Дизайн для реального мира
Шрифт:
Подобные упражнения в дизайне, сталкивая студентов с незнакомой ситуацией, развивают, конечно, новаторское, творческое мышление, о чем мы говорили в других главах. Но существуют и реальные, нуждающиеся во внимании дизайнера области, столь же неизвестные и чуждые большинству студентов. Когда человек утвердится на дне океана и орбитах далеких солнц, там тоже пригодится дизайн. Но прыжок человека к звездам и его жизнь на дне морей обусловлены той средой, которую создаем здесь и сейчас. Удручает, что молодежь менее знакома с жизнью на ферме в Южных Аппалачах, чем с планировкой казино на Марсе. Обучение молодых людей ущербно, если более свободно оперируют количеством атмосфер, определяющих давление во Впадине Минданао, чем данными об атмосферном загрязнении в Детройте.
11
Дизайнерская подготовка и дизайнерские коллективы
Не надо говорить неправду детям,
Не надо их в неправде убеждать.
Не надо уверять их, что на свете
Лишь тишь да гладь, да божья благодать.
Они поймут. Они ведь тоже люди.
Откройте им, что трудностей не счесть.
Пусть видят же не только то, что будет,
Пусть видят, ясно видят, то, что есть.
ЕВГЕНИЙ ЕВТУШЕНКО
Подготовка дизайнеров (как и практически все отрасли образования) базируется на освоении навыков, культивировании талантов, изучении теорий и концепций, существующих в данной области, и, наконец, на определенной философии. К сожалению, наши дизайнерские школы исходят из ложных предпосылок. Навыки, которым мы учим, слишком часто связаны с технологиями и методами работы ушедшего века. Философия представляет собой смесь равных пропорций самоуверенного и самовыражающегося богемного индивидуализма и грубого, нацеленного на выгоду материализма. Методы обучения и передачи этой предвзятой информации устарели более чем на полвека.
В 1929 году издательство Альберта Лангена (Мюнхен) опубликовало книгу «О материале в архитектуре» Ласло Мохой-Надя в качестве 14-го тома книжной серии «Баухауз». Мохой-Надь пытался найти новые подходы и заинтересовать молодежь связями между технологией и дизайном, дизайном и ремеслами, дизайном и искусством. Возможно, самая важная его идея заключалась в том, что студенты должны непосредственно экспериментировать с инструментами, станками и материалами. Когда в 1938 году Мохой-Надь основал «Новый Баухауз» (впоследствии Институт дизайна) в Чикаго, книга вышла в издательстве «Нортон» под названием «Новый взгляд». Дополненное и обильно иллюстрированное новое издание было выпущено вскоре после смерти автора, в 1947 году, под названием «Взгляд в движении». А теперь, почти 40 лет спустя, это переиздание 1947 года перевода 1938 года книги, написанной в 1929 году и посвященной экспериментам, выполненным в 1919 году, все еще является главной частью вводного курса основной дизайнерской программы практически всех дизайнерских и архитектурных колледжей. Эксперимент, превращенный в традицию, продолжает свой бесполезный марш в последние десятилетия века. Можно ли удивляться, что студенты скучают? Конечно же, студент, поступающий в школу или университет дизайна в сентябре 1984 года, должен быть подготовлен к эффективной профессиональной работе, которую он начнет с 1989 года, и, вероятно, достигнет зенита своей профессиональной компетентности к 2009 году.
Возня студентов с ленточными пилами или электродрелями сегодня не имеет смысла. Прошло почти семьдесят лет
Обучение должно стать экстатическим переживанием, как утверждает Джордж Б. Леонард в своей книге «Обучение и экстаз». Обучение вождению автомобиля может стать наслаждением (это вам подтвердит любой шестнадцатилетний подросток). Вождение автомобиля требует фантастической комбинации двигательной координации, физиологических и психологических навыков. Посмотрите, как тысячи людей ведут машины по скоростной автостраде Лос-Анджелеса в пять часов пополудни. Люди управляют двумя тоннами стали и приборов, мчась со скоростью более 55 миль в час, причем расстояние между машина измеряется в дюймах. Это поразительное достижение. Это усвоенный навык. Возможно, это самая высокоструктурированная неинстинктивная деятельность, которую водители машин выполняют в своей жизни. Они ведут машину превосходно: ключ их успеха – в оригинальном методе обучения вождению. Ведь обучаться означает изменяться. Обучение – процесс, в ходе которого окружающая среда изменяет обучающегося, а учащийся изменяет ее. Другими словами, это интерактивный процесс. И начинающий водитель, и машина, а также дорожная система, другие машины и учитель составляют саморегенерирующуюся систему, которая положительно реагирует на всякий успех обучающегося. По словам Джорджа Б. Леонарда:
Среда не может сильно повлиять на человека, если нет сильной интерактивности. Чтобы стать интерактивной, среда должна реагировать, то есть вступать с учащимся в соответствующую обратную связь. Чтобы обратная связь была качественной, она должна сначала принять обучающегося таким, каким он есть, затем начать самопрограммироваться, то есть изменяться по мере того, как меняется обучающийся. Он изменяется (то есть обучается), реагируя на среду.
Все это – уменьшенная модель того, как человечество научилось жить. В течение миллионов лет человек был охотником, рыбаком, моряком-навигатором. Он охотился, осваивая новые земли, небольшой группой – в каком-то смысле многодисциплинарным коллективом. Он разрабатывал первые (но элегантные и функциональные) орудия: находки в Чукуцине (Китай) доказали, что Человек Пекинский {Pithecanthropus pekinensis) делал каменные орудия и пользовался огнем задолго до того, как на земле появился Homo sapiens.
Человек как охотник-рыбак-моряк не был узким специалистом; он был универсалом, его мозг обеспечивал ему то социальное чутье и власть над случайными побуждениями, которые нужны в коллективе охотников или в обществе. Утверждают, что даже язык, возможно, развился в ответ на потребность в коллективной охоте.
Как охотник человек достиг больших успехов. Вооружившись острогой, рогаткой, луком и ножами, превосходно выполненными из обсидиана, рога или кости, он освоил территорию от Сибири до Испании, от покрытых льдами вершин Афганистан Месопотамии. Бесстрашные древние охотники последовали бизонами и мамонтами через замерзший Берингов пролив в г верную Америку, где заселили Великие Равнины около 15 000 лет назад. Они были Homo sapiens, и они были охотниками. Земледельцы не выжили бы.
Произведения искусства Верхнего палеолита свидетельствуют о достаточно праздном существовании. Такие скульптуры как Венера Виллендорфская и Венера Леспуга, созданные на территории Баварии и Центральной Франции в неандертальский период 35 000 лет назад, и наскальные росписи Ласко и Альтамиры свидетельствуют о значительном количестве свободного времени. Не имеет значения, были ли эти произведения искусства вдохновлены религиозными убеждениями или чем-то другим. Дело в том, что охотники, не имея узкой специализации, в долгие периоды отдыха упражняли свои творческие способности.
Я не предлагаю охотника на роль благородного дикаря, подобно Руссо. В сравнении со своим потомком-земледельцем из неолита охотник, возможно, был грубым, почти диким парнем. Однако когда мы изучаем археологию палеолита, читаем о вымирающих племенах, практически находящихся на стадии палеолита сегодня (бушмены Калахари, аборигены Австралии, некоторые эскимосские племена), или живем среди этих людей, мы видим много новаторского, изобретательного и достойного восхищения.
Приведу цитату из книги Найджела Калдера «Игра с окружающей средой»: