Дианетика - Современная наука душевного здоровья

Хаббард Рональд Лафайет

Теперь ничто не мешало искать то, что в Дианетике называется бэйсик-бэйсик(самая первая инграмма на самой первой цепи инграмм) в пренатальном периоде. И такие инграммы были достигнуты.

Затем было обнаружено, что ребенок делает множество записей неинграммного характера еще в утробе матери. Сначала существовало мнение, что зародыши записывают данные с помощью «обостренного слуха», а слух обостряется в моменты опасности и особенно «беспамятства». Но первые исследования обнаружили, что пренатальные инграммы проще всего найти, если в них содержится много боли. Доказано, что боль записывают клетки, а не сам человек. А реактивный инграммный банк состоит исключительно из клеток.

Обращение к природе, а не к авторитетам — основа развития современной науки. До тех

пор, пока Гален [90] оставался единственным авторитетом в области крови, никто, кроме «ненормальных» вроде Леонардо да Винчи, Шекспира и Вильяма Гарвея [91] даже не подумал об опытах по определению действительной роли крови! До тех пор, пока Аристотель оставался непререкаемым авторитетом, продолжались средние века. Движение вперед возможно только при условии, когда природе свободно задают вопросы, а не повторяют изречения и не думают категориями прошлых лет. Обращение к прецедентам есть попытка доказательства того, что вчерашние учителя были лучше информированы, чем сегодняшние: подобное доказательство бледнеет перед истиной, что знания состоят из опыта вчерашних дней, и мы имеем больше знаний, чем самый информированный ученый прошлого.

90

Гален: врач второго века нашей эры.

91

Вильям Гарвей (1578–1657) — английский врач и анатом, первооткрыватель механизма кровообращения.

Вследствие того, что Дианетика основана на философии, которая считает клетку фундаментальным строительным блоком, тот факт, что запись инграмм производится клетками, был воспринят с меньшим удивлением, чем можно было ожидать. Инграмма не является памятью; это клеточные записи, глубоко отпечатанные в самой структуре тела.

Опыт, на который способны клетки, проверен экспериментом. Обнаружено, что одноклеточные организмы при делении сохраняют не только вещество, но и передают клеткам-потомкам весь свой опыт — получается дубликат образца.

Это особенность одноклеточных: они таким образом выживают. Каждый становится собственным предком. Клетка А делится на первое поколение; оно тоже является клеткой А; второе поколение тоже создает все те же клетки А. Простейшие организмы не нуждаются в таких трудоемких процессах, как рождение и рост перед размножением, одноклеточные просто делятся. Можно сформулировать постулат о том, что все, чему клетка научилась, перейдет в новое поколение. Клетка А умирает, но произошедшее от нее следующее поколение — это тоже клетка А, Вера человека в то, что он будет жить в своем потомстве,возможно, происходит от этой клеточной идентичности в размножении. Другая интересная возможность находит отражение в том факте, что нейроны существуют в эмбрионе-зародыше, сами не делятся, но похожи на организмы (и, возможно, их основным строительным блоком является вирус).

Дианетика, как изучение функций и наука о разуме, не нуждается в постулатах о структуре. Единственная проверка — работает факт или нет. Если да, то его можно использовать как научный. Существование пренатальных инграмм есть научный факт. Проверенный в объективной реальности, он подтверждает свою достоверность. Что касается субъективной реальности, то принятие пренатальной инграммы в качестве работающего факта само по себе создает возможность существования клира.

В конце серии из 270 клирований и облегчений пять пациентов были призваны на помощь, чтобы окончательно разрешить спор. Пяти кейсам не дали возможности испытать на себе, что составляло их пренатальную жизнь. Над ними работали при помощи технологии Дианетики, гипнотизма и всего лучшего из того, что могли предложить другие технологии, но клирами они не стали. Это отвергло «личность оператора», «внушение» или «веру» как факторы в Дианетике. Пять исследуемых ничего не знали о пренатальных инграммах. Каждого из них направляли к моменту рождения, но не давали информации о том, что инграммы существовали в более ранних периодах. Все пятеро получили облегчение от набора психосоматических заболеваний, но это было только облегчение, а не излечение. Аберрации остались, но несколько

измененные. Эти люди страшно разочаровались, так как были наслышаны о «чудесах Дианетики». До них работа проводилась на 270 пациентах, и все они достигли пренатальных инграмм. И 270 кейсов были клированы или облегчены, по выбору специалистов Дианетики, если позволяло время. Если бы дать еще по 100 часов на каждого пациента из тех, которые только получили облегчение — клированы были бы все. Короче, в случаях, взятых наугад и в специально подобранных (в таких, в которых по крайней мере два представителя каждой группы разного рода неврозов и психозов были включены в клиринг), пренатальные инграммы и рождение учитывались и были использованы в терапии, и результаты были достигнуты. Когда эти факторы не зачитывались, результаты были не более благоприятными, чем те, которые были получены в наиболее удачных случаях в старых школах, что далеко не достаточно для науки о мышлении.

Дианетика столкнулась с пренатальными инграммами и инграммами рождения как с фактами живой природы. То, что старые школы проходили по поверхности этих инграмм и проникали в пренатальную область без особого успеха, еще не значит, что пренатальные инграммы невозможно обнаружить, просто в них не видели большой ценности и мало о них задумывались. Проблема была более сложной: трудности заключаются в нахождении реактивного банка, закупоренного «бессознательностью», в которую никогда прежде не проникали с осознанием самой этой «бессознательности». Открытие реактивного банка привело к открытию пренатальных инграмм,которые сильно отличаются от «пренатальной памяти».

После того, как несколько случаев исследовали на предмет существования в них объективной и субъективной реальности, Дианетика, стремясь получить состояние клир, вынуждена была принять тот факт, что клетки плода записывают информацию. Дальнейшие исследования показали, что клетки эмбриона тоже фиксируют записи. Потом обнаружилось, что записи начинаются уже в клетках зиготы, то есть с момента зачатия. Тот факт, что тело содержит рикол о зачатии, которое является действием выживания высокого уровня, имеет очень мало общего с инграммами. Большинство пациентов очень удивляются, когда обнаруживают себя плавающими по каналу или ожидающими соединения с чем-то. Просто существует запись. Бесполезно спорить с пре-клиром о том, что он не может вспомнить себя сперматозоидом, будь то инграммный случай или нет. Но это нужно отметить, так как каждый специалист по Дианетике сталкивается с такой ситуацией.

Те, кто считают, что было бы прекрасно возвратиться в утробу матери, должны рассмотреть утробную жизнь более внимательно. Даже плохому ученому стоит хотя бы попытаться узнать, может ли кто-нибудь вспомнить этот период до того, как заявить, что память об этом времени существует. Но жизнь в утробе не производит впечатления рая, даже если она представлена поэтически. Действительность показывает, что три человека и лошадь, собравшиеся в одной телефонной будке, имели бы немногим меньше места, чем эмбрион, вутробе мокро, неудобно и опасно.

Мама чихнет, а зародыш получает удар, который погружает его в «бессознательность». Мама слегка и весело задевает угол стола, и голова ребенка оказывается вмятой внутрь. Мама страдает запорами, и в взволнованном усилии ее потуг ребенка сплющивает. Папу одолела страсть, и ребенок во время полового акта чувствует себя словно в работающей стиральной машине. Мама закатывает истерику — ребенок получает инграмму. Папа бьет маму — ребенок получает инграмму. Будущий старший братик прыгает на мамином колене — ребенок получает инграмму. И так далее.

Нормальные люди имеют десятки пренатальных инграмм. Их может быть больше двухсот, и каждая из них аберрирующая, каждая содержит боль и «бессознательность».

Инграммы, полученные зиготой, являются потенциально наиболее аберрирующими, так как они полностью реактивны. Те, которые получены эмбрионом (после трех месяцев), сами по себе были бы достаточными, чтобы отправить людей в сумасшедшие дома. Инграммы, полученные утробным плодом, аберрируют довольно сильно.

Зигота, зародыш, плод, младенец, ребенок, взрослый — Это все один человек, время считалось великим лекарем. Это изречение можно было бы приобщить к тем, которые «общеизвестны». На сознательном уровне это может быть истиной. Но на реактивном уровне время — это ничто. Инграмма, независимо от того, когда она получена, настолько сильна, насколько она рестимулирована.