Дикое сердце
Шрифт:
Свифт подошел к ней ближе.
— Жареный цыпленок?
— Охотник вчера принес мне курицу.
— Картофельное пюре и соус? Я умер и возношусь на небеса.
Она надеялась, что он не заметит, как тряслись у нее руки, когда она ставила салатницу с овощами на стол.
— Я не знала, что ты веришь в рай.
— Конечно же верю. Небеса команчей и ваши небеса — это, по всей видимости, одно и то же. Боги, должно быть, держат нас, команчей, и вас, белых, разделенными, чтобы мы не знали, что окажемся там опять вместе и начнем новую войну.
Эми наморщила нос.
— Так не годится. Это будет никакой не рай; если ты там
Он бросил на нее взгляд и улыбнулся.
— Почему-то у меня такое чувство, что я поднялся в твоих глазах после этой драки?
— Потому-то эта драка состоялась. — Она отвернулась к печке и сняла с себя фартук. — Не пойми меня неправильно. Насилие — это не мой путь. Но ничто другое не могло сработать в отношении Крентона, и нет таких законов, которые могли бы защитить его семью от него. А теперь он дважды подумает, прежде чем опять поднять руку на Питера. И я должна сказать… — Она оборвала себя и взглянула на него через плечо полными слез глазами. — Мне кажется, ты прекрасно вел себя с Питером…
Свифт пересек комнату и подошел к ней. Взяв ее за плечи, он повернул ее лицом к себе и коснулся ее губ легким поцелуем.
— А я ведь чуть-чуть сам не получил пинок под зад. Глаза у нее расширились.
— Ты?
— Ага, был чертовски близок к этому. — Он мягко рассмеялся. — Если бы я был потяжелее и не увернулся, он достал бы меня.
Эми провела кончиками пальцев по шраму на его щеке. Она снова пережила жуткий страх, вспомнив, как
Крентон размахивал ножом. Сегодня она могла потерять Свифта навсегда.
— То, что ты так рисковал, делает тебя еще более чудесным в моих глазах.
Его взгляд не отпускал ее, теплый и неотразимый.
— Если это так действует на тебя, я начну драться каждый день.
Она шутливо толкнула его.
— Садись и ешь.
Он подчинился и потом требовал добавки каждого блюда, включая яблочный пирог, нахваливая ее, когда откусывал очередной кусок.
Свифт не мог не заметить, что Эми едва ковырялась в своей тарелке, часто поглядывая на сгущающуюся тьму за окном, что губы у нее кривятся в рассеянной улыбке.
— Что-нибудь не так?
Она вернулась к действительности.
— Нет… Ничего.
Свифт откинулся на стуле, пристально глядя на нее.
— Ты из-за чего-то нервничаешь. Хочешь поговорить об этом?
Губы у нее плотно сжались. Она отвернулась, избегая его взгляда.
— Нет, я… — Голос изменил ей, и ее огромные голубые глаза встретились с его. — Ты извинишь меня на минуточку?
— Конечно же.
Свифт смотрел, как она выходит из кухни, встревоженный выражением ее глаз. Она выглядела не просто взволнованной, а какой-то испуганной. Он мысленно проследил весь их ужин, пытаясь припомнить, не сделал ли он или не сказал ли чего-нибудь такого, что ее напугало. Ничего не приходило ему на ум.
Встав, он начал убирать со стола. Он как раз поднимал блюдо с остатками яблочного пирога, когда услышал, как Эми произносит его имя каким-то дрожащим, неуверенным голосом. Он обернулся с тарелкой в руках и замер. Она стояла в тени за порогом с распущенными волосами, окутывавшими ее до бедер сияющим, золотистым облаком. Его взгляд опустился ниже, и тарелка полетела вниз, ударившись об пол с громким стуком, разбрызгивая во все стороны осколки фарфора и куски пирога.
— Вот дерьмо!
Слово хлестнуло в воздухе так громко, что, казалось,
— Эми…
Она отступила на шаг.
— Мне не нужно было этого делать… Это было так глупо. — Она оборвала себя и сделала еще шаг назад. — Я вся в яблоках.
Свифт сделал еще два шага вперед, круша сапогами фарфор. По мере того как он наступал, она отступала назад, все дальше и дальше в тень.
— Эми, не надо. — Он поскользнулся на яблоке и опять выругался. — Ведь это не так глупо. — Он перепрыгнул через опасный участок. — Эми, вернись.
Пылая гневом, она направилась в свою спальню. Свифт выругался себе под нос, провел руками по брюкам, чтобы стряхнуть с них остатки яблок, потом поспешил за ней. Но дверь спальни с грохотом захлопнулась у него перед носом. Он знал, что замка на ней не было. Взявшись за ручку, он медленно повернул ее. Легкие всхлипывания достигли его ушей, когда он открыл дверь. Ему хотелось дать себе хороший пинок.
Всхлипывания затихли. Когда его глаза привыкли к темноте, он увидел, что она пытается собрать свою одежду, которая была разбросана на бюро.
— Эми, — мягко проговорил он.
Она испуганно вздрогнула и сжалась в комочек, пытаясь накинуть свои панталоны на грудь. Свифт закрыл за собой дверь и остановился. Эми окинула себя обеспокоенным взглядом, потом посмотрела на него. Он знал, что она не может видеть его. Нежная улыбка пробежала по его губам. Он представил себе, как она выходила отсюда несколько секунд назад, вся дрожащая от страха, каждый шаг казался ей шагом на Голгофу, но она все-таки шла ему навстречу, прикрывшись лишь волосами, потому что она хотела его.
Напряженным голосом, дрожащим от сдерживаемых чувств, он проговорил:
— Это самый роскошный подарок, который я получал когда-либо в своей жизни. Прости меня, я реагирую на все так, как умею. — Он робко кашлянул. — Я… э-э-э, пирог… я был так удивлен, и вот… Ты не порезалась осколками?
— Нет.
Ее голос был едва слышен. Боль, звучавшая в нем, проникла в грудь Свифта и поднялась к горлу. Он видел, как она дрожит.
— Эми, неужели мы не можем попробовать еще раз, забыв о пироге и обо всем этом проклятии? Ты же знаешь, что я от всей души стараюсь очистить свой язык от всего этого… ты знаешь, что я пытаюсь… но иногда слова выскакивают из меня прежде, чем я подумаю.
Всхлипнув, она воскликнула:
— Мы не можем забыть о пироге. Я вся в этих проклятых яблоках.
— Ну и что? Две мои самые любимые вещи в жизни— это яблочный пирог и ты. Если мне надо будет прогрызться через яблоки, чтобы добраться до тебя, я не стану жаловаться.
Она хлопнула себя по щеке и фыркнула:
— Я… я просто хочу забыть, что все это случилось. Я вся липкая.
Свифт двинулся ей навстречу.
— Яблоки на моих ногах!
Он остановился, улыбаясь в темноте и разглядывая ее.