Дикие
Шрифт:
– Тогда, стало быть, массовый! – иронически заметил незнакомец.
– Оставьте Ваши шутки, молодой человек – угрожающе сказал Виктор Владимирович.
– Каковы вопросы, таковы и ответы! Разве я виноват в том, что вы строите нелепые гипотезы вместо того, чтобы выслушать меня до конца?
– Хорошо, мы Вас слушаем! – вмешался в разговор Алексей с таким видом, будто поддерживал незнакомца, наперекор всем остальным.
– Папа, мама, дайте ему высказаться, наконец! Ведь он, в самом деле, не преследовал нас и не грабил, а этот проклятый свист еще до сих пор стоит у меня в ушах!
–
– Довольно паясничать, молодой человек – сказал Виктор Владимирович – объясните, в чем дело.
– Ну, что ж, извольте! – и незнакомец фамильярно оперся рукой на крыло «Форда».
– Как я уже сообщил, вы случайно, по воле обстоятельств, попали в мой научный эксперимент, связанный с перемещением в пространстве и времени и сейчас находитесь в семнадцатом столетии на том же самом месте, где вас угораздило очутиться в неурочный час!
– В семнадцатом? – изумленно воскликнул Алексей и присвистнул.
– Да, это самый ранний период, которого мы смогли достичь на данном этапе нашего эксперимента.
– И в каком же году семнадцатого столетия мы сейчас находимся? – не унимался любопытный юноша.
– А вот этого я вам точно сказать не могу – незнакомец развел руками – но, думаю, что об этом мы узнаем у них. – Он кивнул в сторону столпившихся людей.
– Допустим! И что же дальше? – Виктор Владимирович нервно сцепил руки в замок.
– Я сообщил вам о случившемся факте, и думаю, этого будет достаточно, а потому не стану вдаваться в подробности задуманного и осуществленного мною эксперимента. В то, что это правда, поверить, конечно же, очень трудно. Но, думаю, с течением времени вы сами в этом убедитесь.
– А, впрочем, давайте пройдем к моей машине, и я уже сейчас предоставлю вам некоторые доказательства. – И он, решительно отвернувшись от недоуменной компании, направился вперед.
Мужчины тут же последовали за ним, не смотря на панические протесты Елены Марковны, которая никак не хотела, чтобы они приближались к загадочной машине. Однако видя, что ее громкий протест бесследно потонул в невысоких кустарниках, почти сплошь окруживших поляну, а девушки опасливо держась за руки последовали вслед за мужчинами, она крикнула мужу, чтобы он был осторожен, а сама предусмотрительно уселась на заднее сидение своей машины, так, чтобы в боковое стекло ей были виды кусты, сквозь которые едва заметно синела Алешкина «Вольво».
Как только они подошли к машине незнакомца, молодой человек открыл переднюю дверцу автомобиля.
– Вот! – он проворно просунул руку в карман переднего сидения, извлекая оттуда массивную, изрядно потрепанную книгу в темно-коричневом переплете.
– Это старорусский словарь – сказал он многозначительно, протягивая им книгу.
– Мало того, что я старательно изучал старославянский язык почти два года, готовясь к эксперименту, так еще и словарь с собой прихватил на всякий случай.
Алексей, стоящий рядом с незнакомцем взял книгу, и, перелистав несколько пожелтевших страничек, передал ее отцу.
– Действительно, старорусский словарь – сказал он так, словно это могло окончательно подтвердить, что незнакомец говорил им правду.
– Ну, словарь и словарь! –
– А вот еще – и хозяин «Фольксвагена», покопавшись на заднем сидении, вытащил оттуда плоскую кожаную сумку с бумагами, среди которых находилось несколько старинных рукописей, хранящихся в плотных, прозрачных целлофановых папках и множество печатных старинных книжиц.
– Это документальная историческая литература, соответствующая той эпохе, в которой мы с вами сейчас находимся – и он многозначительно кивнул головой в сторону сумки. – Самая лучшая из той, которую мне удалось добыть.
– Если вас и это не устраивает, что ж, пожалуйста! – незнакомец, хлопнув дверью, направился к багажнику своего автомобиля.
Он открыл его, и перед нашими недоверчивыми наблюдателями тут же предстали всевозможные предметы современного быта. – Фотокамера, большая профессиональная видеокамера, пара ноутбуков, пленки, кассеты, диски, и прочая бытовая техника. Чуть поодаль от всего этого богатства в коробочках и полиэтиленовых пакетах хранились всевозможные предметы современного обихода. – Походная посуда, какие-то детские игрушки, несколько упаковок мыла и стирального порошка и еще бог знает, что, скрывающееся в больших картонных коробках, перевязанных бечевками. А с другой стороны, в таких же коробках лежали съестные припасы, судя по упаковкам шоколада, вафлей и печенья, находящихся в верхнем ряду и представшим обозрению в первую очередь.
– Для чего вам столько всего? – невольно вырвался вопрос у Насти, которая была не меньше других поражена количеством увиденного.
– Это – для показа нашим с вами предкам, так сказать, для ознакомления с современной действительностью, и, конечно же, для съемок. – А эти всевозможные мелочи – подарки для них – он кивнул головой в сторону людей, собравшихся возле деревянных построек.
– Вы словно Колумб, только что открывший Америку и везущий дикарям
подарки – сказал Алексей.
– Если бы наша мама увидела сейчас все это – усмехнулась Валерия – наверняка окрестила бы вас обыкновенным вором и сказала, что вы и нас непременно ограбите, предварительно как-нибудь коварно обманув.
По мере развития событий Валерия уже не сомневалась в том, что незнакомец им не лгал, а цель его научного эксперимента восхищала ее и внушала к нему уважение.
– Кто знает, может так оно и есть – сурово заметил Виктор Владимирович.
– А тебе следует чаще прислушиваться к родителям, а не насмехаться над ними. Мамина осторожность имеет под собой реальную почву, и ты не прогадала бы, доверяя ее материнскому чутью.
– Пап, ну, что ты завелся? Ведь я только высказала предположение, а мама, возможно, и не сказала бы так!
– А! – Виктор Владимирович отчаянно махнул рукой.
Все еще не веря этому проходимцу, как он окрестил про себя незнакомца, глава семейства был окончательно расстроен и растерян, не находя собственного объяснения происходящему, и ему приходилось занимать выжидательную позицию.
– Хорошо, молодой человек! – сказал он. – Допустим, что мы Вам поверили. И что дальше?
– А дальше, думаю, вам придется так или иначе принимать непосредственное участие в моем эксперименте.