Директива Джэнсона
Шрифт:
Джэнсон зевнул.
– Дерек, – сказал президент, обращаясь в директору Отдела консульских операций, единственному из присутствующих, до сих пор не произнесшему ни слова, – поговорите со своим человеком. Объясните ему, что к чему.
Заместитель госсекретаря Дерек Коллинз снял большие черные очки и потер оставленный ими красный след на переносице. У него был вид человека, собиравшегося сделать то, о чем он впоследствии пожалеет.
– Я вам постоянно повторял: вы не знаете этого человека, – сказал Коллинз. – Никто из вас его не знает.
– Дерек! – Просьба президента не вызывала сомнений.
– Оберегать и защищать, – продолжал
– Ну что вы, Дерек, – торжественно проговорил президент Берквист, но было видно, что внутренне он польщен.
– Вообще-то, я имел в виду Пола Джэнсона, – закончил заместитель госсекретаря, поворачиваясь к человеку, сидевшему во главе стола. – И если вы не сделаете то, о чем он просит, мистер президент, вы окажетесь еще большим дураком, чем ваш отец.
– Заместитель государственного секретаря Коллинз, – рявкнул президент, – я с радостью приму вашу отставку!
– Господин президент, – спокойно произнес Коллинз, – а я с радостью приму вашу отставку.
Берквист застыл.
– Проклятье, Джэнсон, вы видите, что вы натворили?
Джэнсон посмотрел на директора Отдела консульских операций.
– Любопытная песня для ястреба, – усмехнулся он.
Затем Джэнсон повернулся к президенту.
– Вы наверняка слышали такое высказывание: «Принимайте во внимание, кто именно что сказал». Совет, который вы только что услышали, обусловлен в первую очередь заботами тех, кто его дал, а не вашими собственными. А вы должны подойти к делу с позиции собственных интересов. То же самое относится и к вам, господин государственный секретарь. – Бросив взгляд на беспокойно вздрогнувшего госсекретаря, Джэнсон снова повернулся к президенту. – Как я уже говорил, для большинства присутствующих в этой комнате вы лишь временщик. Они же были здесь до вас и останутся после вас. Ваши личные, насущные интересы на самом деле их мало волнуют. Они хотят, чтобы вы смотрели на все в долгосрочной перспективе.
Берквист молчал. В душе он был прагматиком; ему не приходилось привыкать к холодной, жесткой расчетливости, от которой зависело его политическое долголетие. В сравнении с этой неотъемлемой арифметикой все остальное отступало на второй план. Лоб президента покрылся блестящим слоем пота.
Берквист натянуто улыбнулся.
– Пол, – сказал он, – кажется, мы начали совещание не с той ноты. На самом деле мне очень интересно выслушать ваши соображения.
– Господин президент, – возразил Дуглас Олбрайт. – Об этом не может идти речи. Мы провели такую работу…
– Замечательно, Дуг. Но почему бы вам не объяснить мне, как нейтрализовать то, что сделал Пол Джэнсон? Я пока что не слышал, чтобы кто-нибудь из присутствующих выразил беспокойство по поводу именно этой проблемы.
– Но это же несравнимые величины! – взорвался Олбрайт. –
– А как же насчет… мм… надвигающегося политического скандала?
– Что поделаешь, господин президент, – тихо произнес Олбрайт. – Простите, сэр. У вас неплохие шансы выпутаться из этой истории. В конце концов, именно в этом и состоит большая политика, не так ли? Сократите налоги, начните кампанию борьбы с насилием и сексом в Голливуде, развяжите войну в Колумбии – сделайте то, что требуют от вас избиратели. У среднего американца мозги размером не больше комариных. Но, прошу прощения за прямоту, вы не можете положить программу «Мёбиус» на алтарь личных политических амбиций.
– Всегда любопытно услышать от вас, Дуг, что я могу и что я не могу, – сказал Берквист, обнимая аналитика за массивные плечи. – Однако, по-моему, на сегодня достаточно.
– Пожалуйста, господин президент…
– Все, Дуг, помолчите, – оборвал его Берквист. – Решения здесь принимаю я. Как раз сейчас я пересмотрел один очень важный вопрос на президентском уровне.
– Я говорю о перспективах глобальной политики, – голос Олбрайта повысился до негодующего визга. – А вас интересует лишь переизбрание на второй срок!
– Это вы совершенно правильно заметили. Называйте меня как хотите, но, пока я президент, события будут развиваться по моему сценарию. – Берквист повернулся к Джэнсону. – Игра ваша, и вы устанавливаете правила, – сказал он. – Я это уж как-нибудь переживу.
– Замечательный выбор, господин президент, – спокойно произнес Джэнсон.
Берквист одарил его улыбкой, в которой сочетались приказ и просьба.
– Ну а теперь, черт побери, верните мне мой второй срок.
НЬЮ-ЙОРК ТАЙМС
ПЕТЕР НОВАК ОТКАЗЫВАЕТСЯ ОТ РУКОВОДСТВА ФОНДОМ СВОБОДЫ
Миллиардер-филантроп передает свой фонд международному совету попечителей.
Новым директором Фонда Свободы становится Матье Зинсу.
От нашего корреспондента Джейсона Стейнхардта:
АМСТЕРДАМ. На пресс-конференции, устроенной в амстердамской штаб-квартире Фонда Свободы, легендарный финансист и гуманист Петер Новак объявил о том, что складывает с себя полномочия директора Фонда Свободы, своего детища, международной организации, которую он возглавлял более пятнадцати лет. Однако его организация не столкнется в будущем ни с какими финансовыми проблемами: великий филантроп объявил о том, что передает все средства фонду, которым отныне будет руководить международный совет попечителей. В этот совет войдут выдающиеся политические и общественные деятели всего мира. Председателем совета станет Матье Зинсу, генеральный секретарь Организации Объединенных Наций. «Моя работа закончена, – сказал Петер Новак, читая заранее подготовленное заявление. – Фонд Свободы превзошел своей значимостью любого отдельно взятого человека. С самого начала мой замысел состоял в том, чтобы передать контроль над этой организацией общественному совету, чья деятельность проходила бы в условиях полной гласности. Теперь, когда работа Фонда Свободы переходит в новую стадию, его основой должна стать абсолютная прозрачность».