Директива Джэнсона
Шрифт:
Организация Объединенных Наций, сказал выходец из Западной Африки великому гуманисту, представляет собой замечательный лайнер, на котором иссякли запасы топлива, то есть денег. Это была простая констатация факта.
– Во многих смыслах наши ресурсы огромны, – сказал генеральный секретарь. – В нашем распоряжении сотни тысяч солдат, с гордостью носящих голубые каски. У нас есть представительства в столицах всех государств, пользующиеся статусом посольств, в которых работают команды опытных экспертов. Мы имеем доступ ко всему, что происходит в этих государствах. Мы знаем их военные тайны, планы промышленного развития, экономические перспективы.
Такова была преамбула.
– Сотрудники ООН официально работают практически во всех странах мира, – продолжал Зинсу. – Мы видим страдания людей, ставших жертвами алчности и некомпетентности своих правительств. Однако мы не можем влиять на политику. Наши правила и положения, законы и контрольные органы – они обрекают нас на бездействие! Успех руководимого вами Фонда Свободы является для Объединенных Наций зримым укором. К тому же последний финансовый кризис сильно пошатнул наши дела.
– Все это справедливо, – согласился Петер Новак. – Но это уже давно известно.
– Согласен, – подтвердил Зинсу. – Все это уже давно известно. Через десять лет ООН будет такой же нищей, как и ее подопечные. И совершенно неэффективной – не более чем клубом диспутов для ссорящихся туземных царьков и мелких деспотов, полностью игнорируемым всеми развитыми странами мира. ООН превратится в кита, выброшенного на берег истории. Если мы не начнем действовать сейчас, пока еще не слишком поздно. Меня переизбрали на следующий четырехлетний срок, при почти единогласной поддержке Генеральной Ассамблеи. Мое положение позволяет мне принимать определяющие односторонние решения. Я обладаю достаточным влиянием и пользуюсь доверием. И я должен действовать, чтобы спасти нашу организацию.
– Я всегда считал, что вы заслуженно пользуетесь репутацией провидца, – заметил Новак. – Но, должен заметить, не менее известно и ваше искусство говорить уклончиво, mon cher. К сожалению, пока что я не совсем понимаю, что вы хотите предложить.
– Говоря начистоту, для нас единственное спасение заключается в союзе с вами. Можно будет основать какое-нибудь совместное подразделение – управляемое ООН и Фондом Свободы, – посвященное экономическому развитию. Со временем все больше и больше ресурсов Организации Объединенных Наций будет переходить в это отделение. Оно превратится в мощную самостоятельную единицу. А я стану чем-то вроде мостика между двумя империями, моей и вашей. Разумеется, ООН будет продолжать свою деятельность, но Фонд Свободы получит возможность использовать по своему усмотрению внушительные ресурсы Организации Объединенных Наций.
– Матье, вы меня интригуете, – сказал Новак. – Но нам обоим хорошо известны правила неповоротливости бюрократической машины. Вы только что сказали, что завидуете и восхищаетесь чрезвычайной эффективностью Фонда Свободы, и я хочу поблагодарить вас за эти любезные слова. Но это качество имеет простое объяснение: я всегда сохраняю абсолютный контроль над фондом, сверху донизу.
– Это мне хорошо известно, – сказал генеральный секретарь. – И, когда я говорю о «партнерстве», вы должны меня правильно понять. Как вы сами только что заметили, мое положение в Объединенных Нациях нередко требует от меня выражаться уклончиво и двусмысленно. Но в одном никакой двусмысленности не будет. Абсолютный контроль окажется в
Наступило долгое молчание, и у Зинсу даже мелькнула мысль, не отключился ли телефон Новака. Затем великий филантроп заговорил снова:
– Вы действительно обладаете даром заглядывать в будущее. Всегда приятно встретить еще одного человека, который может похвалиться этим качеством.
– Это очень тяжелая, огромная ответственность. Готовы ли вы возложить ее на себя?
Не дожидаясь ответа, Зинсу продолжал говорить, страстно, горячо, настойчиво, рассказывая о своих планах.
Но и двадцать минут спустя человек, называвший себя Петером Новаком, продолжал сохранять необъяснимую сдержанность.
– Нам с вами надо так много обсудить, – сказал Зинсу, заканчивая разговор. – Очень многое можно решить только при личной встрече – вы и я, с глазу на глаз. Возможно, я говорю чересчур напыщенно, но я искренне верю, что от нас с вами зависит судьба всего мира.
Наконец в трубке раздался начисто лишенный веселья смешок:
– Похоже, вы предлагаете мне купить у вас Организацию Объединенных Наций.
– Надеюсь, прямо я это не говорил! – радостно воскликнул Зинсу. – Это сокровище не имеет цены. Но, похоже, мы поняли друг друга.
– Значит, в самом ближайшем будущем мои представители из Фонда Свободы получат ранг послов и дипломатическую неприкосновенность?
– ООН представляет собой корпорацию со ста шестьюдесятью девятью директорами. Расторопностью наше руководство не отличается, – усмехнулся генеральный секретарь. – Но вы правы, устав, проект которого я уже подготовил, определяет это однозначно.
– Ну а как насчет вас, mon cher Матье? Окончится ваш второй срок, и что дальше? – Голос в трубке стал дружелюбным. – Вы столько лет беззаветно служили Объединенным Нациям.
– Вы очень любезны, – сказал генеральный секретарь, понимая, к чему клонит собеседник. – Надеюсь, вам совершенно ясно, что личные интересы отступают на второй план. В первую очередь меня беспокоит будущее ООН. Но буду с вами откровенен. Работу в Организации Объединенных Наций… как бы это сказать… высокооплачиваемой никак не назовешь. Пост, скажем, директора нового отделения Фонда Свободы… разумеется, оклад и все остальное еще предстоит обсудить… был бы идеальным для того, чтобы я продолжал работу во имя мира во всем мире. Простите меня за такую бесцеремонность. Важность моего предложения требует от нас абсолютной откровенности друг с другом.
– Похоже, я начинаю понимать, к чему вы клоните, и ваше предложение мне нравится все больше и больше, – уже совсем доброжелательно произнес тот, кто называл себя Петером Новаком.
– В таком случае, почему бы нам с вами не поужинать вместе. Что-нибудь tr*!*и*!*s intime. [67] В моей резиденции. Чем раньше, тем лучше. Ради вас я готов оставить все дела.
– Mon cher Матье, – повторил человек на том конце телефонной линии.
Его голос наполнился теплым свечением: ведь только что этому человеку предложили Организацию Объединенных Наций. Это станет последним украшением его могучей империи, и самым достойным.
67
Очень интимное (фр.).