Дезертир
Шрифт:
– Что ты сказал, ублюдок?
– Рот закрой, говорю! – повысил голос Север.
Подошел Глабр.
– Центурион, тебя недостаточно наказали? Снова нарываешься?
– Никак нет, трибун.
– Тебе невероятно повезло сегодня. На твоем месте я был бы ниже травы.
"Я запомню, Клавдий Пульхр, каким бы ты был на моем месте".
– Всем разойтись! – крикнул трибун.
Легионеры потянулись к своим палаткам.
На следующий день, вскоре после начала марша, Квинт увидел, что из головы колонны приближается несколько всадников. Скордиски, во главе с Осторием.
Поравнявшись с Севером, префект остановил
– Эй, марианец! – крикнул префект, поигрывая плетью, – мы с тобой не закончили.
– Чего ты хочешь? – Север отошел в сторону от продолжающих движение солдат.
Префект пустил коня шагом, неторопливо приблизившись к центуриону.
– Восстановить справедливость.
Свистнула плеть, рассекшая пустоту: центурион умудрился увернуться, словно был налегке, не обремененный тяжестью поклажи. Квинт скинул фурку [92] с мешками и щит на землю и, когда префект размахнулся снова, подставил под удар руку. Плеть намоталась на голое предплечье, нарисовав на нем красный браслет. Север рванулся и Осторий, не ожидавший от центуриона такой прыти, слетел с коня лицом в грязь. Самовольно остановившиеся легионеры захохотали. Осторий вскочил, выхватил гладий и сразу же сделал выпад. Квинт отпрыгнул и тоже обнажил клинок.
92
Фурка – палка с поперечиной, к которой подвешивались вещи легионера.
– Командир! – С варварским акцентом пролаял один из скордисков, – не надо. Видоков много. Донесут легату.
– Да плевать! – рявкнул префект.
Несколько легионеров во главе с Барбатом бросились к Северу, выхватывая мечи.
– Стойте! – поднял руку центурион, – я сам разберусь.
– Это Гней Осторий, – мрачно сказал один из солдат, – он был первым мечом в легионе Гая Коскония.
– Хочешь сказать, он столь же вероломен [93] ?
– Он один из лучших бойцов в Риме, – сказал другой легионер, – я бы не стал с ним связываться, командир.
93
В Союзническую войну легат Гай Косконий дал слово италику Требацию, что поступит благородно и не станет нападать на него во время переправы через реку. Слово он нарушил.
– Что ты предлагаешь, Авл? – спросил Север, разминая кисть, – позволить выпороть себя? Может, сразу раком стать? Плетью порют лишь рабов!
– Мы не допустим.
– И розгами уже не отделаетесь.
– Он тебя убьет, – обеспокоился Барбат.
– Значит, судьба.
– Попрощался со своими козлами, скотоложец? – оскалился Осторий.
Север не ответил.
Префект атаковал с показной небрежностью. Квинт с первых
Рана была незначительна и центурион немедленно контратаковал. Ему удалось заставить префекта пару раз шагнуть назад, вот и весь успех, а потом роли опять поменялись. Снова финты, глубокий выпад, центурион смог уклониться, но потерял равновесие и едва не упал, коснувшись земли рукой. Однако развить преимущество префект не смог и Север, уйдя из-под удара, вновь занял удобную позицию.
Осторий увертку оценил. Он опустил меч и пошел кругом, огибая Севера. Тот поворачивался вслед.
– Кто тебя учил?
– Раб.
– Оно и видно.
Губы Остория искривила злорадная усмешка, однако в его последующих действиях пренебрежительного превосходства больше не прослеживалось. Меч префекта замелькал с быстротой молнии и не успел Север вздохнуть трижды, как уже был ранен в правую руку чуть выше локтя. Стиснув зубы, Квинт попытался отдарить гостинец выпадом в лицо. Клинки столкнулись, а спустя мгновение префект сбил центуриона с ног подсечкой. Падая, Квинт взмахнул мечом, в попытке дотянуться... Префект еще раз ударил Севера ногой, заставив распластаться на спине, и наступил ему на правую руку.
– Осторий!
Полдюжины легионеров во главе с Барбатом дружно шагнули вперед, еще с десяток схватились за мечи. Префект бросил быстрый взгляд на них, посмотрел на поверженного центуриона и, плюнув ему в лицо, шагнул к своему коню. Под копытами лошадей зачавкала жижа.
Север поднялся на ноги, утираясь. Префект и варвары стремительно удалялись прочь.
– Командир... – Барбат смотрел на меч центуриона.
Квинт поднял клинок и успел увидеть, как с его кончика сорвалась рубиновая капля.
– Первый меч Гая Коскония... – потрясенно проговорил легионер Авл.
– Кому-нибудь удавалось раньше достать Остория? – спросил другой солдат.
– Я не слышал, – покачал головой Авл.
Поморщившись, Север осмотрел руку, провел пальцами по разорванным кольцам под ключицей.
– Интересно, командир, – спросил Барбат, перевязывая руку центуриона, – кто из богов так ловко играет за тебя?
– Не знаю, – ответил Квинт.
Лицо его цветом было немногим розовее выбеленного льна. В тот день у него не осталось сил обдумать происшедшее. Вечером шестая центурия строительством лагеря не занималась – согласно очереди стояла в охранении. После смены, измученный Север, спихнув оставшуюся рутину на опциона, завалился спать. А на утро, по глазам солдат Квинт понял, что от оппозиции не осталось и следа.
16
Последний переход был самым длинным. Север не знал местность и без описания примет не мог определить, сколько еще осталось до цели. Между тем солнце клонилось к закату, и в голове каждого легионера преобладала единственная мысль: "Скорей бы уже остановиться". Однако приказ о строительстве лагеря все не поступал.
Вдоль колонны мчался верховой, задерживаясь на пару мгновений в голове каждой центурии и что-то крича. Вскоре дошла очередь и до Севера.