Дина
Шрифт:
Бородач продолжает молча курить, так что я решаю вернуться в дом. По большому счету, неважно, получила я ответ или нет. Главное, что он меня услышал.
— Камиля, главное, не подводи, — долетает до меня у самой двери. — У него к тебе серьезно.
В груди екает. И оттого, что Булат все-таки заговорил, и от смысла им сказанного. Приходится остановиться.
— Я и не собираюсь его подводить. И у меня к нему тоже серьезно. Камиль знает, что я его люблю.
— Вот и отлично. — Тон бородача смягчается, становясь наставительным. Примерно таким он разговаривает с Тагиром. — Детей ему
— Когда Камиль по-настоящему хочет, он думает очень быстро, — вежливо, но твердо говорю я, давая понять, что критиковать Камиля не позволено даже ему. — Демографический вопрос мы обязательно обсудим, когда придет время. Решать за него я точно не буду.
Усмехнувшись, Булат затягивается снова.
— Прямо горой друг за друга. Решайте сами, конечно. Просто только с детьми можно до конца прочувствовать любовь.
Кивнув, я захожу в дом и ловлю себя на том, что этот короткий разговор заставил меня улыбнуться. А бородач-то сентиментальный. За Камиля искренне переживает и про детей так красиво сказал. Если не сейчас, то со временем, думаю, точно подружимся. Хороший он мужик.
Эпилог
Год спустя
– - Ка-арин, принеси воды, пожалуйста!
Я нажимаю кнопку «Отправить письмо» и смотрю на приоткрытую дверь. Услышала или нет? Когда рисовать садится – хоть пушками над ее ухом стреляй. Бесполезно.
Спустя пару-тройку секунд из глубины квартиры доносится шлепанье босых ног, и еще через несколько со стаканом в руке появляется Карина.
– - Держи.
– - Вручив его с торжественным видом, она кивает на пустую упаковку чипсов, валяющуюся рядом . – Это унести?
– - Если не трудно.
– - Не трудно. – Запихнув пакет в карман джинсового сарафана, она плюхается на кровать рядом. – Что делаешь?
– - Работаю понемногу. Вот письмо отправила в Германию, - поясняю я, для наглядности разворачивая к ней экран ноутбука.
– - Надеюсь, переводчик не подвел. А то твой папа потом мне такой нагоняй устроит.
– - Не устроит, -- фыркает Карина. – Он тебя во всем слушается.
– - Прозвучало так, словно твой папа – подкаблучник. Нагоняй он, конечно, не устроит, но только потому что любит и заботится. Ты, например, вчера перед сном три мороженых тайком съела. Разве нагоняй получила?
– - Зато папа сказал, что хранить мороженое в холодильнике больше не будет, -- поморщившись, пытается возразить она.
– - Это превентивная мера. Дай тебе волю – ты бы одним сладким питалась и в десять лет умерла бы от цинги.
Перспектива умереть от цинги Карину ничуть не пугает – лишь вызывает любопытство.
– - А что такое цинга?
– - Это болезнь нехватки витаминов. От нее выпадают зубы.
– - У меня уже выпадают зубы, -- для убедительности Карина демонстрирует отсутствующий резец. – Это значит что у меня цинга?
Поборов соблазн сказать «да» и тем самым попытаться обуздать ее неуемную тягу к сладкому, я поясняю:
– - Нет. У тебя выпадают молочные зубы. На их месте вырастают коренные.
– - Усекла, -- с удовольствием повторяет Карина, чем заставляет меня поморщиться. Браво, Дина. Благодаря твоим стараниям в лексиконе ребенка появилось еще одно сленговое слово.
– - Ладно, иди. Мне еще немного поработать нужно. Через час встречаюсь в кафе с подругой.
Заслышав слово «кафе», она как по команде напускает на себя ангельский вид.
– - А мне с тобой можно?
– - У тебя бассейн, -- отрезаю я. – И учти, что делать просящие глазки бесполезно.
– - Жаль. Я как раз хотела нормально покушать, чтобы не было цинги.
Мне с трудом удается подавить улыбку. Порой кажется, что Карина и есть моя кровная дочь – настолько мы похожи. Она не имеет привычки клянчить: либо грязно шантажирует, либо приводит веские аргументы. В будущем далеко пойдет, а пока…
– - В духовке как раз есть курица, -- нараспев отвечаю я. – Иди-ка поешь. Это будет лучшая профилактика цинги.
Фыркнув, Карина спрыгивает с кровати, признавая, что этот раунд остался за мной. Как и многие другие.
Уже месяца три мы живем вместе. Я, Камиль и Карина. Никто этого не планировал – само собой получилось. Количество ночей, которые Карина оставалась с нами, росло, детских вещей в квартире появлялось все больше, так что со временем было принято логичное решение о ее переезде. Вышло комфортно для всех: и для Галии-апы, слишком привыкшей о ком-то заботиться, и для Карины, получившей постепенно привыкшей к смене обстановки и новому человеку, и для меня, до смерти боящейся не справиться с ролью мачехи.
За время нашего с ней общения я поняла две очень важные вещи. Первая: не стоит пытаться заменить Карине мать. Я не ее мама, и этот факт уже не изменить. Зато я могу постараться стать ей другом и поделиться лучшим из того, что сама знаю и умею. Вроде пока получается. Соседство поколений, к которым мы принадлежим, позволяют нам общаться на схожем языке. Даже Камиль признает, что я имею больше влияния на его дочь, чем он сам.
Второе важное правило: быть с ней предельно честной и относится как к взрослой. Я отлично помню себя в ее годы. Дети в таком возрасте все отлично слышат и понимают, и считать их недалекими и глухими точно не стоит.
В общем, роль мачехи оказалась неожиданно гораздо более приятной, чем я себе представляла. Хотя бы потому, что я еще не состарилась, а стакан воды мне уже приносят.
– - Пристегнулась? – уточняю я, щелкая пультом от ворот.
– - Конечно, мамочка, -- фыркает Карина, переиначивая мою классическую фразу, адресованную ее отцу.
Потянувшись, она прибавляет звук на магнитоле, и салон оглашается очередным интернет хитом, от которого у меня как по команде начинает сводить зубы. На языке так и вертится фраза: «в наше время музыка была лучше», но озвучить ее вслух – означает признать себя мамонтом, чего я, разумеется, никогда не сделаю. Так что терпеливо слушаю и даже иногда подпеваю.