Шрифт:
Название: Дневник. Начало
Автор: shellina
Соавтор: Amaranthe
Бета: Savanna D
Персонажи (пейринг): Северус Снейп. Практически все канонные и несколько оригинальных персонажей
Рейтинг: R
Тип (категория): гет
Жанр: юмор, драма
Размер: макси
Статус: закончен
Дисклаймер Отказываюсь от всех, кроме оригинальных героев. Это - моё.
Аннотация: Личный дневник Северуса Снейпа.
Пролог
— Полным составом Визенгамота рассматривается дело Северуса Тобиаса Снейпа, обвиняемого по делу № 2541: пособничество
— Вызывается первый свидетель защиты Альбус...
Монотонная речь секретаря Визенгамота была весьма прозаично прервана: деревянные двери с грохотом отворились, и в зал вошла пожилая леди, всем своим видом показывающая, что ее нахождение здесь не только уместно, но и необходимо. Ее черные длинные волосы без единого седого волоска были забраны в высокую прическу, на бледном аристократическом лице выделялись голубые глаза. Леди была одета в зеленую мантию, прошитую серебряной нитью. Из-под длинных рукавов выглядывали кончики изящных пальцев. Однако облик женщины показался всем, кто находился в зале, смутно знакомым.
— Кто? Как? Кто разрешил? — задохнулся от возмущения Перси. — Как вы вошли в зачарованную дверь и, собственно, где отряд Авроров, охраняющих зал суда? Кто вы такая вообще?
— Какие авроры? Не надо так волноваться, мальчик. Разве дверь была зачарована? Не заметила, извини, думала, что она просто туго открывается. Если бы знала, то непременно постучала, перед тем как войти, — в голосе женщины прозвучало удивление.
— Эйлин, дорогая, что ты здесь делаешь?
— Это кто там голос подал? Недобитый директор? Хочешь, я исправлю то, что так и не сделал твой крестник? Я могу, ты же знаешь.
— Да, да, я нисколько не сомневаюсь в твоих способностях, дорогая, но...
— Но? Что «но»? Здесь и сейчас пытаются судить моего сына и твоего крестника. Ты случайно не забыл, что Гордон просил приглядеть за ним?— женщина гневно прервала жалкое блеяние так внезапно воскресшего неделю назад директора Дамблдора.
— Господин председатель, мое имя Эйлин Принц, я — мать Северуса Снейпа, к слову, его настоящая фамилия не Снейп — это досталось от моего второго мужа. Просто один старый ко... Извините, пожилой джентльмен в свое время уверил меня, что именно с этим именем у моего мальчика будет меньше проблем. Видимо, ошибался.
Перейдем к делу. Я не являюсь свидетелем защиты, но у меня имеются некоторые документы, если не подтверждающие невиновность, то содержащие смягчающие обстоятельства в деле моего сына. Это дневник, который Северус начал вести в одиннадцать лет и зачаровал так, что прочесть его можно только члену семьи или с разрешения члена семьи.Я надеюсь, что никто, — суровый взгляд в сторону заседателей,— в этом не сомневается.Тогда, пожалуй, начнем. Господин секретарь, извольте взять дневник.
Перси на негнущихся ногах подошел к Эйлин и протянул руку к книге, которую женщина извлекла непонятно откуда.
— Дневник?! Ты хочешь сказать, что Северус записывал туда все? То есть — абсолютно все?— в голосе Дамблдора стали отчетливо слышны истеричные нотки.
— Да.
Члены комиссии и зрители, находящиеся под впечатлением всего произошедшего, молчали, а Перси Уизли дрожащей рукой открыл книгу и, откашлявшись, начал читать. Никто так и не заметил, как Дамблдор вцепился в бороду с явным намерением выдрать ее по клочку.
Глава 1. Начало
"1 августа 1971 года.
Хм, интересно, что же все-таки пишут в дневниках? Я такой-то, проживаю там-то, с матерью и отчимом. Не очень удачное сочетание: я темный маг, выросший в семье светлых. Правда, маму можно светлой назвать с натяжкой — годы, прожитые с отцом, дали о себе знать, но факт остается фактом. Отчим — странный человек: он светлый с большой буквы! Такой светлый, аж зубы сводит. Пчелы на него так и липнут, ненавижу… не отчима, конечно, а пчел. Отчима я воспринимаю как неизбежное зло, не способствующее моему комфортному
О том, что день явно не задался, я понял еще с самого раннего утра.
Есть хотелось жутко, причем хотелось бифштекса, на крайний случай — яичницу с беконом, а на столе опять стояла какая-то зеленая дрянь. Сижу, ковыряюсь в этой… дряни и размышляю о смысле жизни. Мои тяжкие думы прервал осторожный стук в окно. И правильно, что осторожный, сова — а это была именно она — понимала, что в дом, где находится голодный темный маг, влетать нужно, соблюдая всю технику безопасности. Мать ее впустила, накормила, отвязала письмо и птица благополучно смылась. Скорость, с которой она это сделала, была близка к звуковой.
Письмо было адресовано мне, глядя на сургучную печать, я понял, что это не к добру. Мама почему-то обрадовалась и вслух прочитала о том, что с самого рождения я зачислен в Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс. Чего радостного она там нашла — не имею ни малейшего понятия. Там же одни светлые! Я там свихнусь! Если родственники решили от меня избавиться, то могли выбрать для этого более гуманный способ: яд сварить какой-нибудь, что ли. Мама умеет, я сам ей как-то помогал.
Разумеется, письмо сгорело. Совершенно случайно, прямо у мамы в руках. Она еле успела его отбросить. Что за ерунда? Я ей так и сказал, глядя на нее невинными глазами. Второе письмо разорвалось у меня в руках. Само. На десять частей. Это же получилось совершенно случайно! Странно, что мне никто не поверил. Третье письмо пришло вместе с разгневанным крестным, который по совместительству является директором этой школы. Неудивительно, что нервишки пошаливают — столько лет провести со светлыми магами! Не сказав никому ни слова, он затащил меня в комнату и объяснил причину своего гнева. Это было больно. Я понял прямо на своей пятой точке, что нельзя трепать нервы состоявшемуся темному магу. Потом был долгий разговор, во время которого я ударился в слезы. Правда, слезы — это не характерно для темного, но перед глазами непроизвольно возникал отчим, кромсающий на обед очередную флору, и они сами собой наполнялись слезами. А крестный вещал о том, что мне нужно учиться, что контроль над силой должен происходить под присмотром опытного темного взрослого и прочая ерунда. Честно говоря, это было не совсем убедительно. Я приводил свои аргументы. Во-первых, я говорил о том, что по маминым учебникам я изучил программу первого курса, и второго, и третьего, и даже четвертого! Мне же будет скучно, а скучающий темный — это...
Во-вторых, один темный опытный взрослый у нас есть, причем он же должен осуществлять контроль надо мной и над моей возрастающей силой в школе, значит, может руководить мною и дома. И так далее, и тому подобное. Но последний аргумент привела мама. Для меня прозвучало заветное для любого темного слово — деньги. Оказывается, после смерти отца нам выплачивали какую-то пенсию, но после моего последнего дня рождения выплаты прекратились. А Тобиас… Ну, что тут сказать, Тобиас и деньги — понятия несовместимые. Я пытался вяло заикнуться о том, что мой крестный вполне обеспеченный человек, как и любой уважающий себя темный. Из услышанного ответа я вынес следующее: крестный меня очень любит, и если возникнет необходимость, он отдаст за меня жизнь, но только не деньги. Тогда я сделал вывод, что, несмотря ни на что, завтра меня ждет увлекательный поход в Косой переулок..."