Дисфункция реальности: Угроза
Шрифт:
Как можно аккуратнее он удалил с ожогов Шоны омертвевшую кожу и покрыл их тонким слоем кортикостероидной пены. Это должно было ослабить жжение. Он уже накладывал на голову девочки мембрану эпителия, которая, к счастью, имелась в его скудных запасах, когда в лазарет с рюкзаком в руках вернулась Джей. Она очень умело уложила все вещи и даже не забыла скатать его спальный мешок.
— Кое-что понесу я, — сказала она, подняв раздувшийся от поклажи заплечный мешок.
— Умница. Но учти, что тебе долго придется его нести. Он не слишком
— Нет, отец.
Кто-то негромко постучал в дверь. Джей забилась в угол лазарета.
— Отец Хорст? — в дверном проеме показалась голова Бриджит Херн. — Отец, они не хотят, чтобы вы оставались здесь. Они говорят, что убьют вас и что от всех них вы не сможете защититься.
— Я знаю. Мы уходим.
— Вот как?
— Они дадут нам уйти?
Вздохнув, она обернулась назад.
— Да. Думаю, что дадут. Они не хотят драки. Во всяком случае с вами, со священником.
Открыв ящики шкафчика, стоявшего в дальнем углу лазарета, Хорст стал засовывать в свой рюкзак медикаменты и приборы.
— Кто ты? — спросил он.
— Я не знаю, — ответила она горестно.
— Ведь ты говорила, что умерла?
— Да.
— Как тебя зовут?
— Ингрид Винкамп. Я жила на Билефельде, когда он был колонией на ранней стадии освоения и не особенно отличался от этой планеты, — повернувшись к Джей, она улыбнулась. — У меня было две дочери, такие же хорошенькие, как ты.
— А где теперь Бриджит Херн?
— Здесь. Она во мне, я чувствую ее. Она как сон.
— Ты вселилась в нее, — сказал Хорст.
— Нет.
— Да! Я видел дух красного демона. Я был свидетелем того непотребного обряда, с помощью которого Квинн Декстер вызывал вас сюда.
— Я не демон, — настаивала женщина, — я была живой. Я человек.
— Уже нет. Выйди из тела, которое ты украла. Бриджит Херн имеет право на собственную жизнь.
— Я не могу! Я ни за что не вернусь туда. Все что угодно, только не это.
Хорст крепко сжал свои дрожащие руки. «Апостол Фома познал момент откровения, — подумал Хорст. — Этот ученик усомнился в возвращении Господам, пребывая в гордыне своей, не верил, пока не увидел следы своих ногтей на Его руке».
— Уверуй, — прошептал он, — в Иисуса Христа, Сына Божьего, и, уверовав, ты, быть может, именем Его обретешь жизнь.
Бриджит-Ингрид преклонила голову. И тут Хорст задал вопрос, который ему никак не следовало бы задавать:
— Так куда же ты уйдешь? Заклинаю тебя, скажи мне, куда!
— В Никуда. Там для нас Небытие. Вы слышите? Там ничего нет!
— Ты лжешь.
— Там ничего нет, только пустота. Простите меня, — она прерывисто вздохнула. — Вам немедленно надо уходить. Они возвращаются, — сказала она, собрав последние остатки своего достоинства.
Хорст закрыл рюкзак.
— Где остальные жители деревни?
— Ушли. Они охотятся за свежими телами для душ, которые еще томятся в запределье. Для них это теперь стало увлекательной игрой. У меня нет такого желания, как и у тех, кто
— Они хотят овладеть еще большим количеством людей?
— Да.
— Но зачем?
— Когда мы вместе, мы сильны. Вместе мы можем изменить нынешний миропорядок. Мы можем уничтожить смерть, отец. Мы подарим вечность этой планете, а может быть, даже всей Конфедерации. Отныне и на все времена я останусь такой, какая я есть; мне не грозит старость, ничто во мне не изменится. Я снова жива и не собираюсь отказываться от жизни.
— Это безумие, — сказал он.
— Нет. Это чудо, это наше чудо.
Забросив рюкзак за спину, Хорст поднял Шону на руки. Несколько взрослых уже стали собираться вокруг церкви. Не обращая на них никакого внимания, он спускался по ступенькам. Джей испуганно жалась к нему. Они не сводили с него глаз, но ни один из них не пошевельнулся. Спустившись, он двинулся в сторону джунглей, слегка удивленный тем, что вместе с ним идет Ингрид Винкамп.
— Говорю вам, они на взводе, — сказала она, — со мной вы будете в большей безопасности. Они знают, что я могу дать им отпор.
— А ты пошла бы на это?
— Наверное. Ради девочки. Но не думаю, что нам представится возможность это проверить.
— Извините, госпожа, — обратилась к женщине Джей, — вы не знаете, где моя мама?
— С остальными погубленными жителями деревни. Но не ищи ее, больше она тебе не мама. Ты поняла?
— Да, — пробормотала Джей.
— Когда-нибудь мы обязательно вернем ее тебе, Джей. Это я обещаю.
— Какая уверенность, — заметила Ингрид Винкамп. Он подумал, что она насмехается, но на ее лице не было и намека на улыбку.
— А как насчет других детей? — спросил он. — Почему вы не вселяетесь в них?
— Потому что они дети. Зачем нужен такой маленький и хрупкий сосуд, когда кругом полно взрослых тел. Только на этой планете их миллионы.
Они уже вышли на пахотные поля, и огромные комья мягкого суглинка налипли на ботинки Хорста. Тяжелый рюкзак и Шона, которую он нес на руках, тянули его к земле. Он уже сомневался, что сможет дойти до первых деревьев. Пот струился по его лицу.
— Отсылай ко мне детей, — прохрипел он, — они голодны и напуганы. Я позабочусь о них.
— Вы прямо как Гемлинский Дудочник, отец. Я не уверена даже в том, что вы доживете до конца этого дня.
— Вы можете смеяться и относиться ко мне с презрением, но отсылайте их ко мне. Они найдут меня. Одному Богу известно, сколько еще я смогу пройти.
Она смахнула со лба пот.
— Я скажу им.
Хорст вошел в джунгли, рядом с ним шла Джей. Большой заплечный мешок бил ее по ногам, мешая идти. Пройдя еще метров пятьдесят по недружелюбным побегам ползучих растений и подлеску, он, задыхаясь, рухнул на колени. Его лицо было красным и мокрым от пота.