Дикари
Шрифт:
Сулла подошел к носилкам. Обратился к Котию достаточно громко, чтобы сутенер Ихтиос тоже услышал его:
– Спускайтесь вниз вдоль бассейнов, пока не увидите тот, где содержатся мурены. Там и остановитесь.
Котий посмотрел бывшему офицеру прямо в глаза. На лице у него отразилось нечто вроде улыбки. И повторил его команду, как положено в легионах:
– Спуститься до бассейна с муренами и там поставить носилки на землю!
Носилки заколыхались. Котий шел впереди и рассматривал содержимое бассейнов. Сулла сверху видел, как он подал знак рукой носильщикам и они опустили груз на
Лунный свет осветил бледное, охваченное ужасом лицо Ихтиоса. Он повернулся спиной к бассейну, так как не хотел видеть тех животных, которые там плавали.
– Сулла, – пробормотал он, как только у него изо рта был вынут кляп, – ты не совершишь столь ужасную вещь, ты ведь офицер, солдат...
Четверо ветеранов наблюдали за передвижениями мурен в воде: их блестящие спины иногда показывались на поверхности, длинные тела волнообразно перемещались в воде.
Ихтиос застучал зубами. Его лицо уже заливали слезы.
– Как? – удивился галл. – Ты-то хотел смерти Менезия и моей, укрываясь дома среди твоих симпатичных мальчиков, а теперь не хочешь умирать!
– Но не таким же образом, не таким, Сулла, я умоляю тебя...
Он бросился на колени и подполз к ногам наследника Менезия.
Ветераны невозмутимо наблюдали за сценой, которую часто видели раньше: вымаливающий пощаду перед лицом смерти...
– Умоляю тебя, Сулла! – стонал Ихтиос, целуя ноги галла и омывая их слезами. – Лучше убей кинжалом! Не надо мурен, не надо!
Сулла наклонился, схватил сутенера за горловину туники и заставил его встать. Схватил его за обе руки, повернул и силой подвел к краю бассейна.
– Нет! – закричал несчастный. – Нет!
– Посмотри, – приказал галл, – какие голодные...
Некоторые мурены достигали трех метров в длину. Они плавно скользили в воде, уверенные в своей силе. Не один месяц рыбаки Менезия потратили в поисках таких монстров. Мурены подплыли к бортику, надеясь получить какой-нибудь корм. Их круглые глаза бросали хищные взгляды на силуэты людей.
Ихтиос тоже смотрел на них, и зубы его по-прежнему стучали. Сулла резко наклонил пленника назад, потом повернул лицом к себе.
– Ну, достаточно? – спросил он. – Я хочу совершить с тобой сделку.
– Да, – торопливо заговорил сутенер, – да! Я сделаю все, что ты захочешь. Только не здесь! Прошу тебя, пойдем в другое место, пройдем подальше!
– Как хочешь! Ты заговоришь, клянусь всеми богами!
Они отошли от бассейна с муренами. Сулла толкал впереди себя пленника. У садков с более мирными рыбами Сулла остановился и сказал:
– Котий! Достань ящик из-под сиденья носилок и принеси то, что там лежит.
Ветеран повиновался и скоро вернулся с ящиком полированного дерева.
– Доставай! – сказал Сулла.
Котий достал из ящика флакон из толстого хрусталя, закрытого фигурной пробкой, и серебряный кубок. И то и другое уютно лежало в ящике в обитых ячейках.
Сулла взял флакон и показал греку.
– Там, внутри, яд, похожий на тот, которым отравили
– Я все расскажу тебе, – согласился грек слабым голосом.
– И помни, как сам подло хотел убить меня, подослав в трактир мерзких людей с ножами, – бросил Сулла. – Я же, напротив, предоставляю тебе умереть смертью Сократа! И Менезия... Говори! Кому ты подчиняешься?
– В Помпеях живет человек, занимается многими вещами и содержит гладиаторскую школу. Его имя – Палфурний. А какой фальсификатор – он как раз и начинал с того, что подделывал подписи, печати, документы. Именно от него ко мне приходили приказы и деньги...
– Не пытайся обмануть меня, Ихтиос! – пригрозил Сулла. – Кому он подчиняется? Тебе нечего скрывать перед смертью!
– Я не пытаюсь обмануть тебя. Палфурний протеже Лацертия, этого тебе должно быть достаточно. Поищи сам того, кто близок к трону Цезаря и считает Лацертия своим другом... Я же не знаю, что происходит в императорском дворце. Я все сказал. Я лишь исполнял приказы, которые получал...
– А почему ты, сутенер Ихтиос, подчинялся этим приказам?
– Раньше я заставлял заниматься проституцией детей из свободного сословия, которых выдавал за рабов. По закону меня должны были приговорить к работам в руднике, если бы не помощь Палфурния и его друзей. Они помогли мне избежать позора...
Сулла покачал головой:
– И ты опять запятнал себя, отравив честного человека по имени Менезий, у которого в поместье есть садки с муренами... Скажи мне теперь, как ты организовал это убийство. Вместе с Металлой, конечно?
– У меня никогда не было никаких дел с Металлой, – опроверг грек.
– Кто тогда принес в дом яд, который ты достал? Кто налил его в кубок?
– Главный управляющий Менезия. Патробий много воровал у своего хозяина. Я знал. Я поставлял ему мальчиков. Он боялся, как бы никто не прознал про растраты. Тогда бы он не избежал галер. Я с ним договорился...
– Он сам налил яд?
– Нет. Еще тот ловкач. Он знал все, что творилось вокруг Менезия. Знал, что малышка, игравшая на тамбурине, влюблена в хозяина. Тот несколько раз спал с ней. И та вбила себе в голову, что если бы Менезий освободил ее, то она смогла бы занять определенное положение. Управляющий поощрял ее фантазии. Я послал ему гадалку и ворожею. Та нагадала малышке, что ее полюбит очень могущественный человек и сделает из нее настоящую принцессу. Ей ничего не стоило убедить девушку подлить Менезию в питье приворотного зелья... И еще ей сказала, что если он выпьет тот напиток, а она вслед за ним, то он все время будет желать ее и будет вечно к ней привязан. Зелье и было моим ядом. Она налила его в вино, предназначенное для Менезия и хранившееся в леднике. Яд содержал также и снотворное. Так что Менезий заснул перед смертью. Девушка также выпила вина... Выпей другие, и они бы тоже умерли. Та же участь ждала и Металлу, но она отказалась...