Дитя каприза
Шрифт:
Том навел кое-какие справки о строительной компании. В списке директоров не было ни Грега Мартина, ни Майкла Трэффорда, но упоминался некий Рольф Майкл. Том почувствовал легкое покалывание в позвоночнике, как это бывало всякий раз, когда его чутье подсказывало, что он на верном пути. Майкл Трэффорд – Рольф Майкл! Хотя у него не было, в сущности, никаких данных в подтверждение этой догадки, Том был совершенно уверен, что это одно и то же лицо.
Именно на этом этапе расследования Том решил вернуться в Сидней и снова увидеться с Марией Винсенти. Мария была еще более необщительна, чем когда-либо,
– Я рассказала ее дочери все, что знаю. Если вы хотите знать, что случилось, спросите у нее. Я не могу снова рассказывать обо всем этом.
Ее дочь! Гарриет! Здесь, в Сиднее! Том прищурился, раздумывая. Он не мог с уверенностью сказать, можно ли доверять членам семейства Варны, и Гарриет в частности, которая так активно оборонялась при их встрече. А теперь, если верить словам Марии, у нее была и дополнительная информация, причем, вполне вероятно, очень важная. Тому отчаянно захотелось узнать, что это за информация.
Разумеется, ему придется преодолеть два совершенно не связанных друг с другом препятствия. Во-первых, где найти Гарриет. Но если поразмыслить, то вряд ли это можно назвать проблемой. Люди с таким, как у Гарриет, богатством и положением в обществе почти наверняка остановились бы в одном из лучших отелей Сиднея – в «Ридженте», «Хилтоне» или «Шератоне». Несколько вопросов администратору в каждом – и он очень скоро выяснит, в каком именно. Вторая проблема значительно труднее – ее агрессивное нежелание помочь ему.
Том задумчиво потер подбородок. Настало время опять увидеться с Гарриет, но обязательно следует изменить тактику. Он прекрасно знал, какое впечатление производит на женщин, если захочет (а иногда и помимо своего желания), и не гнушался пользоваться этим даром в своих интересах. Быть может, на Гарриет, которую его напористость заставила лишь ощетиниться, тоже подействует его обаяние. А поскольку сама Гарриет была женщиной очень привлекательной, такая идея пришлась ему по вкусу.
Том слегка улыбнулся и поднял телефонную трубку.
Гарриет сидела за столиком в открытом кафе Ботанического сада со стаканом ледяного апельсинового сока, чувствуя, как ее охватывает глубокая усталость – моральная и физическая.
Она с удовольствием прогулялась по саду, потому что здесь, среди экзотических пальм и персиковых деревьев, не так сильно ощущалась гнетущая жара. В ветвях развесистого тюльпанового дерева с желтыми цветами пронзительно кричал карравонг, по берегу озерка бродили ибисы, погружая длинные черные клювы в прибрежный ил, при ее приближении вспархивали стайки ласточек и волнистых попугайчиков, и ей показалось странным, что там, дома, в Лондоне и Нью-Йорке люди дрожали от холода и что всего несколько дней назад, в Париже, она куталась в теплую куртку, пытаясь защититься от пронизывающего ветра. Но мысли вновь и вновь возвращали ее к действительности, и теперь, сидя в кафе, она снова вспомнила историю, рассказанную Марией.
Было ли это правдой? И права ли Мария, подозревая Грега в убийстве Полы? Или это лишь домыслы озлобленной алкоголички с помутившимся от пьянства рассудком, которая уже не отличает правду от вымысла? Возможно, это так, но была же какая-то причина, которая привела к такому распаду личности? Когда-то Мария была богатой наследницей, и весь мир лежал у ее ног; она была сильным человеком, если наперекор отцу бросила все ради мужчины, которого любила. Случилось нечто, что сломало ее. Возможно, сознание того, что целых двадцать лет она была убеждена, что живет с убийцей.
Гарриет отхлебнула соку и заставила себя сосредоточиться на полученной информации. Мария утверждала, что так и не смогла набраться смелости задать Грегу мучившие ее вопросы, а Гарриет знала, что не успокоится, пока не узнает наверняка, что произошло с ее матерью.
Когда отплывала яхта, она была жива – в этом нет никакого сомнения, но ее больше никогда никто не видел. Может быть, Грег бросил ее, чтобы она погибла во время взрыва, или она уже была мертва, когда он высадился на берег? Вполне вероятно, что ее тогда уже не было в живых или же она была без сознания, а может, лежала внутри связанная, в беспомощном состоянии. Гарриет вздрогнула, представив себе ужас, который могла испытать ее мать. Думать об этом было невыносимо тяжело, и в голове проносились подстегиваемые воображением картины – одна страшнее другой, однако неизвестность почему-то была намного тяжелее, чем перспектива узнать правду.
Если верить Марии, единственным человеком в мире, знавшим ответы на все эти вопросы, был Грег Мартин. А он исчез где-то на необозримых просторах Австралии.
Она допила сок и через сад, мимо величественного фасада Публичной библиотеки, вышла на Макуэйри-стрит. Старинные здания в колониальном стиле, выстроившиеся вдоль этой улицы, были преисполнены достоинства и величия, но она, даже не взглянув на них, направилась к отелю «Хилтон». Несмотря на ее опасения, ни один из настырных журналистов не преследовал ее, но, прежде чем войти в отель, она все-таки настороженно огляделась.
– Вам звонили, мисс Варна, – сообщил ей клерк, когда она брала ключи от номера.
Гарриет настороженно прищурилась.
– Звонили… мне?
Клерк со смесью любопытства и профессиональной проницательности отметил ее реакцию.
– Звонил джентльмен. Он не назвал себя, но сказал, что позвонит еще раз.
Гарриет почувствовала, как ее напряжение несколько спало. «Наверное, Ник, – подумала она. – Конечно, Ник. Кто еще может позвонить мне сюда? Разве что Марк…»
В номере она сбросила с себя хлопчатобумажную майку и шорты и стала наполнять ванну. За шумом воды из крана она услышала телефонный звонок и поспешила взять трубку.
– Алло? Гарриет Варна слушает.
– Мисс Варна, это Том О'Нил. Думаю, вас удивит мой звонок, но, когда я узнал, что вы в Сиднее, подумал, что было бы неплохо обменяться информацией, которую нам с вами удалось собрать.
Том О'Нил! Гарриет почувствовала раздражение. Отстанет ли когда-нибудь наконец этот проклятый парень?
– Думаю, нам нечего сказать друг другу, – холодно проговорила она.
Ее слова ничуть его не смутили, и он спокойно продолжал:
– Я думаю, вы находитесь здесь наверняка с той же целью, что и я. Я несколько продвинулся в своем расследовании, и мне хотелось бы узнать, как обстоят дела у вас.