ДМБ: Большие маневры
Шрифт:
Не успел Простаков отхлебнуть и пару раз, как из коридора донесся визг. Снова пришлось щелкать пальцами и посылать дежурившего снаружи кубрика Ларева, не мешавшего дедушке пить чай, посмотреть, что там такое творится. Как явствовало из доклада, Багор с Замором, ставшие через год службы весьма жестокими «черпаками», мучили в коридоре Кислого, заставляя того жевать портянки, которые, по мнению уже далеко не новослужащих, были некачественно выстираны.
Простаков подивился человеческой жестокости и его потянуло на справедливость. Выйдя с дымящейся кружечкой чаю в одной руке и шоколадкой
– Эу, - позвал Леха и отхлебнул чай.
Двое наглых типов перестали заниматься своим подлым делом и немедленно подошли.
– Упор лежа принять, - попросил Алексей.
Он даже не приказывал. Не успел и фразу закончить, уже оба ждут дальнейших указаний. Зайдя со стороны ног, Леха, продолжая попивать чаек, спокойно наступил на спину одному, затем второму, и оба, естественно, не выдержав, рухнули мордами в пол. Пройдя по ним туда-сюда пару раз, наконец он успокоился и пошел вынимать впавшего в депрессию Валетова из сортира. Фрола он нашел, против ожидаемого, не на очке выдавливающего домашнюю пищу, а на подоконнике у открытого окошка, в которое удобно было выпускать дым.
– Фрол, да что с тобой такое?
– снова повелся на разговоры Леха, ставя кружку на подоконник.
– Шоколадку хочешь?
Фрол отобрал лакомство. Сожрал все, запил горяченьким, пощурился, как кот после рыбного обеда, а после начал:
– Тебе хорошо. У тебя папка есть, мамка есть, а у меня никого нет.
– Ну и чего?
– пробурчал Леха.
– Зато ты образованный.
– И у Витька, у Резины, у него тоже и папка, и мамка, а у меня никого.
– Хорош выть. Пошли собираться. Витек уже давно готовый, ждет нас.
– А куда торопиться? На очередную стройку?
– Валетов с досады плюнул в окно, попал кому-то на шапку, но не стал заострять внимания, хотя и повернул голову в сторону так, чтобы, случись чего, не заметили.
– Нам тут еще год торчать.
– Ну, намного меньше, - успокоил его Простаков.
– Осталось-то всего десять месяцев.
– Вот это ты двинул мысль, - зло согласился с ним Валетов и, заложив руки за спину, подобно великому вождю французов, нашедшему начало своего конца на Бородинском поле, пошел из сортира прочь, ведь и на самом деле Витек ждет.
А Витек, сидя на крыльце, искурил уже пяток сигарет и уши его пухли. Он не пожалел собственного красноречия, когда оба появились.
– Я что, вам тут швейцар?
– Молчи, - отозвался за двоих Простаков.
– Видишь, Фрол не в настроении.
– Да вы что?
– не поверил Резинкин.
– Послеотпускная депрессия? Ну, вы не одиноки, я, между прочим, тоже делами занимался.
– Да какими ты мог делами заниматься?
– пренебрежительно высказался Валетов, беря курс на машинный парк.
– Ну, ладно, - пробурчал Витек.
– Никакими.
Троица в похоронном молчании брела все пять километров, вяло перекидываясь друг с дружкой парой-тройкой слов, из которых стороннему наблюдателю стало бы понятно,
Двухэтажное скромное строение по сравнению с двумя соседними монстрами было обречено остаться, согласно проекту, небольшим. Зданьице, которое уже начали облицовывать пластиковой вагонкой, производило тем не менее приятное впечатление.
А на вопрос: «Откуда деньги?» в России принято не отвечать. Тем более тем, кто имеет ранг генерала и выше.
К удивлению военнослужащих срочной службы, их встречало лично пузо Лычко, закрытое белой футболкой, нависающей над синими спортивными штанами. Бросив хозяйский взгляд на машину, не здороваясь, генерал предъявил претензию, почему она закрыта сверху тентом. На это никто ему ничего не сказал. Комментарии были излишни, так как следующим движением генерал обозначил здоровую кучу мусора, скопившуюся за время стройки перед домом.
– Вот это все надо за сегодня вывезти.
– Так время двенадцать, - первым начал переговоры Валетов.
– А никого не волнует, - быстренько поставил его на место генерал.
– Вы должны были здесь быть в девять утра, да и вообще, чего это я начинаю перед вами объясняться?
– Бросив взгляд на Фрола, он ушел.
И правда, Валетов вел себя так, что здесь не генерал - генерал, а Фрол - генерал, и, кто кому докладывать должен, непонятно.
– Ну ты даешь, - согласился с Фролом Простаков и сжал своей здоровой лапищей маленькую ладонь.
– Еще немного, и он сам бы начал в кузов весь этот мусор сгружать.
– Да, немного не дожал, - съерничал Резинкин.
– Ну что, приступим?
– Да, конечно, - согласился Валетов и, выбрав себе местечко, уселся на чистенькую травку.
– Ну и чего вы на меня смотрите? Начинайте.
– Вот козлина, - выругался Простаков.
– За отпуск не изменился нисколько.
– Еще хуже стал, - тут же поддержал Резинкин, и оба они приблизились к только что усевшемуся в тенечке соплеменнику.
– Эй, вы чего, - начал тот отмахиваться от потянувшихся к нему рук.
– Вы чего делаете-то?
Тем временем его никто не слушал. Поставили на ноги и просто-таки как пленника подвели к огромной куче.
– Давай вот иди, доски носи в кузов, - бубнил сверху Леха.
Мелкий зло выкрутился и предложил заняться этой кучей Лехе одному и попросил вежливо больше не утомлять его генеральскими замашками. Развернулся и пошел обратно, но огромная рука, схватив его за шиворот, встряхнула хорошенько, после чего Валетов бесцеремонно получил от старшего сержанта в бубен. После шоковой терапии Фрол покраснел, побледнел, встряхнулся и, казалось на мгновение, что все у него внутри встало на место. Он немедленно схватил деревяшки и начал носить, а спустя час после первого перекура слезно просил прощения у товарищей, обещая поделиться собственными похождениями во время отпуска при первом же удобном случае.