Девятимечье. Тетралогия
Шрифт:
Из глаз аллорна закапали слезы. Но он смог взять себя в руки и продолжил:
– И вот, две с половиной тысячи лет назад среди нас родился тот, кого потом назвали Учителем Откровений. Ему было не больше пятисот, когда на одном из Советов Мудрых он заявил нам, что путь народа Аллорн – с вами, Владыка. Ибо именно вы всегда проповедовали свободу выбора для каждого и никогда не признавали рабства. Мы были столь разъярены его словами, что казнили философа, посчитав вражьим прислужником. Но умирая, он сказал нам: «Может, хоть своей смертью я смогу доказать вам, несчастные слепые дети, что в мире существует не одна истина…» И много еще слов сумел он найти, таких слов, что раз упав в душу, со временем дают ростки понимания. Тогда мы не слушали их, но запомнили. Прошли столетия, и аллорны начали задумываться о многом, впервые за сотни тысяч лет попытавшись пересмотреть основы, внушенные нам неизвестно когда и неизвестно кем. Теперь я понимаю, что не Творцом, ибо тому, кто велик, не нужны рабы. Ведь мы сами становились злом, когда выжигали мирные деревни уррун-хурров и иных ваших последователей, выжигали под корень, не жалея не женщин, ни детей, и искренне веря, что творим добро. Считая вас и всех, кто был с вами, просто злом, и слепо отрицая ваше право на существование и собственный выбор, мы создавали и лелеяли наше собственное рабство в будущем. А когда мы начали понимать, что сотворили, в нас начала пробуждаться совесть, мы начали вспоминать все, что сделали, и нам стало больно… Мы начали учиться чувствовать чужую боль. Долго и мучительно все это происходило, многие, решившие идти старым путем, покинули Молаарн и отправились в неизвестность. Говорят, их видели в Диких Землях, где стояли когда-то в эллорновых лесах наши города. Я не знаю, где точно… Мы не мешали им покидать нас – у каждого есть право на свой выбор, на свою судьбу и на свою боль.
Он опустил голову, отчего длинные серебристые волосы упали вниз и скрыли лицо.
– Вот и теперь, – снова заговорил эльф, – когда мы узнали, что вы вернулись на Архр, и решили идти вслед за вами, не все захотели этого. И еще несколько кораблей ушли в неизвестность… Я надеюсь, что вы не будете им мстить за это, Владыка?
Светоч Древа просительно посмотрел на Хранителя, и тот, потрясенный до глубины души этой исповедью, ответил:
– Вы сами сказали, что каждый имеет право на свой выбор, свою судьбу и свою боль. Если они не поднимут оружия на меня, я не подниму оружия на них.
Аллорн поклонился ему:
– Благодарю вас, Владыка. Мне жаль говорить это, но они сказали, что мы предали Свет и отдали души Тьме…
Йаарх вспомнил читанную им недавно «Черную книгу Арды» Ниеннах Иллет и вздрогнул. Думал ли он когда-нибудь, что ему где-то доведется занять место Мелькора? «Но ведь тот, кого враги назвали потом Морготом, был мудр и добр, – с бешеной скоростью неслись в голове землянина мысли. – Мне же не хватит ни того, ни другого… Я же просто человек, не слишком умный и не слишком добрый. Как мне быть? Ведь они смотрят на меня, как на полубога! А я не Мелькор…» Хранитель сжал кулаки, понимая, что от судьбы не уйти, и, взяв себя в руки, тихо сказал:
– Тот, кто боится смотреть во Тьму, не способен увидеть Свет…
Иллан-Илль с удивлением взглянул него, и Йаарх продолжил:
– Не видя ни Света, ни Тьмы, он обманывает сам себя и служит только сам себе. Это не мои слова, я вычитал их в одной книге, написанной двумя сказительницами из моего мира.
– Я бы очень хотел прочесть ее, – почти неслышно сказал аллорн.
Вспомнив, что текст есть у него на жестком диске компьютера, Йаарх улыбнулся:
– Возможно, я смогу это устроить, Иллан-Илль.
Повелитель народа Аллорн коротко поклонился и встал на одно колено, доставая из ножен и плашмя поднимая над собой полупрозрачный, явно кристаллического происхождения меч. И принес свою клятву. И Хранитель принял ее. И опустил Серый Меч на меч Светоча Древа.
На этот раз беззвучный гром сотряс дворец до основания, в окна было видно, как ударили в землю столбы светло-серого пламени. Ледяная волна пронзила обоих, и потрясенные уже происшедшим на их глазах придворные увидели, как от тел человека и аллорна рванулись по залу волны разноцветного сияния. Несколько минут продолжалось буйство магической стихии, но вскоре стихло, оборвавшись внезапно.
Светоч Древа, шатаясь, поднялся на ноги и с трудом выдавил из себя:
– Отныне вся наша сила, магия и знания – ваши, Владыка…
Йаарха тоже пошатывало, голова кружилась, но он поддержал аллорна под руку и ответил ему:
– Благодарю вас и ваш народ, Иллан-Илль. Еще никогда не происходило того, что произошло сегодня. Пусть же никогда более мы не будем врагами!
Аллорн вновь поклонился ему и вернулся к своей свите. К Йаарху тут же приблизился невысокий, коренастый мужчина с окладистой бородой до колен, которая почти полностью скрывала черты его лица. Только маленькие настороженные глазки и нос картошкой виднелись из-под нее. Бородач был с ног до головы закован в черное серебро, на голове его был золотой обруч с огромным алмазом. Он низко поклонился Хранителю и сказал:
– Я Рохтр-Урх-Мрок, Владыка, Молот Храргов. И в моем лице народ храргов просит вас принять нас под свою руку.
«Что же все-таки творится в этом несчастном мире? – с искренним недоумением протянул Совмещающий Разности. – Эти ведь тоже всегда воевали против нас…»
Йаарху ничего не оставалось, кроме как пожать плечами и спросить у храрга:
– А вы почему пришли ко мне?
Бородатый угрюмо наклонил голову и, спотыкаясь почти на каждом слове, ответил:
– Я не умею говорить так красиво, как мой друг Иллан-Илль. Но и с нами творили то же самое, и мы тоже не хотим принимать их законов! Аллорны сумели убедить нас прийти к вам, мы поняли, что только вы сможете дать нам возможность жить так, как мы сами того хотим, не навязывая чужого. И поэтому мы с Вами, Владыка! Наши секиры не подведут в бою.
Он поклонился и протянул руку назад, одновременно вставая на одно колено. Кто-то из его приближенных вложил в протянутую руку боевую секиру, и Молот Храргов плашмя поднял ее над головой. И дал свою клятву. И Йаарх принял ее. И вновь сотрясался дворец и неслись по залу неистовые волны света. А когда все закончилось, Рохтр-Урх-Мрок молча встал, угрюмо склонил голову перед своим сюзереном и вернулся к свите.
Йаарх огляделся по сторонам и увидел, что к нему приближается некто, с ног до головы закутанный в темно-серый балахон, однако капюшон был откинут, открывая лысую голову существа. Хранитель вздрогнул – на него в упор смотрели нечеловеческие зеленые глаза с вертикальным зрачком. Едва намеченные ушные раковины, кожа нежно-зеленого цвета… Черты лица на удивление правильны и симметричны.
Существо приблизилось и шипящим голосом произнесло:
– Я, Тла-Ан Ол-Ит, от имени народа схорров, всегда сохранявших верность тебе, Владыка, приветствую тебя и хочу подтвердить вассальную клятву. Мы всегда были верны Тьме. И мы видим Свет.
Йаарх с некоторым удивлением отметил, что схорр обращается к нему на «ты», и в этот момент услышал внутри себя торжествующий голос Серого Меча:
«Это схорры! Я очень рад, что они снова с нами. Могучие союзники и великие маги. Хотя их магия очень своеобразна».
– Советуешься с Мечом, Владыка? – прошелестел Повелитель Соухорна.
– Ты знаешь? – удивился Йаарх.
– Да, – почти незаметно поклонился человек-рептилия.
Остальные вассалы Владыки с недоумением переглянулись между собой, услыхав это.
– Ты разрешишь им рассказать, Повелитель? – спросил схорр.
– Не я должен разрешать.
«Я отвечу ему», – согласился Совмещающий Разности.
Тла-Ан Ол-Ит вздрогнул, когда в его голове раздался сухой голос:
«Я, Серый Меч Предела, разрешаю тебе, повелитель наших верных друзей, рассказать другим обо мне».