Дикое поле
Шрифт:
— Синьор дель Белометти? — почтительно осведомился рослый чернобородый привратник, похожий на отставного солдата.
— Да, — приветливо улыбнулся Белометти, — я пришел к отцу Паоло.
— Вас ждут. — Бородач закрыл калитку на массивный засов и повел гостя в дальний конец галереи.
Навстречу им вышел высокий худой человек в грубой монашеской рясе с большим капюшоном, откинутым на спину. Ряса была подпоясана толстой веревкой, на которой висели длинные четки из кипарисового дерева. Белометти снял шляпу и подошел под благословение. Привратник
— Рад видеть тебя. — Аскетичное лицо монаха озарилось мимолетной улыбкой. — Устал от жары? На берегах ваших каналов сейчас, наверно, прохладнее?
— Да, в Риме жарко, — осторожно согласился Белометти. Когда встречаешься с высокопоставленным иезуитом, всегда лучше не перечить, меньше говорить и больше слушать.
— Есть страны, где еще жарче, — перебирая узловатыми пальцами четки, заметил монах, — а есть такие, где на земле очень долго лежит снег, как на вершинах наших гор. Представляешь, больше половины года все покрыто льдом.
Иезуит вздохнул и покосился на гостя, которого явно заинтересовало упоминание о северных странах.
Воспитанный иезуитами, Белометти многое от них перенял, прекрасно изучил их повадки, не говоря уже о том, что они сами долго и старательно обучали его различным наукам и премудростям, стараясь как можно лучше подготовить юношу к избранному ими для него нелегкому поприщу тайного агента «псов господних». Много лет назад мальчик из обедневшей дворянской семьи привлек внимание ордена. Подросток отличался быстрым умом, способностью к языкам, ловкостью и отменным здоровьем. Старый дель Белометти был только рад, когда ему предложили бесплатно отдать сына для получения образования в иезуитский коллегиум, славившийся набожностью и ученостью. Он подумать не мог, что монахи любовно и заботливо воспитают из Джакомо мастера тайных интриг, научат владеть словом, ядом и клинком.
Юный Джакомо оказался прилежным учеником, и его заметил сам отец Паоло, руководивший огромной сетью шпионов-иезуитов. Суровый аскет приблизил к себе молодого венецианца и начал давать ему кое-какие поручения, с которыми тот блестяще справлялся. В результате денежные дела семьи дель Белометти значительно улучшились, а Джакомо стал одним из доверенных лиц венецианской разведки, славившейся хитроумием, цинизмом, изощренной жестокостью и неразборчивостью в средствах для достижения цели. Это была серьезная школа.
И вот приказ прибыть в Рим, к отцу Паоло. Сейчас здесь, в тихом тенистом дворике, Джакомо узнает, что ждет его впереди. И скажет об этом сам отец Паоло. Нужно только набраться терпения, не торопить события. Но как хочется поскорее узнать!
— Далеко отсюда, среди снегов и дремучих лесов, живут московиты, — после долгой паузы сказал иезуит. — Ты знаешь об их стране?
Джакомо молча кивнул. Монах спрятал в углах губ довольную улыбку: ни один мускул не дрогнул на лице его воспитанника, а ведь наверняка тот подумал, что ему предстоит ехать в далекие северные края.
— Мы обеспокоены, — ровным голосом, продолжал отец Паоло, — что
— Вы хотите насыпать им на раны соли? — усмехнулся Джакомо.
— Хочу, — не стал скрывать иезуит. — Московиты становятся очень опасны.
— Опасны? — сделав вид, что ослышался, переспросил Джакомо. — Насколько я знаю, их земли далеко от Рима.
— Да, далеко. Но посмотрим на них с другой, неожиданной стороны. Когда русские изгоняли поляков, князь Пожарский создал самую передовую в Европе армию, даже с полковой артиллерией! Пусть сейчас эта армия пришла в упадок, но московиты памятливы. Очевидцы свидетельствуют, что храбрость русских в бою подобна храбрости римских легионов, непоколебимое мужество и беззаветная готовность выполнить свой долг.
— Вы не преувеличиваете? — испытующе посмотрел на наставника Белометти.
— К сожалению, нет, — вздохнул отец Паоло. — Я дорого бы дал, чтобы это было преувеличением. Верные Папе люди есть при дворе каждого властелина. Есть они и рядом с царем московитов. Поэтому мы знаем многое. Славяне мечтают объединиться — вот что страшно! Однажды, объединившись, они вырубили тевтонских крестоносцев под Грюнвальдом!
— Я читал об этом, — заметил Джакомо — Битва была ужасная.
— Ужасная — не то слово. Два русских полка из Смоленска погибли, но не отступили ни на шаг. Представляешь? Вот что бывает, когда славяне объединяются.
Иезуит замолчал и сгорбился, словно под тяжестью невеселых мыслей, которые он постоянно вынужден носить в себе, не имея возможности ни отбросить их, ни передать кому-либо. Даже походка его стала старческой, шаркающей. Опираясь на руку Джакомо, отец Паоло прохаживался по галерее и думал, стоит ли посвящать питомца в непростые перипетии отношений католического мира со всеми славянами, и особенно с этой новой, набирающей силу Державой, называемой Московией? Пусть русские пока еще не встали твердо на ноги, но опасность ощутимо зреет год от года, и не дай Бог увидеть поднявшегося во весь рост могучего северного исполина!
Да, славяне мечтают об объединении. И скоро католическая Польша не сможет удержать значительную часть своих владений — они, несомненно, отойдут к русским. Шестнадцать лет назад митрополит Украины Иов Борецкий уже посылал в Москву луцкого епископа Исаакия Борискевича с советниками для переговоров об объединении. Тогда удалось помешать этому и сохранить под сенью католического креста многие земли. А что будет дальше?
— Болгары и сербы ждут помощи да Московии в борьбе с турками, — глухо сказал иезуит. — Украина жаждет перейти под руку московитов. Русский царь натравливает волков степей — казаков — на Крым и Польшу. Там все бурлит, как кипящая на сильном огне похлебка.