Диана. Жизнь, любовь, судьба
Шрифт:
Диана была очаровательной юной девушкой, «веселой, энергичной и жизнерадостной» – такой запомнил ее один из родственников принца. «В ней было много хорошего, по-настоящему непритворно хорошего». Диана, в частности, обладала уникальной способностью к сочувствию: «Я нюхом чую страдания», – говорила она, и это явно привлекало принца. Диана сумела понять глубокую печаль принца после смерти Маунтбаттена и искренне ему соболезновала – это, конечно, тронуло Чарльза. Юная девушка, которую чувство собственного достоинства заставило отвергнуть домогательства наследника престола, его заинтересовала. Он пригласил ее быть гостьей на королевской яхте «Британия» во время ежегодной парусной недели в Коузе. На этот раз он проявил большую чуткость: попросил помощника своего личного секретаря, Оливера Эверетта, присмотреть за Дианой. «…У него [Чарльза] было много друзей гораздо старше его. Я ужасно боялась, но
77
Там же.
Странно чувствовал себя и сам Чарльз. Как пишет его официальный биограф, он «удивил одну из ближайших своих подруг… сообщив ей о том, что встретил девушку, на которой хочет жениться». «Подруга» посоветовала ему не распространяться о своих планах. Чарльз же продолжал восхищаться открытостью и общительностью Дианы… ее теплотой… любовью к сельской жизни… прекрасным происхождением… Кроме того, она мало знала о королевской семье и, по мнению принца, не должна была бояться тягот королевской жизни [78] . Впрочем, и сам Чарльз не представлял, что означает для девушки подобный брак. Он так никогда и не понял, какому давлению подверглась Диана, войдя в королевскую семью.
78
Jonathan Dimbleby, The Prince of Wales: A Biography, p. 279–280.
На «Британии» Диана сразу стала очень популярна у экипажа. Тому способствовала открытая, спокойная манера общения с людьми, унаследованная Дианой от ее родителей. По словам Барри, «в нее были влюблены все до единого человека». Она нравилась и королевским слугам, которые твердили: «Ну разве леди Ди не очаровательна?» Все считали, что она идеально подходит для «дела» – из нее должна была выйти прекрасная супруга наследника престола. Что бы ни испытывал Чарльз к Диане, он старался вести себя как обычно. «Вначале принц уделял ей не слишком много внимания, но онабуквально не отрывала от него глаз», – вспоминал Барри [79] .
79
Stephen Barry, Royal Service: My Twelve Years as Valet to Prince Charles, p. 216.
Диана не знала о роли Камиллы Паркер-Боулз в своей судьбе. В сентябре, когда сестра Дианы, Джейн, с мужем, Робертом Феллоузом, были гостями Балморала, Диана тоже получила приглашение. «Я остановилась в замке, поскольку журналисты меня буквально преследовали, – вспоминала Диана. – Там же постоянно находились мистер и миссис Паркер-Боулз. Я была там самой младшей. Чарльз обычно звонил мне и говорил: „Не хотите присоединиться к нам на прогулке или отправиться на барбекю?“, а я отвечала: „Да, с удовольствием“. Я думала, что все идет прекрасно» [80] .
80
Andrew Morton, Diana: Her True Story – In Her Own Words, p. 33.
Старинные друзья Чарльза предостерегали Диану – уж слишком счастливой она казалась, а принц оказывал ей чересчур явные знаки внимания. Одна из ближайших подруг принца, Патти Палмер-Томкинсон, вспоминала, как очаровала ее Диана с первого взгляда: «Мы отправились на прогулку, было жарко, все устали, она провалилась в болото, вылезла – грязная с головы до ног… Но она хохотала, вытирая грязь с лица… Волосы прилипли ко лбу, потому что шел дождь… Она была похожа на настоящую английскую школьницу, для которой все вокруг – игра. Диана была очаровательной, очень естественной и очень юной. Она явно была влюблена в принца и очень хотела его заполучить» [81] .
81
Jonathan Dimbleby, The Prince of Wales: A Biography, p. 280.
Один из тех, кто в то время гостил у королевы-матери в Беркхолле, вспоминал, как к ним заехали гости из Балморала. Среди них были Николас Соме, друг детства принца, Камилла Паркер-Боулз и Диана. «Я был поражен, увидев, как Диана в фиолетовых чулках сидит на полу перед королевой Елизаветой. Камилла Паркер-Боулз явно посмеивалась над этой бедной девочкой, которая не представляла, во что ввязалась», – вспоминал этот человек [82] .
В октябре Диану вновь пригласили в Шотландию, на этот раз в Беркхолл – дом, который Чарльз обожал с самого детства. Когда Чарльз уходил на прогулки, Диана оставалась в доме и занималась вышиванием. Надо отметить, что королева-мать сама пригласила Диану: она явно одобряла выбор любимого внука. Некоторые считают, что значительную роль в этом сыграла Рут Фермой, другие же категорически опровергают. «Рут была не против, – признается одна из придворных дам. – Честно говоря, она была даже очень „за“. Конечно, она могла что-то сказать королеве Елизавете. Но, на мой взгляд, главную роль сыграла не Рут, а Синтия Спенсер. Она всегда была верной подругой королевы, а Спенсеры считались „друзьями королевской семьи“».
82
Интервью автору.
Описывая визит Дианы в Беркхолл, та же дама рассказывает: «Она нас удивила. Простая, румяная, как школьница. И очаровательная. Воплощенная невинность… Все были в восторге. До ее приезда одна из фрейлин королевы позвонила мне и сказала: „Разузнай все об этой девочке. Думаю, это серьезно“. Королеву-мать это явно волновало. Она сама проверила, готова ли спальня и другие комнаты, чего никогда не стала бы делать ради девятнадцатилетней девушки. Словом, все вокруг понимали, что готовится нечто необычное…» Когда Диана и Чарльз уехали, продолжает эта дама, «Рут встретила нас в аэропорту. Она подбежала ко мне и спросила: „Ну как все прошло? Она справилась? Все было хорошо?“» [83] .
83
Интервью автору.
Подталкивая Диану к браку с принцем, Рут Фермой поступала весьма цинично. Она прекрасно знала о Камилле и не могла не догадываться, на что толкает внучку. Ей следовало устоять перед искушением стать бабушкой будущей королевы – ведь она знала характер внучки и понимала сущность этого ухаживания. Когда во время помолвки подруга заметила, как это хорошо, что юная невеста любит музыку, Рут загадочно заметила: «Ей это понадобится». Единственное, что сделала бабушка, чтобы подготовить Диану к ожидающему ее будущему, так это предупредила о том, что чувство юмора королевской семьи заметно отличается от ее собственного. Рут Фермой приняла сторону семьи Спенсеров – и сторону Дианы тоже! – и всеми силами способствовала заключению этого брака.
Когда же брак дал трещину, Рут Фермой, как и подобает придворной даме, с легкостью сменила мнение. Джонатану Димблби, автору официальной биографии принца Уэльского, она заявила, что в глубине души всегда была против этого брака, но (как приближенная королевы) «считала неправильным высказывать свои сомнения». Говорят, что на смертном одре она повторила Димблби то же самое. Она сказала также: «Если бы я предупредила Чарльза: „Вы совершаете ужасную ошибку“, то он, скорее всего, не обратил бы на мои слова ни малейшего внимания, потому что слушал других людей» [84] . Этими «другими» были не только его родственники, но и Камилла, которая продолжала играть важную роль в его жизни. К тому же принц должен былжениться – общество ожидало от него исполнения династического долга.
84
Jonathan Dimbleby, The Prince of Wales: A Biography, p. 282.
Барри, непосредственный и заинтересованный свидетель, считает, что «все уладилось» после поездки Дианы в Берк-холл. Чарльз пригласил ее в Хайгроув, свой новый дом в Глостершире. Это был его первый собственный дом. Чарльз обожал Хайгроув, но на Диану, по словам Барри, дом не произвел впечатления. Это был обычный особняк, каких немало в Котсволде, небольшой по меркам Олторпа. В доме шел ремонт, и жилыми оставались всего три комнаты. Диана не догадывалась, но главным преимуществом Хайгроува для Чарльза было то, что от Боулхайд-Мэнора, имения Эндрю и Камиллы Паркер-Боулз, его отделяло всего пятнадцать миль. А совсем рядом находилось любимое место охоты принца, Бофор, где все знали об отношениях Чарльза и Камиллы и относились к ним весьма снисходительно.