Дмитрий Донской 2
Шрифт:
Разрозненные и лишенные своих привычных источников дохода бояре отчаянно агонизировали без какого-либо шанса на успех. Даже съехать по старинному обычаю было некуда – новость о взятие Вильнюса и гибели Владислава довольно быстро разошлась по округе. А значит и в Литве их ждет только боль и унижение. Ситуация усугублялась еще и тем, что весьма бедные на сельскохозяйственный урожай земли бывшей Новгородской республики банально не позволяли этим отрядам прокормиться. Им требовался доступ к торговой инфраструктуре и продовольственному импорту. Но его не было. И им приходилось раз за разом подставляться, совершая набеги. Почему подставляться? Потому что сидели бы тихо – никто и не пошел к ним. А потом и грехи замолить удалось бы.
Ситуация усугублялась еще и тем, что наследник получил от отца весьма увесистое письмо с обширными инструкциями на тему того, что нужно делать. И там, кроме детального описания методов борьбы с партизанами шли распоряжения о возведение различных объектов. В частности – мощной крепости в устье Невы.
Не сильно напрягаясь с выбором места, Дмитрий решил поставить данную фортификацию на проверенном временем месте – Охтинском мысе. Ближайший к Невской губе незатопляемый участок, если плыть по Неве. Крепость получила название Санта Анна на латинский манер в честь погибшей Императрицы, происходивший из знатного венецианского рода. Удобное расположение и нарезные «Единороги» позволяли надежно запирать Неву от случайных гостей. И строили ее сразу на века. Землебитная технология с кирпичной облицовкой. Правильная геометрия для фланкирующего прикрытия куртины. Крепкие башни-форты. А главное – удобная площадка для большой артиллерийской батареи, способной надежно запечатать проход по Неве. Ну и прикрыть порт, расположенный чуть выше по течению Невы.
Впрочем, главная сложность для Александра было не организация строительных работ на довольно удаленном острове. Отнюдь. Самым непростым оказалось необходимость правильно осудить тех, кого захватывали в боярских усадьбах. Кого из них отправлять под нож секвестора , а кого на строительные работы. Ведь кроме крепости следовало возвести три обводных канала: на Волхове, на Неве и на Ладоге. Причем в довольно сжатые сроки. И тут важно не промахнуться. Сохранять жизнь непримиримому врагу было также неразумно, как и казнить случайного участника…
Глава 8
12 декабря 1386 года, Львов
Дмитрий внимательно рассматривал раскинувшийся перед ним город – Львов – новую столицу Польского королевства. Таковым он стал недавно, сразу после полного разорения русскими войсками Кракова в кампании 1371 года. Император тогда камня на камне там не оставил. Да и вообще – ударил по польским землям с особенным рвением рука об руку с Мамаем. Львов остался одним из немногих городов, сохранившийся в целостности….
Приятные воспоминания о былом.
Да и в эту кампанию стратегическая картина складывалась для России неплохо.
После победы под Оршей Дмитрий с основным корпусом из четырех легионов и частей усиления отошел на северо-запад, к Вильнюсу. Довольно сильную крепость Смоленска оставался прикрывать легион, подпертый городовыми центуриями гражданского ополчения. Что совершенно исключало возможность войскам коалиции пройти восточнее. Поэтому Сигизмунд, не пытаясь предпринять повторное наступление, отошел на юг – к Киеву, который к тому времени безуспешно осаждал второй корпус сил вторжения. Безуспешно потому, что дюжина нарезных «единорогов» срывала на корню любые осадные мероприятия. Так что вся осада сводилась к стоянию неподалеку. А Днепр, полностью контролируемый русской флотилией парусно-гребных стругов с «саламандрами», обеспечивал снабжение города продовольствием и боеприпасами. Так что, Киев даже морить голодом полноценно не удавалось. С Запорожьем ситуация была аналогичная. По левому берегу Днепра уже был отрыт пусть и жиденький, но обводной канал, позволяющий обходить пороги. Что, в свою очередь обеспечивало
Но вернемся к Киеву.
Именно там Сигизмунда настигли печальные новости с севера. Корпус, вторгшийся в Новгородские земли, уничтожен. Новгород, добровольно перешедший на сторону коалиции, пал, а его бояр усердно режут, искореняя предательство. Вильнюс, в котором оказался запертым Владислав с остатками верных войск, тоже пал. Сам король Польши и Литвы погиб. Казна Литвы захвачена русскими. А сам город принес присягу на верность Императору. И теперь Дмитрий продвигается на юго-запад – к Львову.
Мрачные новости.
Особенно если к ним присовокупить проигранное генеральное сражение и полный провал осады, как Киева, так и Запорожья. Днепр стал непроходимой границей для сил вторжения. Вся кампания, фактически, потерпела сокрушительное фиаско. И это было ясно не только самому Императору Священной Римской Империи, но и многим его офицерам.
Не прошло и трех часов с прихода вестового, как оба корпуса стали сниматься с лагеря. Наступление Дмитрия на Львов грозило обрезать снабжение Киевской группировки. Этого допустить было нельзя. Да и лоб в лоб встретиться с легионами Императора России эти, хоть и многочисленные, но весьма деморализованные силы не готовы. Поэтому у Сигизмунда оставался только один путь – отступить быстрее и не позволить его обрезать, окружить и заставить армию страдать от нехватки продовольствия. Тем более что легионы двигались отягощенные осадным парком.
Сказано – сделано.
Одна беда – росло дезертирство из-за очень напряженного продвижения. Люди просто не выдерживали. Сигизмунду на это было плевать. Он всячески поспешал, стараясь как можно скорее выйти из-под удара. Но не успел. К западу от Львова передовые части его армии встретили отдельный конный полк Российской Империи. Они не знали, что тот действовал отдельно, повторяя прием, совершенный под Вильнюсом. Поэтому Сигизмунд загнал остатки своих войск во Львов. Крепкая каменная крепость давала хоть какую-то иллюзию защиты, да и дезертирство в какой-то мере прекращало. Очень сложно было убегать, перелезая через высокие стены.
А вот русские войска не спешили, изрядно нервируя.
Сначала отдельный конный полк организовал регулярные разъезды вокруг крепости, удерживая ее в напряжении. Потом, через неделю появилась пехота легионов, принявшаяся строить укрепленные лагеря и осадные позиции.
Казалось бы – зачем? Ведь могущество нарезных «Кракенов» и «Василисков» прекрасно было подтверждено под Вильнюсом. Они могли чуть ли не с походного ордера развернуться и в считанные часы превратить все эти укрепления в щебенку. Так-то оно так. Только снарядов к ним было мало. Их просто в Смоленске не было в достатке – не успели подвести. А «Единороги» поиздержались во время сражения под Оршей и осады Вильнюса. Конечно, обоз из Москвы с боеприпасами уже шел, но когда он еще доберется?
Посему Император решил поступить хитрее.
Во Львове сидел не только Сигизмунд, но и Ядвига – королева Польши и Литвы, а также ряд значимой богемской, польской, литовской и германской аристократии. А вместе с ними войска, в обнимку с горожанами. Кроме того, Львов был важным логистическим узлом, обеспечивающим действие сил вторжения. То есть серьезные запасы продовольствия там имелись. Из-за чего Дмитрий начал демонстрацию подготовки к длительной, основательной осаде.
Из города все эти приготовления выглядели просто и однозначно – Дмитрию был нужен Львов. И желательно целый. Что автоматически настраивало простых обывателей против воинов и аристократии. Конечно, они ничего сделать не могли против уставших, злых и, что важно, вооруженных людей. Но фундамент нервозной обстановки в городе был заложен крепкий.