Дикий белок (пер. Л.Стоцкая)
Шрифт:
– Сейчас, наверное, пшеница. Много пшеницы. Пшеница, пшеница, пшеница…
– Оставь в покое эту пшеницу, говори, когда пойдут овощи!
– Нет овощей. Луг. Картошка. О, вот капуста! И кажется, деревня. Теплицы!
– К черту теплицы. Они на продажу растят.
– А вообще-то отсюда видно – в теплицах одни цветы. Не может быть, чтобы морковка или петрушка так цветисто выглядели. Садики вот вижу… Опять цветы…
– Никуда не годится, – решил Стефан, останавливаясь на окраине деревни. – Так мы фиг чего найдем. Надо людей поспрашивать, в деревне все обо всех знают. Погоди, я немного
Дом у них за спиной был наглухо закрыт, даже собака не лаяла. Другой, похожий на первый как близнец, стоял с окнами нараспашку. Лесь и Стефан вышли из машины на заднем дворе и обнаружили человека, моющего свой автомобиль. Спросили насчет моркови. Человек долго смотрел на них изумленным взглядом, после чего нахмурил брови и задумался.
– Не знаю даже… – сказал он наконец с явной неохотой и смущением. – Ну, у кого здесь может быть?… На продажу-то, наверное, уже ни у кого… Разве что магистр… А собственно, на кой это вам, ведь в магазине можно купить?
– Само собой, но мы хотим с огорода, – упрямился Стефан. – Что за магистр?
– А одна такая баба. Пани магистр после института. Сельскохозяйственного, значит. Коней разводит, но слышал я краем уха – она что-то там сеяла. Точно не знаю.
– А как до нее доехать?
– Свернете около во-он того большого дерева за магазином… Вы знаете, где магазин?
– Знаю. Заметил.
– Ну, так это там. Свернете, маленько прямо проедете и налево за деревом дымовую трубу на крыше увидите. Это ее. Но подъехать оттуда не получится, надо в объезд. Дальше направо, до второй дороги, и только вот этой дорогой налево. А есть у нее морковь или нет, этого я точно не знаю.
– Неважно. Спасибо…
– Магистр, после сельскохозяйственного института, – начал вполголоса Лесь, возвращаясь к машине. – Это нечто! Она, уж наверное, ведет хозяйство как надо, рационально, правда?
– Во всяком случае должна знать, что к чему. Погоди, большое дерево – это здесь. Чтоб ему пусто было, мужику этому! Он считает – это дорога?
– Да нет, это подъезд к дороге, он говорил. Дорога должна быть дальше. Может, мне выйти, без дополнительного груза ты как-нибудь проедешь. Деревья уже показались, а там должна виднеться труба.
– Ладно, катись. Если потеряешься, вернись к этому повороту.
Беззаботно махнув рукой, Лесь выпрыгнул на землю и пошагал к деревьям. Оглянулся пару раз на осторожно отъезжающего Стефана. Через несколько шагов он оглянулся в третий раз, из предосторожности, чтобы запомнить на всякий случай место встречи.
До деревьев было рукой подать, за ними действительно показалась дымовая труба, словно растущая между зелеными кронами. Лесь пробирался к ней по меже между грядами картошки и лугом конюшины, а потом зашагал вдоль какой-то буйной, очень разнообразной и немного странной растительности. Затем он уткнулся в прилично утоптанную и достаточно обширную площадку, огороженную жердями. Площадка примыкала к тылам строений, видневшихся среди зарослей.
Ограда из жердей тянулась далеко вправо и влево. Лесь вышел к ней в самой ее середине. Секунду колебался, стоит ли обходить ограду вокруг, но тут же решил, что не стоит. Не идти же поперек картофельных грядок, продираться сквозь буйный, нетипичный
Однако между жердями оказалось слишком узко, и спина согнутого в три погибели Леся подняла вверх тонкую и легкую жердину, та выскочила из своего крепления и упала в картошку. Лесь вздрогнул от неожиданности, резко выпрямился и головой сбросил вторую жердину. Обе они упали наружу, а Лесь к тому времени уже находился внутри ограды. Лесь застеснялся невольного вредительства и подошел к столбу уточнить способ крепления жердей. Как ни странно, жерди лежали ничем не закрепленные, опираясь на большие, загнутые вверх гвозди или, может, крюки. Лесь презрительно сморщился при виде такого примитива, сделал было движение перелезть за этими жердями наружу и тут услышал за спиной необычный тревожный звук. Топот копыт. Гремящий, нарастающий, приближающийся топот копыт. Он обернулся, разинув рот от изумления, и окаменел.
Прямо на него мчался конь. Летел галопом через всю площадку, потряхивая гривой, раздувая ноздри, дико посверкивая глазом. Мало того – за этим конем мчался второй. В сторонке, под деревом был еще и третий, но этот никуда не мчался, поэтому Лесь не обратил на него внимания. Вытаращив глаза и затаив дыхание, он с ужасом всматривался в первого коня. В голове у него с треском вспыхивали разнообразные воспоминания о том, как живые существа бывали затоптаны насмерть обезумевшими табунами диких зверей. Помнится, этими зверями, как правило, оказывались бизоны, однако кто же поручится, что среди них не встречалось лошадей…
Лесь остолбенел и словно врос в землю от страха. Он пытался зажмурить глаза, но и это не удалось. С широко открытыми глазами он ждал летящую к нему верную смерть и неожиданно стал свидетелем прекрасного, свободного и легкого прыжка через препятствие. Сперва один, потом другой конь, совершенно игнорируя его, с удовольствием перемахнули через уменьшенную на две жерди ограду. На лугу, покрытом буйной зеленью, смертельно опасные животные самым спокойным образом стали пастись, не отбежав и пяти метров.
К Лесю вернулись природные способности. Он глубоко вздохнул, так как воздух в легких уже стал иссякать, и пошевелился, не зная, что ему теперь делать. Он не успел принять решения, потому что именно в эту секунду третий конь последовал примеру двух первых. Очередной топот копыт снова приковал Леся к месту. Третий конь подлетел галопом к ограде, перескочил и выбрал для себя картофельное поле. Ему пришлось по вкусу топтать клубни и с увлечением объедать зеленую картофельную ботву.
При виде этого зрелища Лесь даже взмок. Где-то в подсознании у него сидело убеждение, что лошади на лугу никого не возмущают, они даже должны находиться на лугу, а вот в картошке – это недопустимо. Это потрава! Он сам, лично, выпустил коней из загона на потраву. В картошке, правда, всего один из них, но этот конь натворит дел почище целого табуна…