Дежавю, или Час перед рассветом (Час перед рассветом)
Шрифт:
— Отдохнул?
— Отдохнул. — Гальяно потянулся, еще раз глянул в окно. — Слушай, нам, наверное, нужно спешить, чтобы успеть до закрытия прошвырнуться по магическим лавкам. Свечи купить, думаю, не проблема, а вот с хрустальным шаром могут возникнуть определенные сложности. Вещица специфическая, сам понимаешь.
— А я уже, — Дэн улыбнулся. Гальяно показалось, что виновато.
— Что — уже?
— Все купил. Заказал через Интернет. Уже и доставили.
— Показывай! — велел Гальяно, вскакивая на ноги.
Рабочий стол Дэна был завален спиритическими атрибутами,
— Круто! — Он взвесил в руке самый большой и, по всей видимости, самый дорогой шар.
— Чтобы уже наверняка. — Дэн пожал плечами. — Сойдет?
— Более чем.
— А свечи?
— Со свечами тоже полный порядок, только…
— Только?..
— Только я не берусь ничего обещать.
— Я понимаю. — Дэн кивнул. — Ты хотя бы попытайся.
Они устроились тут же, в кабинете: Гальяно за столом, Дэн в кресле напротив. Оба чувствовали неловкость и нерешительность.
— Я готов. — Дэн положил руки на подлокотники кресла, глубоко вздохнул. — От меня что-то нужно?
— Только твое желание ее увидеть. Можешь представить себе ее… — Гальяно запнулся, а потом сказал: — Достаточно только желания, остальное я попробую сделать сам.
У него ничего не получалось. Свечи горели ровно и безмятежно, а в хрустальном шаре не отражалось ничего, кроме их пламени. И бормотание Гальяно «Ксанка, приди! Ксанка, мы призываем тебя» казалось бредом сумасшедшего. Так и есть — бред! Взрослые тридцатилетние мужики, а занимаются какой-то ерундой. Кто бы их сейчас увидел…
Дэн смотрел прямо перед собой, лицо его окаменело и не выражало ровным счетом ничего, будто бормотание Гальяно ввело его в транс.
— Ерунда это все! — Гальяно сдался.
— Ничего? — спросил Дэн, и пальцы его с силой сжали подлокотники кресла.
— Если и были у меня какие-то таланты, то, похоже, все вышли. — Гальяно пожал плечами.
— И не чувствуешь ничего? Ничего особенного?
— Нет. — Он задул ближайшую свечу, потянулся за хрустальным шаром. — Прости, братан, но, похоже…
Слова застряли в горле, а руки, сжимающие шар, налились чугунной тяжестью. Там, в хрустальной сердцевине шара, он вдруг увидел не отражение свечей и не свою вытянутую физиономию, он увидел другой мир. В этом мире было неспокойно, в нем бушевали смерчи и шел снег. Или не снег, а пепел?.. Зеленые вспышки, корявый силуэт мертвого дерева и парящая в воздухе тонкая девичья фигурка. Он надеялся увидеть будущее, а хрустальный шар показал ему прошлое. Сердце заныло от недоброго предчувствия, а картинка тем временем изменилась. Гальяно больше не видел Ксанку, он видел сгорбленную спину мужчины. Мужчина опирался на черенок лопаты, вся его поза выражала нетерпеливое ожидание пополам со страхом, вот только лица не было видно. Почти у самых его ног из-под земли пробивался зеленый свет. Он становился все ярче и ярче, заполняя собою весь маленький хрустальный мирок, грозясь выплеснуться наружу, разрывая твердый лесной дерн, выталкивая на поверхность что-то большое.
— Гальяно! — Голос Дэна доносился издалека, из совершенно другого мира. —
Нельзя отвлекаться, нужно смотреть очень внимательно. Смотреть и запоминать. Когда-то давным-давно они с Дэном тоже были там, внутри наполненного пеплом хрустального шара…
…Земля вздрогнула и изрыгнула из своих недр длинный ящик. Нет, не ящик… Сердце замерло, а потом испуганно затрепыхалось в горле. Гроб! Старый, почерневший от времени гроб, почти до самых краев заполненный золотом и драгоценностями, а сверху — самым надежным, самым верным стражем — мертвое тело. Черные лохмотья, черные кости, черные провалы глазниц, а в глазницах оживает, разгорается синее пламя, острыми иглами впивается в кожу, высасывает силы и жизнь.
«Иди ко мне, человечек. Иди вместо меня!»
И он уже готов. Вот прямо сейчас шагнуть в хрустальный мир, по самые локти засунуть руки в россыпь золота и самоцветов, заменить черного стража на веки вечные. Сейчас-сейчас…
— …Гальяно! — Кто-то раздражающе настырный мешает смотреть и слушать, отвлекает. — Гальяно, что с тобой?!
И оплеуха, одновременно сильная и оскорбительная, вышибающая из головы все мысли и желания, разрушающая хрупкий хрустальный мир.
Гальяно пришел в себя, когда хрустальный шар взорвался у него в руках, просыпался на стол тысячей осколков.
— Мама дорогая! — Он откинулся на спинку кресла, вытер выступивший на лбу пот и только потом посмотрел на стоящего по ту сторону стола Дэна.
— Ты что-то видел? — Дэн был не бледный даже, а серый. — Ты ее видел?!
Прежде чем ответить, Гальяно смахнул со стола осколки, закурил.
— Видел. — Он кивнул. — Там, в шаре… Как в тот раз… на гари, в самую темную ночь. — Это был не призрак, это было видение, как воспоминание о прошлом. Понимаешь?
Дэн молча кивнул, выбил из лежащей на столе пачки сигарету, тоже закурил.
— Воспоминания? Только лишь? — В его голосе слышалось отчаяние.
— Не только. — Гальяно сглотнул колючий ком. — Там был мужик. Я видел его со спины и не могу сказать точно, кто он такой. У него была лопата, и это точно не Лешак.
— Почему?
— Лешак выше и крупнее.
Дэн смотрел в черный провал окна, слушать про мужика с лопатой ему было неинтересно, он хотел слушать только про Ксанку.
— А еще я, кажется, знаю, что там под землей. — Дым от их с Дэном сигарет не спешил развеиваться, сплетался полупрозрачными жгутами, превращался в мертвое дерево, то самое дерево с Чудовой гари.
— Что? — спросил Дэн, не отводя взгляда от окна, не обращая внимания на призрачное дерево.
— Там гроб, заполненный драгоценностями, золотом, украшениями. Под завязку почти заполненный. — Руки дрожали, сотканное из дыма дерево пошло рабью, растаяло в полумраке кабинета.
— Гроб?..
— Помнишь, Туча рассказывал, как видел, что из-под земли поднимается что-то большое и длинное? Он видел этот гроб, я в этом почти уверен. Но это еще не все. — Гальяно затянулся глубоко, до боли в легких. — Там в гробу — покойник. Обгоревший, почерневший… Я видел его, как тебя сейчас, и он меня тоже видел, разговаривал со мной.