значит, ты тоже не в курсе, где хранят ключ и есть ли дубликат? – спросила я неуверенно.
Фиона криво усмехнулась.
– Ты же знаешь папу. Секретная информация.
– Ладно, я поищу, когда буду в квартире, – пробормотала я.
Как бы я ни относилась к отцу, мысль, что на него напали и ограбили, была не из приятных.
– Честно говоря, сейчас это самая меньшая из наших проблем, – заметила Фиона.
– Да, ты права. – Я заставила себя изобразить сострадание на лице. Потом, чувствуя себя неловко, сменила тему: – Как Молли и Софи?
– О, с детьми все замечательно. – Одна мысль о дочерях заставила Фиону расплыться в улыбке. – Молли последний год ходит в садик. В сентябре пойдет в школу. Молли поступит в первый подготовительный класс, а Софи будет заканчивать пятый.
– Значит, еще два года – и она старшеклассница?
– Да, просто диву даешься, как бежит время, – кивнула Фиона. – Помнишь, когда родилась Софи – какая она была очаровашка? Рыжие локоны, а кожа белая, как лилия.
– Она смахивала на инопланетянку, – согласилась я, вспомнив это время.
К горлу вдруг подкатил комок. Фиона мягко взяла меня за руку.
– Все хорошо, – сказала она. – Просто был длинный день. Не думай о плохом. Все равно ничего не изменишь. Все будет в порядке. Я обещаю.
Позже, поднимаясь к себе в спальню, я приоткрыла дверь и заглянула в комнату Молли. Пятилетняя малышка спала, и ее кудряшки рассыпались по подушке, как золотые звезды. Молли повезло с цветом волос, доставшимся ей от матери, но не повезло с буйными кудрями, унаследованными от Хёрли.
Я не удержалась и зашла еще и к Софи, уютно свернувшейся под одеялом. «Кудрявое проклятие» Хёрли ее не настигло, зато с рыжим окрасом шевелюры – цвета осенних листьев, как говорила мама, – было все в порядке.
Я коснулась собственных волос, цвет которых вполне меня устраивал, – темно-золотой каштан, – а форма была должным образом исправлена: спасибо тем, кто придумал выпрямители. Помню чувство облегчения, когда на четырнадцатый день рождения я получила от Фионы в подарок выпрямитель. Больше не придется пользоваться утюгом, чтобы усмирить непокорные локоны. К тому же эффект от утюга был недолгим, и к обеду мои кудри уже снова скручивались в кольца, что очень веселило моих одноклассников.
Фиона всегда могла все исправить. Пекла кексы, когда мне было плохо. Водила меня на кинопремьеры, провожала и встречала из школы, когда я ссорилась с Ройшн и у меня не было компании. Даже делала мои домашние задания и помогала искать жилье во времена студенчества.