Дезертир
Шрифт:
– А я тебе верю, - глядя в усталые глаза Пиноккио, как можно наглее ухмыльнулся Погон и выбрался из подвала.
Короткая лесенка привела их внутрь того самого четырехэтажного дома, к которому бежал от моста Погон. Впрочем, домом это было назвать трудно, потому что ни крыши, ни перекрытий у него не имелось. Такое Погон прежде видел лишь в фильмах про войну, на языке вертелось слово «бомба».
«Да ладно, ракеты на вертолетах теперь не хуже тех бомб, - подумал он.
– То есть не лучше... Но почему
Перебравшись через горы битого кирпича, они через окно второго этажа покинули это странное место. Именно тогда и донесся глухой подземный взрыв.
– Осторожничали, суки, - прокомментировал это событие Пиноккио.
– Иди сюда.
Разросшийся бурьян скрывал канаву, чьими-то стараниями превращенную в полнопрофильный окоп. Пройдя по нему несколько метров, Пиноккио осторожно раздвинул траву.
– Отсюда хорошо видно. Только не стреляй, Шрам, я и так из-за тебя хороший выход к реке потерял.
– С меня причитается!
Видно было следующее: к «Ниве» шел, часто оглядываясь, назад, один из «монолитовцев». На ходу он что-то выкрикивал оставшемуся у машины товарищу. Тот, дослушав, снял с капота пулемет и забрался в салон, взревел двигатель. Второй бежал рядом с «Нивой» через весь мост, а потом отстал, затаился у опор.
– Минус двое, - подвел итог своих стараний Пиноккио.
– Да ты еще шестерых прикончил, да девка из «Искателя» четырех. Двенадцать! Они тут все облазят, будут следы искать.
– Разве что-то найдут?
– Нет, конечно. Кто с «Монолитом» ссорится, тот долго не живет, так что прощальной записки я им не оставлю. Ты - как хочешь.
– Я тоже. Где база этих «искателей»?
Прежде чем ответить, Пиноккио оглядел нового товарища с ног до головы.
– Шрам, если ты свободный человек, то чем собираешься заняться?
– Сейчас? Ну, хорошо бы пожрать и выспаться. Покурить бы неплохо. И... куда-нибудь пристроиться.
– Подозреваю я, Шрам, что Клоун тебя в крысы записал, - очень серьезно сказал Пиноккио.
– Да ты не дергайся! Мне до Клоуна дела нет, паскуда та еще. Зона сама рассудит, кто прав, кто виноват. Если что - тебя заберет, не меня.
– Еще вопросы ко мне есть?
– Нет, Шрам, у меня вопросов. Дело есть. Ты сказал, что с тебя причитается? Это верно. Что ж, раз ты не прочь пожрать - зайди, пожалуйста, прямо сейчас в одно место неподалеку. Мне там показываться нельзя, а пару слов передать знакомому человеку нужно.
– Что за место?
– нахмурился Погон.
– Нормальное место, чистое. Ты, может быть, знаешь: бар «Сталкер». Дорогу покажу, дойдем спокойно.
– Пиноккио достал пачку сигарет, угостил собеседника.
– Там. кстати, у хороших людей и доллары принимают. У тебя есть или дать?
Погон не знал, что сказать, но тут у моста раздались выстрелы. Они осторожно раздвинули
– Плодятся, плодятся...
– вздохнул Пиноккио.
– Растут у них поросята быстро, месяц - и уже здоровенный секач.
– Пристрелить бы его?
– Чтобы выиграть еще немного времени, Погон кивнул на широкую спину отвернувшегося от реки «монолитовца».
– Не нужно, пусть он своим передаст, что все тихо, искать некого, налетчики ушли. Ну?
– Нет, не пойду я в бар. Предчувствие нехорошее. Так что извини!
– Погон развел руками и ухмыльнулся.
– Или как?
Пиноккио помрачнел.
– Ты сказал, что должен мне. Разве я многого прошу?
– Многовато.
Автомат и дробовик висели на плечах, но в тесноте окопа Погон о них не думал. Зато одну из кобур с бельгийскими «браунингами» заблаговременно передвинул почти на живот, клапан отстегнул. Его новый знакомый между тем обиделся сразу и не на шутку.
– Сдается мне, крыса ты настоящая, Шрам.
Пиноккио отступил на шаг, но руку на спусковой крючок не клал - понимал, к чему это приведет.
– Ты же сказал, что Зона разберется? Пусть разбирается. У меня информация: у бара «Сталкер» сегодня будет много «монолитовцев».
– У меня такой информации нет.
– Пиноккио погладил автомат.
– Знаешь, как сделаем?
– Как?
– А вот...
Здоровенный кулак в тот же миг заслонил поле зрения, оглушенный Погон упал.
Тут же грудь сдавило, будто слон наступил, но это оказалось всего лишь колено Пиноккио, Он приставил ко лбу поверженного револьвер и грустно улыбнулся.
– Ты не по чину возникаешь, Шрам. Ты ошибся адресом, понял?
Колено чуть ослабило давление, Погон смог судорожно вдохнуть.
– Понял, Пиноккио. Я ошибся, надо было сразу стрелять.
– Вот за это я таких, как ты, и не люблю. Потому и живу один, охотником. Что мне с тобой делать, подскажи.
Но Погон и сам не знал, что делать.
– Молчишь?
– Настала очередь Пиноккио ухмыляться.
– Убил бы, да не хочется шуметь. Ну-ка расскажи, что у тебя за отношения с «искателями». И смотри в глаза, соврешь - буду бить.
«Искатели»...
– Погон нахмурился, соображая.
– Норис, это их какая-то группировка».
– Я познакомился с Норис, когда работал у Клоуна...
– нерешительно начал врать он.
– Ей потребовалось снаряжение.
– Вот как?
Удар рукоятью револьвера, казалось, расколол лоб, но несколько секунд спустя Погон, к собственному удивлению, понял, что жив и даже способен думать.
– «Искатель» не работает с Клоуном, у них другие поставщики. И никогда, слышишь, никогда не имеет дел с чужаками. Тем более один на один.