Дикий, дикий запад
Шрифт:
И тянул.
И…
Маг раскрыл глаза и захрипел.
– Лежи тихо, - велела я и голову прижала. А то чего он дергается? Я, между прочим, добро творю, а это не часто случается.
Он глазами моргнул.
– Т-ты…
– Я, - сказала я и кивнула на всякий случай. – Милли я. Милисента. А там Эдди… да не вертись, никуда он не денется. А ты Чарли… граф там какой-то…
Чарли рот открыл и заклекотал. Ишь, болезный, может, ему той магией мозги отшибла? Слыхала, что и такое бывает. Вона, прошлым годом, Тед Кривой, перепивши, с
Сперва глазами хлопал.
А потом заговорил. Ну и оказалось, что камнем тем ему всю память начисто отшибло. Ни имени своего, ни жены, ни шестерых детей не помнит. Кто-то, правда, бросил, что это он просто случаем воспользовался, чтоб, значится, от жены уйти, да это так, зубоскальство.
Не ушел.
Пить бросил. Играть тоже. В церковь стал захаживать к превеликой радости пастора, который тот камень чудом Господним объявил.
Ну… так вот, может, и у магика чего отшибло ненароком? Или от того, что он полдня вниз головой провисел? Тоже ведь не на пользу.
– Хватит, - просипел он и руку мою скинул, разрывая ниточки силы.
От дурак! Больно же ж!
Я рукой помахала и поморщилась. Благо, перчатка как-то защитила.
– Мы… где? – поинтересовался Чарли, оглядываясь. Причем сколько во взгляде подозрительности.
– Мертвая роща, - сказала я, проглотив зевок.
В животе заурчало.
Вспомнилось, что ела я давно, да и пить захотелось со страшной силой. Заныли ноги. Заболела голова. И мир показался до отвращения недружелюбным местом.
– Мертвая, - Чарльз потер запястья и уставился на красные следы от веревки.
Я отвернулась.
Не я его вязала и вообще…
– И… что мы тут делаем? – претензий по поводу следов графчик предъявлять не стал, проявив редкостную разумность.
– Ждем.
– Кого?
Хрустнула соль под копытом лошади, и деревья вдруг зазвенели, тоненько так, жалобно. В звоне их мне почудились голоса. Много-много голосов, очень далеких, спешащих сказать что-то донельзя важное, но при том перебивающих друг друга. И от многоголосицы этой тотчас заболела голова.
– Их, похоже, - сказал Эдди.
А я…
Я ничего не сказала. Только подумала, что это с той стороны горы высокие, а с этой… с этой начинались земли беловолосых сиу.
Так чему удивляться?
Сиу Чарльз видел и раньше.
На картинках.
И еще однажды, когда был приглашен на закрытое заседание Географического общества, где мистер Нейман, заслуженный путешественник, представил своего подопечного.
Тот сиу был еще ребенком.
Нейман что-то там рассказывал, на редкость, казалось, увлекательное, но теперь Чарльз, сколь ни силился, не мог вспомнить ни слова из того рассказа. Кажется, в нем присутствовало извержение
А вот мальчишку помнил.
Неестественно худого, с кожей цвета бронзы и белыми волосами, заплетенными в тонкие косицы. Помнил тонкую шею, заостренные уши и перья, которые разительно контрастировали с шерстяным костюмом. И выражение лица, застывшее, словно бы сиу надел маску.
Тот.
А эти… эти были взрослыми. Высокими. Едва ли не выше Эдди. Худыми. И Чарльз смотрел. Узкие лица. Острые черты. Носы-клювы и тонкие губы, покрытые черной краской. Узоры из алых точек и шрамов на щеках. Перья… перья другие. Там, у того мальчишки, в волосах были гусиные.
И как Чарльз не понял тогда, что все было неправильно?
Тогда не понял, а теперь осознал.
Эдди склонился, не сгибая спины, и произнес что-то на незнакомом языке. Слова его показались тягучими, словно мед.
Ему ответили.
А потом добавили:
– Да будут небеса благосклонны к вам, дети иного мира.
– Спасибо, - Чарльз подумал, что отвечать нужно совсем иначе, пожелать бы и хозяевам чего-нибудь хорошего, но как-то ничего хорошего в голову не приходило.
К счастью.
– И вам… легкого посмертного пути, - отозвалась Милисента, вытерев нос рукавом. Должно быть именно из-за носа получилось как-то по-доброму, что ли.
Сиу не обиделись.
То есть, Чарльз очень надеялся на то, что они не обиделись, ибо в нынешнем их с Эдди состоянии вряд ли получилось бы пережить чужую обиду.
Их трое.
И не понять по виду, мужчины или женщины. Слишком уж сиу нечеловечески угловаты. Прямы. И кожаные одежды нисколько не скрывают этой угловатости.
– Нас… - Эдди снова заговорил, но теперь уже на всеобщем. – Отправил сюда Великий Змей. Он обещал проводника.
Тот, что стоял впереди, слегка наклонил голову.
– Ваш путь сюда был непрост.
– К сожалению… так вышло… - Эдди потер щеку. – Его предали. Нас тоже.
– Нить жизни Великого Змея оборвалась, - спокойно произнес сиу. – Мы слышали. Он ушел хорошо. Он убил много врагов.
– Детей, - тихо произнес Эдди.
Сиу пожали плечами, причем одновременно.
– Дети тоже могут быть врагами. Каждый сам выбирает свой путь.
– И… что теперь? – это Чарльз спросил у Милисенты, которая разглядывала сиу с осторожным любопытством.
– Мы исполним данное слово. Мы помним о долге, - сиу положила ладонь на грудь. – Но вы устали, дети…
Она – теперь Чарльз вдруг явственно увидел, что перед ним женщина, хотя не мог понять, как определил это – развернулась и велела:
– Идите за мной.
Спорить желания не возникло.
Глава 15 Где случается культурно-информационный обмен
Глава 15 Где случается культурно-информационный обмен
– Дети? – шепотом спросил Чарльз.