Дилемма бессмертия
Шрифт:
Напротив лаборатории, справа от командного центра находилась гордость кампании «ТрансРесурс» — плазменный бур работающий на микро ядерном реакторе. Огромная механическая установка, направленная тремя острыми зубьями в ранее вырытый туннель, была окрашена в болотистый оттенок.
Огромный титановый корпус держался на нескольких механических ногах, напоминающих скорпиона. Задняя часть корпуса слегка поднималась вверх, где находилось несколько кабин для экипажа, управляющего напрямую процессом бурения: потоком плазмы, мощностью и интенсивностью. Под конечностями конструкции находилось ещё несколько
Рядом с великолепием инженерной мысли стояло несколько высоких и широких раскопщиков-транспортёров, напоминающих собой смесь огромного экскаватора и карьерного самосвала, но более укомплектованного и мобильного. Транспортировка и погрузка добытых ископаемых — ничего более.
Всё это стояло в мёртвой тишине, озаряемое нежной голубизной и накрытое лазурной дымкой. По периметру виднелись несколько азуритовых столбов, словно держащих на себе массив всей пещеры. Из них торчали кристаллы чёрно-синего цвета, идеально гладкой и остроконечной формы, напоминающей кинжалы.
Передо мной вновь появилась фигура полноватого человека в очках, в его глазах читалась ярость:
— Я на тебя зол Мартин, — его голос был спокойным, — но в тот день жизнь моей жены была дороже всего. Плевал я на это повышение, и уж тем более лицензии. Хоть и есть внутри меня тот жадный алчный ублюдок, который до сих пор мечтает об этом но я рад, что на месте моей мечты стоит близкий мне человек.
Я сделал круговое движение левой рукой назад и плавно ударил кулаком по груди:
— Это честь для меня, дружище, — я выдержал паузу и опустил кулак, — ведь если бы не твои познания в бозонике, как бы я собрал Юпитера?
Алекс передёрнулся, шикнув мне и повертев пальцем у головы:
— Но не забывай, Мартин — ты полная сволочь.
Я слегка усмехнулся и уставился на него, провожая взглядом к лаборатории. Алекс протёр очки, и глубоко вдохнув, отправился вниз по металлическому мостику, ведущему в лабораторию.
Я наблюдал, как рабочие отправились в сторону бура и раскопщиков-траспортёров. Ровным строем они спускались по небольшим энергетическим канатам, цепляясь к ним ремнями на передней части скафандров. За всё время нашей дороги сюда я не услышал от них ни слова. Ни от одного из них. Они шли и спускались друг за другом, разбегаясь по рабочим местам. Тихо и без лишних разговоров. Немного понаблюдав за ними, я вспомнил о муравьях.
Маленькие букашки, работающие во благо своего жилища и королевы. Круглые сутки, таскающие на себе листочки и веточки, укрепляя и расширяя свою монументальную постройку. Непреклонно бегающие взад-вперёд, никогда не оглядываясь по сторонам и идя по чётко выстроенному маршруту. День за днём они уплотняют муравейник, таскают в него запасы пропитания и готовятся к похолоданиям. Это их жизнь, это их вечный цикл. И какой-нибудь пробегающий мальчишка с палкой может разорвать этот круговорот бесконечного труда. Для него это покажется забавой, а для трудолюбивых букашек это будет концом всей их жизни и стараний. Интересно, что получится, если провести параллель конца всей жизни на этих работников.
Почувствовался удар в плечо, схватившись за
— Какого хрена ты творишь?
— Хватит смотреть на это всё, словно ты здесь царь, — проговорила Екатерина, — пора и нам работать, он устал ждать.
Я не успел сказать и слова, как она после этих слов побежала к мостику, направляясь к Алексу в лабораторию.
— Ты случаем не понимаешь, о ком она? — шёпотом спросил Соул, показывая на неё рукой
Я лишь помотал головой и глубоко выдохнул. В голову ударила резкая боль, я зажмурился — перед глазами возникли обугленные деревья, в которые были заточены человеческие тела. Небеса, пылающие огнём, опустились почти к самой Земле. Мои ноги были захвачены костлявыми руками, утаскивающими меня вниз. Среди пылающего неба извивался огромный силуэт, напоминающий змея. Он кружился на одном месте, словно пытаясь укусить себя за хвост. Кругом доносились стоны и крики, человеческие тела пытались вырваться из плена сгоревших деревьев.
— Уроборос, — проговорил я шёпотом, открыв глаза.
— Уро-чего? — удивлённо спросил Соул, — Мартин, ты смотри, с такой подружкой тебя тоже «кто-то устанет ждать».
— Да нет, всё в порядке, — глубоко вздыхая, проговорил я, — просто сон вспомнил.
— Да ладно, не бери в голову, — похлопал меня по плечу Соул, — вот мне хорошо — включил нейронный модуль и видишь, что захочешь, отключил — вообще нихрена не видишь.
— Ага, порой завидую тебе, железяка, — ехидно бросил я.
— Попрошу заметить, сер Мартин, — передо мной сверху спустился Юпитер, — обычно этим термином вы называете меня.
— Ты что, ревнуешь, консерва? — просмеялся Соул, параллельно вскрикнув от боли.
— Обожаю давать разряды по злым человекоподобным существам, — прожужжал Юпитер и прижался ко мне под бок, словно прячась.
— Какие-то все вокруг расисты, тебе так не кажется, Мартин? — потирая плечо, спросил Соул.
— Мне кажется, что эта штука похожа на гигантского скорпиона, — я указал на плазменный бур, — никогда не замечал?
— Кстати да, ты прав, — процедил сквозь зубы Соул, — ну и страшная же эта хрень.
— Зато эффективная, — прожужжал Юпитер и уставился на меня.
— Ну что, пошли работать? — спросил я его, на что робот пропиликал и продолжал смотреть на меня, намеренно ожидая чего-то, — можешь лететь к «гигантскому скорпиону» и проконтролировать работу этих неумех, только не увлейкайся, я скоро буду.
Послышалось пиликание и Юпитер, включив очередную песню, полетел в сторону плазменного бура и копошащихся около него работников.
Послышался весёлый мотив песни, звонкий и приятный мужской голос с постепенно нарастающей звонкой мелодией:
«Hey, I'm standing in the bed we made
Guessing that we felt apart, I'm kicking all the sheets away
Oh, I'm jumping off a sinking ship
I guess this is where this starts, I wouldn't know that it would end like this».[1]
— Это к чему сейчас эта песня? — удивился Соул.
— Просто захотел подурачиться, ты ж его знаешь, — процедил я, — простыни для него — работники, а корабль — я.
— Слишком сложно.
— Не бери в голову.
[1]Эй, я нахожусь в постели, которую мы сами стелили.