Дипломат поневоле
Шрифт:
– А вот это действительно конец, – пришла в голову запоздалая мысль. Внизу, на первом этаже, пострадавшем от обстрела гораздо меньше, уже были слышны звуки интенсивного боя. Слышались они странно, то еле-еле, то неожиданно громко, как будто что-то в голове парня расстроилось как старый магнитофон. Пытаясь справиться с туманом, заволакивающим голову, Илья подобрал винтовку и, сменив пустой магазин, стал стрелять вниз по расплывающимся, как будто он выпил пару бутылок водки, фигурам гвардейцев. – Кажется, меня контузило, – подумал офицер. – Ну и хрен с ним. Сейчас они полезут вверх, надо приготовиться. Илья кинул вниз
На занятую гвардейцами площадь перед башней с разгону въехал танк. Был он уже не столь красив как раньше – подкопченный, почерневший, с уродливыми следами сработавшей динамической защиты на башне и какими-то ошметками, налипшими на траки, но это делало его только страшнее. Его пулемет работал не переставая, и застигнутые врасплох гвардейцы побежали в разные стороны, стараясь очутиться как можно дальше от боевой машины.
– Врете, сволочи, еще повоюем – зло подумал Илья, пытаясь выцелить очередную фигуру в черном. Но в этот момент в его голове словно что-то щелкнуло, и офицер погрузился во тьму.
Илья пришел в себя в каком-то полутемном помещении с низким сводчатым потолком. Подвешенная вверху переносная светодиодная аккумуляторная лампа горела неярким светом, с трудом освещая контуры длинной комнаты с какими-то ящиками и стоящими в ряд альваланскими кроватями – кушетками. Офицер лежал на одной из них, без САДКа, голова ощутимо болела, да и остальное тело тоже, судя по первым впечатлениям, было не в идеальном порядке. Илья осторожно поднял руку, ощупал голову, проверяя свои ощущения – так и есть, бинты. Офицер скосил глаза в сторону и попытался немного приподняться на лежанке.
– Илья ты как? Очнулся уже? – донеслось с соседней кушетки.
– Боря? – офицер, преодолевая сопротивление своего не вполне послушного тела, повернулся набок и все же приподнялся вверх, опираясь на локоть.
– Я, кто же еще – ответил знакомый голос. Борис лежал на соседней кушетке, укрытый, как и Илья, импровизированным одеялом из куска плотной ткани.
– Где мы?
– А Бог его знает. В подвале каком-то, тут вроде как госпиталь организован.
– Что с нашими? Еще идет бой? – офицер напряженно прислушался, но вокруг было тихо.
– Нет, наверное. А вообще я сам не в курсе, тоже только что в себя пришел. Смотрю, а ты рядом лежишь.
– Кончился бой. – Услышал Илья голос человека, лежавшего на кушетке, стоявшей в темном углу за лежанкой Бориса. – Как мы гвардейцев от вашей башни отбросили, так все и затихло. Отошли черномундирники и больше атак не было. Так, лишь постреливали иногда.
– А мы что? Космодром наш?
– Нет. Хорошо если половину удерживаем. У нас в роте восемь двухсотых и десяток трехсотых. Я в том числе. Меня, кстати, Тимофей зовут. Капитан Тимофей Варламов.
– Лейтенант Красиков, – представился Илья.
– Знаю, наслышан. Да и на Варяге мы встречались, – отозвался почти невидимый в своем углу собеседник. – Так вот, ситуация не сказать чтобы совсем хреновая, но близко к этому. У наших дружинниц тоже не все здорово. Сколько точно убитых и раненых не знаю, но по моим прикидкам не менее трети личного состава. Оно бы еще ладно, да только боеприпаса мало осталось. Жаркое дело вышло, расстреляли все в два счета. Уже не до штурмовки, ноги бы
– Неужели вытащили посла? – изумился Илья.
– А то! – С непонятной интонацией ответил капитан. – Пока вы с Высокими шороху в стороне наводили, мы сразу к нему рванули через центральные ворота. У посла маячок какой-то был, секретный, может даже вживленный. В общем, наш полковник точно знал куда идти. Танк впереди, вышибли ворота, ворвались. Красиво мы начали, лейтенант, все вокруг горело и взрывалось, а мы – вперед! Только вот скоренько нарвались на залп ПТУРСов по танку и плотный огонь. Несколько пулеметов по нам работали, плюс автоматы.
– Нет у гильдейцев пулеметов – решительно возразил Илья.
– Ты слушай и не перебивай. А то я и помолчать могу.
– Все, извини капитан, больше ни слова.
– Ну, хорошо рассказываю дальше – продолжил Тимофей. – Так вот, были у них пулеметы. Так себе пулеметы, китайские, как и ПТУРСы. Если бы у Т-100 активная лазерная защита не сработала, танку конец, да и мы бы далеко не ушли. А тут ничего, выкрутились, ни один китайский ПТУРС штатно не сработал, «штора» выжгла ракетам все блоки наведения еще в полете. Танкистам все равно не сладко пришлось, но пулеметы они своей артиллерией подавили. На а дальше мы сами… Гвардейцев поубивали – не пересчитать, особенно за воротами, там где танк проехался, вообще трупы кучами вповалку лежат. Ворвались в здание, которое пулеметчики обороняли, зачистили по-быстрому этажи, спустились в подвал. Там посол и сидел. Вместе с десятком гвардейцев и каким-то китайцем. Этот китаец в Дубова и выстрелил, когда понял что их дело проиграно.
– Убил? – не выдержав, Илья снова перебил капитана.
– Нет. Вот только теперь и от посла толку сейчас немного, и китайца того живым взять не вышло. Дубов в коме лежит, где-то в подвале по соседству, китайца же грохнули сгоряча. Вот такой итог лейтенант. Что делать сейчас начальство решает. Но я так полагаю, что ловить здесь нам уже нечего, утром надо уходить обратно в замок. Вопрос только один – дадут ли нам это сделать?
В подвале воцарилось молчание. Каждый думал о своем.
Неожиданно раздался скрип, и в комнату, вслед за открывшейся дверью ворвался из коридора яркий свет переносного фонаря. Присмотревшись, Илья увидел, что на пороге стоял один из офицеров Ярцева. Вошедший внимательно оглядел лежавших бойцов, подошел ближе.
– Я смотрю, очнулись орлы?
– Есть такое дело – отрапортовал за всех капитан.
– Хорошо. Как самочувствие?
– Вроде ничего, – первым сказал Илья. Собравшись с силами, он сел на кушетке. Голова уже почти не кружилась. – Я практически в форме, – попытался улыбнуться офицер. – Где мое оружие и САДК?
– Э, вот этого вот героизма пока не надо, – ответил гость, раскрывая медицинский чемоданчик. Сейчас я вас осмотрю, перевяжу, дам кое-какие таблетки. Скоро стемнеет, боя нет, и, наверное, до завтра уже не будет, спите пока. Если к утру сможете оклематься после контузии, то и замечательно. А ты Тимоха вообще не дергайся – обратился врач к попытавшемуся было привстать капитану. – С твоей дыркой еще лежать и лежать. Радуйся что сквозная, а то бы я тебя прямо здесь оперировал. Ржавым скальпелем и в особо извращенной форме. Не беспокойтесь, о вашей готовности влиться в ряды я доложу – от своей судьбы никто не уйдет.