Дневник ангела-хранителя
Шрифт:
Марго полетела в Нью-Йорк, чтобы все обсудить. Время совпало с восемнадцатилетием Тео, а потому она сказала ему и Тоби, что именно это является причиной ее импровизированного визита. Но Тоби не так-то просто было провести. Он знал свою — в недалеком будущем — бывшую жену, как улицы Манхэттена. И конечно, Марго не была утонченно скрытной. На ее кольце красовался камень величиной с конский каштан.
— Милое кольцо, — такими словами Тоби встретил Марго в аэропорту Кеннеди.
— Спасибо, полет был прекрасным. Дела мои идут в гору.
Они молча пошли через автостоянку.
— Господи Иисусе, Тобес, я уж думала, ты заменил эту старую жестянку спустя… Сколько ей уже лет?
— Я никогда не заменю эту машину. Меня в ней похоронят, ты не знала?
— Мы ехали на этой машине в Вегас, верно?
— Чтобы пожениться.
— Да. Чтобы пожениться.
В своей квартире Тоби занялся срочным делом — приготовлением кофе. Ему внезапно показалось, что у всех в комнате должна быть чашка с чем-нибудь горячим и что эту чашку сперва следует тщательно вымыть. Подобным образом Тоби отвлекал себя и Марго от чудовищности лежавшего между ними дела. Развода.
Марго понимала, чем он занимается. Это печалило ее. Она надеялась, что он будет храбрее. Но могу сразу сказать: если бы Тоби стал общаться с ней в стиле «Ну и что дальше?», она заревела бы как ребенок. Дело в том, что они годами воевали друг с другом. А теперь для всех пришло время оставаться спокойными и нейтральными. Над этим предстояло хорошенько потрудиться.
— Я выхожу замуж, — наконец произнесла Марго.
— Я вижу, — сказал Тоби в чашку с кофе. — Когда?
— Как только мы с тобой… Ну, ты понимаешь.
— Что?
— Сделаем вещь с заглавной буквы «Р».
— Разве ты не подписала бумаги?
— Нет.
— А… Почему?
— Тоби…
— Нет, мне и вправду любопытно.
— Не знаю.
Молчание.
— Кто он?
— Кто?
— Тот парень, — засмеялся Тоби. Опять-таки в чашку с кофе. — Мистер Делакруа.
— Кит. Известный также как К. П. Лайнс.
— А! Клиент. Разве это законно?
— Да, Тоби. Иначе мы с тобой отправились бы в тюрьму.
— О да! Потому что мы все еще женаты.
— Да. Мы все еще женаты.
Прошло восемь месяцев с тех пор, как Марго видела Тео. Но восемь месяцев в подростковые годы сопоставимы с развитием детей, только начавших ходить, потому что Тео из сухощавого и невысокого превратился в угрожающего вида широкоплечего футболиста. Внезапно сходство Тоби с сыном стало таким малозаметным, что, подай Тоби в суд для установления своего отцовства, это не стало бы безрассудством. Если хотите, представьте их бок о бок: Тоби, тонкокостный, с вялой челюстью, с тонкими, золотисто-кукурузными волосами, худыми, женственными руками, с квадратными очками на узком, римском носу — и Тео, ссутулившийся, чтобы не врезаться в притолоку, с толстым носом-картошкой. Голос Тео был низким, как звук контрабаса, — дань его жадной любви к курению травки, конечно, — а подбородок выдавался под прямым углом к челюсти, образуя еще один угол там, где прямо подо ртом была ямочка. Длинные волосы топорщились сверху небрежным
— Привет, мам, — сказал он, когда Марго постучала в дверь его спальни и нашла его — в три часа дня — спящим в кровати.
Марго минуту или две рассматривала, как Тео изменился, как внезапно резко сел на кровати, какой пейзаж бицепсов и трицепсов представляет собой его полуголое тело. В углу она заметила скамью для поднятия тяжестей.
Тео сел и вытащил бутылку водки из-под матраса, потом помедлил и, прежде чем жадно выпить, поднес палец к губам.
— Ш-ш, — сказал он. — Не рассказывай папе.
Я наблюдала, как Марго хочет устроить ему нагоняй, а потом останавливается. Что тут можно было сказать?
Поэтому она ограничилась лишь:
— Привет, Тео.
У юриста Тоби ушла неделя, чтобы заново составить бракоразводные документы. Я наблюдала за юристом, несущим конверт под мышкой, из окна квартиры: его аура была низкой и серой, его всегда хрупкие кости становились все слабее и слабее. На расстоянии он выглядел куда старше своих сорока трех лет. Но вблизи я увидела, что глаза его остались прежними.
Он поставил кресло напротив кресла Марго и прочитал бумаги. Марго вертела свое кольцо.
— Теперь дайте мне посмотреть, — сказал Тоби, разбираясь, где подписать, несмотря на громадную галочку, которую юрист поставил рядом со строчкой, где требовалась подпись Тоби. — А, вот тут…
Марго наблюдала за Тоби. Она ничего не сказала, боясь усугубить это дело, и так трудное для него. Она в основном списывала колебания Тоби на его неспособность расстаться с прошлым. «Шевроле», старые ботинки, даже направленность книг, которые он писал… Все это связывало Тоби с самыми счастливыми годами его жизни. И пока она размышляла, я напомнила ей: Марго, милая, ты точно такая же. Тебе тоже не удалось убежать от прошлого. Пока.
Тоби прижал перо к строчке. Поцокал языком.
— Хочешь сделать это в другой раз? — спросила Марго.
Он уставился в стену.
— Мне просто нужно кое-что прояснить, — сказал Тоби.
Потом — длинная пауза. Все мы знали, что он говорит о Соне, но одно упоминание о ней теперь стоило меньше, чем оправдание, которого он жаждал. В конце концов Марго пришла ему на помощь.
— Я знаю, что ты не спал с Сон.
— Что? — Ручка упала на стол.
— Она приходила повидаться со мной, — ласково объяснила Марго.
— Тогда почему?..
— Я не знаю, Тоби. Поэтому не спрашивай.
Он встал, сунул руки в карманы и стал расхаживать по комнате. Наконец прошептал очевидное:
— Мы должны были сделать это годы назад.
— Да. Должны были.
— Ты подпиши первая. — Тоби снова посмотрел на бумаги. — Потом я подпишу и отнесу их юристу. И все будет сделано.
— Хорошо.
Теперь пришел черед Марго. Она взяла ручку и уставилась на строку, ожидавшую ее подписи. Я поинтересовалась: А ты думала, это будет легко?