Дитё. Двойной удар
Шрифт:
— Рубите пока зубилом, возьмите инструмент. Когда будет возможность, расплавим на дробь и картечь.
— Сделаем, — кивнул канонир.
Рыбаки настороженно разглядывали нас, как только мы подошли, я спросил у старшего, по виду немолодого грека.
— Уважаемые, не проходил ли тут большой корабль с крестом на парусе?
— Утром был. Ушел туда, — показал рукой старик.
— Спасибо, ловите, — кинул я им медную монетку, после чего скомандовал кормчему править туда, куда указал рыбак.
Ушкуй был ходким судном, да и Федор его хвалил, но до темноты испанца мы так и не догнали. Хотя вечером засекли
Во время пути я не оставлял своих людей без внимания, продолжая ужесточать тренировки. Скоро они мне понадобятся. Вечером, до того как на море опустилась темнота, я всем кроме моряков дал отбой, пусть отдохнут перед возможной схваткой.
Причин, почему я погнался за испанцем, было много, например, мне нужно вернуть второй пистолет, не нужно потенциальному врагу знать его устройство. Еще мне нужны пушки, ядра, свинцовая картечь, порох, ружья и пистоли. Да мне все нужно с корабля этого испанца, даже посуда. В общем, это будет еще один сгинувший на морских просторах корабль.
Я не ошибся, перед самой темнотой испанец повернул к берегу, где в двух сотнях метров бросил якорь. Погода выдалась отличная, им не было смысла заходить в укрытую бухту.
Мы же, чуть отстав, тоже легли в дрейф и отсыпались. После небольшого совещания я принял решение атаковать утром, когда испанцы видят самые сладкие сны.
Понятное дело, что это авантюра, нападать на противника, готового к схватке с неподготовленным экипажем и воинами. Они ведь в чужих водах, наверняка настороже. Оставалась одна надежда на профессионализм воинов и четкость приказов, отдаваемых мной. Это как в поговорке: стадо баранов, возглавленное львом, всегда победит стадо львов, возглавленное бараном.
У меня немалый опыт в подобных операциях, в смысле боевых, надеюсь, и тут не оплошаю, поэтому подготавливался к схватке со всей тщательностью. Перед тем как люди легли спать, я провел тщательный инструктаж, чтобы каждый знал, что и как ему делать, предупредив, что инструктаж повторится при побудке.
За час до рассвета меня разбудил не вахтенный матрос, а Ласка, буквально за пять минут до общей побудки начав вылизывать мое лицо. Девочка спала рядом со мной, захотев в туалет, решила разбудить таким способом. Сама она спуститься не могла, полметра до пола все-таки.
Ох, будет вахтенному работы, по три дня на дню мою каюту драят, правда, под присмотром часового.
Ласка, ничуть не смущаясь, села на краю ковра, это не кошка, приучать в одно место сложно, а я встал и пошел умываться. Так что когда постучался часовой, я уже был полностью одет и готов к бою.
На боку две сабли, «Мститель» и «Поглотитель душ», которые я вернул из дома начальника стражи Кырыма, и кинжал. За поясом пистолет, десять метательных ножей в специальных чехольчиках, стилет, прикрепленный к кисти руки.
Две булатные сабли, что я носил ранее, висели перекрещенные на ковре, над койкой. Корабельный плотник повесил.
Когда я вышел наружу, на палубе шло движение, кто готовился к бою, кто быстро хватал сухпай, кто матерился, подготавливая пушки, заряженные свинцовой картечью.
После повторного инструктажа я отдал приказ «весла на воду». Ушкуйники не знали морской терминологии, пользовались своей. А так как на корабли у меня были большие планы, я с первых мгновений начал вводить нормальные морские обороты речи с боцманскими загибами. Последние вырывались у меня непроизвольно, конечно, экипаж и воины учились быстро, но порой возникало непонимание. Особенно со стороны ушкуйников, вековые устои они ломать не хотели, хотя и признали во мне моряка.
Обмотанные холстиной уключины практически не скрипели, весла с легким шумом работали, толкая наш ушкуй все ближе и ближе к кораблю испанца.
Местонахождение его мы знали примерно. Поэтому гребли на ощупь, оказалось, чуть было не промахнулись, благо один из молодых воинов, когда мы проходили со стороны берега, заметил испанца по правому борту и дал тихий сигнал. Федор с помощником повернули рулевое весло и задали новый темп, я с интересом наблюдал за этим. Вполне слаженная работа.
Вахтенные обнаружили нас, когда до корабля оставалось едва ли тридцать метров. Пока на корабле царила суматоха, вызванная внезапным подъемом, мы приблизились и слегка столкнулись бортами. Немедленно на палубу противника запрыгнули семь троек воинов, остальные остались на ушкуе с луками наготове. Со временем мы немного не подгадали, все еще была темень, поэтому пришлось рубиться под светом луны.
Каждая тройка знала, что делать, одна рванула к каютам. Вторая страховала со спины. Третья пробилась к крюйт-камере, чтобы захватить пороховой погреб, остальные в основном зачищали палубу и нижние отсеки.
Внезапное нападение сделало свое дело, но численное преимущество начало сказываться, вот отлетела решетчатая крышка люка, и оттуда с ревом полезли три десятка испанцев. Тут и сработали мои пушечки. Воины, которым было приказано в случае превосходства противника резко отрываться от него, чтобы дать возможность работать пушками, быстро отбежали в сторону кормы. Я стоял у рулевого весла на корме, внимательно наблюдая за схваткой. Обе пушки произвели залп, лучники добили уцелевших, тут даже моряки подсуетились, подстрелив из штатного оружия, то есть из арбалетов, нескольких испанцев. Дальше уже была агония.
Испанцы, поняв, что в плен мы их не берем, сражались с отчаянием обреченных. Мне их было не особо жаль, хотя в принципе они перед нами ни в чем не виноваты, но свидетели… Свидетели мне были не нужны.
— Хозяин, все, корабль наш, — подбежал ко мне Глеб Ветров, смахивая с меча капли крови.
— Потери? — это меня волновало больше.
— Если бы не тюфяки, большие были бы. У нас четверо убиты, семеро ранены, трое тяжело.
— Раненых немедленно перевязать и подготовить операционную на палубе. Будем обрабатывать раны.
— Ты врачеватель, боярин?
— Нет, но в ранах понимаю немало. Даже фельдшерские курсы окончил, потом здорово пригодилось.
— Что? Фельдские? — не понял Глеб.
— Лекарские. Значит, так, Глеб. Трупы испанцев в воду, снять с них все самое ценное. Приготовить трюм для погрузки пушек с палубы испанца. Порохом, ядрами и свинцом пусть занимается Синицын. Это его работа. Отряди несколько человек в помощь. Я после осмотра раненых хочу осмотреть каюту капитана и остальные помещения корабля. Мне нужно узнать, сколько тут огнестрельного оружия. Работайте.