Девушка на качелях
Шрифт:
– Так, сидим двадцать минут, потом смываем…
Пришли посетители – в соседних креслах кого-то стригли, красили, шумел фен… Агния окончательно впала в прострацию и не заметила, как летит время.
– Идем-идем-идем, головушку мыть…
После мытья Агнию посадили обратно в кресло, Наташа сняла с ее головы полотенце – и вправду, волосы стали как будто светлее. «Уф, хоть не синяя», – с облегчением вздохнула Агния. Пока ничего катастрофического не произошло.
Наташа защелкала ножницами. Долго-долго стригла, потом вооружилась феном…
– Ну-с, открываем глазоньки, смотрим!
Агния, не питая никаких иллюзий, с тоской открыла глаза.
– Как? По-моему, неплохо. Вам, кстати, короткая стрижка больше идет, – щебетала Наташа. – Затылочек немного скошенный, а я его приподняла, видите? И челочку сделала. Смотрите, как с челочкой хорошо, а? Прелесть! И волосы можно укладывать. Когда у вас волосы длинные были, с ними ничего нельзя было сделать, они от собственной тяжести распрямлялись. Да, вы теперь даже можете не укладывать особо – вымыли, гелем намазали, феном с диффузором посушили, и все!
Агния смотрела в зеркало и не понимала – хорошо или плохо получилось. Кажется, не криво – и то ладно.
– Личико только бледное, надо бы подкраситься, – опять защебетала Наташа. – У нас как раз специалист по макияжу свободна, хотите?
– Хочу, – сказала Агния. Пролетариям нечего терять, кроме своих цепей.
Специалист по макияжу, молодая, полная, шумная, с энтузиазмом принялась малевать Агнии лицо.
– Смотрите, как я брови подвожу… И тени вот так, в углах глаз растушевываю… Румяна чуть-чуть, на выступающую часть скул…
– Я не буду похожа на матрешку? – робко промямлила Агния.
– Так мы ж неярко… Губы вот таким оттенком, персиковым…
Агния посмотрела на себя в зеркало – кажется, действительно неярко. А что, вполне прилично. Нормальное лицо, нормальная прическа. Обычная девушка. Отец, пожалуй, не погонит ее в салон скандалить и возвращать назад деньги.
– Мне нравится! – признательно улыбнулась Агния. – Спасибо…
Она вышла из салона, лишившись значительной суммы. «Все-таки умеют они разводить на деньги… Ну да ладно, чего теперь!»
Агния достала сотовый.
– Алло, Инга… Я освободилась. Ты как? Хочешь увидеть меня стриженой?
– Да! Да!!! Давай через полчаса, у моей работы. Там как раз напротив новое кафе открыли, я еще в нем не была…
Агния пешком, по Садовому, направилась в ту сторону, где располагался офис Инги.
Было довольно прохладно – около нуля, ясный, белый свет пробивался сквозь облака. Снега не было.
Скинув капюшон, Агния шла вдоль витрин и с жадным любопытством смотрела на свое отражение в стеклах. Не узнавала. Очень уж непривычно. И как-то легко голове, волосы не тянут вниз… Опять же челка эта…
Агния повертела головой. Невысокая, худенькая девушка со светлыми пушистыми кудрями – одуванчик, да и только. Трогательно
Агнии сначала было трудно признаться себе в этом. «С косой тоже было хорошо. Да еще с такой косой, как у меня! Трагедии, конечно, нет, но очень, очень жалко потерять такие длинные волосы, какие были у меня!»
Рядом засигналила машина. Агния обернулась – водитель глядел на нее, приветливо махал рукой. Не бандит, не урод, вполне нормальный мужчина с внешностью яппи…
Агния пожала плечами и зашагала вперед. Навстречу шел еще мужчина и смотрел на нее. Смотрел прямо в лицо. Потом вдруг заметил ее взгляд, нахмурился, опустил голову.
Агния оглянулась – тот прохожий все еще глазел ей вслед.
«Интересно, что все это значит, может, у меня тушь потекла?» Агния снова уставилась в очередную зеркальную витрину. Там отразилась милая, трогательная, словно ангел, небесно-нежная, задорная, застенчивая девушка. Очень юная. Она?! Она.
С каждым шагом, с каждым взглядом, с каждой прожитой минутой Агния все яснее замечала, осознавала те перемены, которые произошли с ней. Не сразу до ее сознания достучалась мысль: «Я красива».
Она и раньше, с косой, выглядела вполне хорошо и тоже нравилась окружающим… В основном добродушным тетенькам и пожилым дяденькам. Но сейчас… Сейчас она была не примерной паинькой, сейчас она была – женщиной. Красивой. Раньше люди смотрели на ее косу, теперь – на ее лицо. «Это – я? Неужели это я?!»
Агния ловила взгляды прохожих. Потом кто-то зазывно закричал – басом, с мольбой:
– Девушка, а девушка, который час?
– Ах, отстаньте… Я не знаю. Да вон же часы! – Агния уже находилась в смятении, взбудораженная, потрясенная. Она еще никогда не испытывала подобного.
Это ощущение было сравнимо со счастьем. Быть красивой – счастье. И пусть другие – не идеальные, обделенные природой – твердят, что они и так хороши, что надо любить себя такими, какие они есть – то есть любить толстыми, кривобокими, коротышками, лысыми, старыми, что каждый человек красив по-своему… Но боже мой, какое это лицемерие, какая ложь! Только восхищенные взгляды прохожих могут подарить это счастье, только внимание мужчин…
«Выходит, я должна быть благодарна тому, кто отстриг мне в метро волосы? Выходит, да… Как там у классика – «Я – часть той силы, что вечно хочет зло и вечно совершает благо»? Интересно, а что скажет Инга?»
Зазвонил сотовый.
– Алло…
– Ты где? – Инга. Легка на помине!
– Я рядом. А ты где?
– Я уже внутри. Японское кафе, там на витрине суши нарисованы…
– А, вижу!
Через пару минут Агния уже заходила в кафе. Здесь было довольно людно – время бизнес-ланча. Агния огляделась – и в углу, около окна, обнаружила Ингу. Ингу всегда было легко найти в толпе – по рыжим буйным кудрям, рубенсовским роскошным формам. Инга смотрела прямо на нее, на Агнию, и жевала хлебную палочку. Лицо подруги ничего не выражало.