Дивнариум
Шрифт:
— А мы уже! — заверила Афадель и прилегла рядом, стараясь, чтобы монеты не брякали. — Представляете, государь, приехал Гэндальф с Радагастом, и они с Элрондом отправили нас сражаться с чудовищами!
— Моих подданных? — нахмурился король, приподнявшись на локте. — Вот так просто отправили?!
— Нет, нам заплатили мухоморами и по монетке дали, — почти не соврала она. — Мы за подмогой пришли, нас там чуть не склацали! Монстры — куда там Арагогу, он-то по сравнению с ними безобидный… Дозволите взять отряд?
— Не
— Негодяи! — поддержал я, проглатывая земляничину. — Элронд вообще нами торго… хотел торговать направо-налево. Мол, такие бойцы, ой. Но мы не поддались. Слишком дешево.
— Правильно, моя школа, — кивнул король. Как он делает это лежа навзничь — надо видеть. Даже олень поперхнулся.
Афадель сглотнула слюну.
— Но что же нам делать? — вскричала она. — Ведь полчища чудищ в южном Лихолесье!..
— Мне лень, — честно ответил король. — Отчего бы Элронду самому не повоевать? Отчего бы волшебникам не очистить леса от этих ваших монстров? И кому они мешают? Монстры, я имею в виду…
— А если они нас съедят? — опасливо спросила подруга. — Вот пошлете вы выпасать Алексиэля, а нас втроем склацают?
— Я думаю, он успеет унести вас от опасности, — сказал король. — Сходите предупредите пауков, пусть будут начеку, и довольно.
Мы радостно поднялись. Это было куда приятнее и прибыльнее, чем сражаться с неведомыми монстрами.
— Кстати, — остановил нас король, — а где монетки-то?
Афадель показала одну. Куда она дела все остальные (мой гонорар она тоже отобрала при входе в Лихолесье), в дупло, что ли, спрятала?
— Совсем охамели в этом Ривенделле, за моих отборных бойцов серебром платить, — огорченно сказал Трандуил. — Ладно, давай вторую, а мухоморы себе оставьте, своих полно.
Я уныло протянул монету.
— Как ты это провернула? — шепотом спросил я Афадель, когда мы отошли достаточно далеко и спустились в Паучий овраг.
— Ловкость рук, — довольно улыбнулась она и выудила из бронелифчика увесистый мешочек с золотыми монетами.
— И дипломатический конфликт, — завершил я и немедленно протянул руку за своей долей.
24
Путешествие на Запад
Пришла весна, зацвели подснежники и прочие цветы жизни. Так, у Конана родился наследник. Узнав об этом, король весь день ходил, не отнимая руки от лица. Правда, руки менял, читер.
Особенно Конан отмечал тот факт, что это был наследник, а не наследница. Типа будет в люльке спать в седле, играть с мечом, класть под голову лук. Вырастет великий воин. Жена ему не возражала. Видимо, тоже хотела быть матерью великого воина.
Мы с Афаделью сходили посмотреть на этот гибрид. Ну… габаритами ребенок удался в папашу, а внешностью — в мамашу, даже ухи орочьи. А если он, когда вырастет, обрастет шерстью навроде Конана, от него урук-хаи бегать будут, а Беорн за своего примет.
Главное, чтоб был идеологически правильным. Но это уж забота короля. Узнав о гибридном наследнике, наши мамы посмотрели на нас очень выразительно. Особенно моя. И особенно Афаделина.
— Мама, — презрительно сказала Афадель, — уж кто-кто, а люди меня не привлекают, я же не принц! Орки еще туда-сюда… люблю с них шкуру сдирать, они верещат забавно!
Я же сказал матушке:
— Я расист.
— А к гномам зачем ходишь? — подозрительно спросила она.
— По делу. Купить-продать, мы с ними хорошо договариваемся, вот король и посылает!
— А к умбарцам?
— Бухать, — честно ответил я. — Кутить и веселиться.
— А в Рохан?
— Так опять же король посылает!
— А когда он тебя жениться пошлет! — рявкнула она на все Лихолесье. — На эльфийке! Вон отец внучат хочет понянчить!
На лице отца, мирно сидевшего за столом и кушавшего мамин супчик, отразилось глубокое удивление.
— Я еще слишком молод, чтобы стать дедушкой, — заявил он, а я выдохнул с облегчением. — А вот отцом — не откажусь повторить! Думаю, надо поработать над этим, Главриэль, какие наши годы? Идем-ка…
Я поспешил ретироваться и выдохнул с облегчением, слушая гневные вопли матушки: она не желала размножаться, но папа ее не спрашивал. Прямо как Афадель. Может, это он ее отец, а нас перепутали?
Я сказал об этом Афадели, но она замотала головой.
— Нетушки! Меняться не буду.
— Что, пойдешь по стопам Конана? — спросил я ехидно.
— За орками-то? Да ну, скучища, — поморщилась она. — А если что, я только по мужикам! С Владычицей просто неловко вышло…
— Ну ты погоди, сейчас еще король опомнится и снова захочет кого-нибудь осчастливить, — сказал я. — Нас, например. Или принца.
— Пусть принца, — быстро сказала она. — Он наследник, ему отдуваться.
— Ага, а нас опять пошлют искать то, не знаю что, — уныло сказал я. Мама была занята, и на пирожки рассчитывать не приходилось.
За пирожками мы пошли к Афадели, благо ее папа увел маму в лес любоваться подснежниками. Чую, не только любоваться и не только подснежниками…
— Слушай, — прочавкала она сквозь пирожок (мы набрали провизии и уединились на большом дубе), — а что, если они нам братьев-сестер нарожают? Правда, какие их годы? А эльфов мало, король порадуется!
— От нас отстанут, — радостно сказал я. — Хотя бы временно!
— Ага! А если заставят с мелкими возиться?
— Орчанка пусть возится, она умеет! А нам детей доверять нельзя, — ответил я. — Загубим же! С дерева уроним! Утопим…
— Это так, — согласилась она. — Но надо еще объяснить это родителям.