Дневник. Первые потрясения
Шрифт:
— В самом деле? Вам это свойственно, Поттер, возникать в неожиданных местах. И почти всегда на это есть особая причина. Советую вам немедленно вернуться в башню Гриффиндора, где вам сейчас и полагается быть.
Гарри с Невиллом, не говоря ни слова, отправились, куда было велено.
А я, оставшись один, тщательно ощупал рукой голову одноглазой горбуньи. Возникло просто дикое желание заблокировать ход, но я, справившись с этим порывом, вернулся к Мальсиберу. Прямо с порога я обрадовал его тем, что, возможно, Поттер организует сегодня несанкционированную вылазку в Хогсмит. Рей так искренне улыбнулся и потер руки, что мне на секунду
Буквально через пару часов в кабинет ворвался Драко с воплями:
– Крестный! Поттер был в Хогсмите. Он был под какими-то чарами или под мантией-невидимкой: ну такая, как у нас есть. Помнишь, ты папе подарил?
– С чего ты взял, что именно Поттер был под мантией-невидимкой, если мантия скрывает того, кто ее носит?
– Как же я устал от его вечных истерик.
– Ну как с чего? Я разговаривал с Уизли. Вдруг, мне в затылок полетел ком грязи, а потом в воздухе неожиданно голова Поттера появилась! – Драко бегал по комнате и размахивал руками. Вот не удивлюсь, если там еще была Грейнджер, которая смеялась над ним больше всех.
Так как я находился в школе, Рей предоставил мне самому разбираться с Малфоем, и спрятался… Да-да, под стол. И теперь, сидел под столом и хихикал. Я откинулся в кресле и провел пальцем по губам, Мерлинова привычка. Пару минут слушал тихое хихиканье из-под стола, а потом не удержался и несильно пнул Мальсибера, который после этого стал хихикать еще сильнее.
Я, вздохнув, обратился к Драко:
– Драко, я не буду тебя спрашивать - при каких обстоятельствах ты в Хогсмите наткнулся на голову Поттера, я не буду тебя спрашивать, кто первый начал свару и, я даже не спрошу тебя, каким образом ты снова умудрился в этой сваре проиграть Поттеру. Я спрошу тебя только об одном. Ответь мне, пожалуйста, там нигде рядом с вами Грейнджер не мелькала?
Драко покраснел, потупился и, что-то неразборчиво пробурчав, быстро вышел из кабинета.
Я провел рукой по волосам. Когда же это закончится? Интересно, Драко перерастет свою, почти влюбленность, или мне придется выбирать между ним и Реем? Точнее не так. Придется ли мне влиять как-то на Драко? Потому что Рей будет счастлив, хочет он этого или нет. Мерлин, за что ты меня так не любишь?
Хотя, у аристократов решение о женитьбе своих детей во многом зависит от родителей. Глубоко сомневаюсь, что Люциус с восторгом примет известие об увлечении сына. Так что, возможно, все будет не так сложно, как я себе представляю.
Тем временем, предмет моих матримониальных планов выполз из-под стола, отодвинув меня при этом вместе с креслом. Силен, зараза.
– Каким входом воспользовался Поттер?
– Тем, что в кондитерскую ведет.
– Да? Хороший выбор. Пойду перехвачу его. Нужно же оправдывать ожидания мальчика.
– Слушай, а может, ну его. Достал он меня уже. Можно подумать, Поттер один такой. Да у меня в каждом классе подобный любимчик есть. Они вот почему-то не считают меня воплощением зла.
– Не знаю, я вообще его не понимаю. Ты на нем оттачиваешь свой сарказм – это плохо. Не обращаешь внимания – еще хуже. Тебе не кажется, что в тринадцать лет нужно как-то уже определяться, что ли.
–
– Брось, какой максимализм? Юношеские выверты – это у Драко. Я лучший и одновременно несчастный, а Поттер худший, но ему всегда достается все самое лучшее. Да и все проблемы может решить отец или крестный.
– Рей, а может это связь с Лордом так на Гарри влияет. Этот участок его разума как бы в стазисе находится, в годовалом возрасте. А что делают обычно дети? Они упорно лезут на верхнюю полку, чтобы достать вооон тот шарик, потому что другой, вроде бы такой же, их почему-то не устраивает. Они стремятся его достать, во что бы то ни стало. Истерят, топают ногами и доводят взрослых до инфаркта. Но, когда этот шарик лопнет, они сразу успокаиваются.
– Может быть. Хотя не все ли равно? Поттер ждет, что ты будешь его ненавидеть, преследовать и орать, и, если этого не случиться, то его мироздание может рухнуть, - Рей засмеялся.
– Пошли уже, а то упустим.
И мы пошли к статуе горбуньи. Я под чарами невидимости, Рей так. Слегка отстав, я немного понаблюдал за Мальсибером. Он действительно шагал, хоть и очень быстро, но почти печатая шаг, резко и порывисто. Я так не хожу. Неужели никто не видит разницы? Я покачал головой.
Поттер уже вылез из хода, когда мы вышли из-за поворота. Рей сразу же направился к нему.
— Ну?
– Мальсибер остановился и оглядел Гарри с ног до головы. Я хмыкнул, мальчишка вздрогнул. В исполнении Рея такой взгляд выглядел так, как будто он мерку для гроба снимает.
— Следуйте за мной, Поттер, — приказал профессор Мальсибер.
Мы всей дружной толпой вернулись в мой кабинет.
– Садитесь, - Рей говорил отрывисто, явно пытаясь копировать мои интонации.
Поттер сел и опустил голову. Почитать его, что ли, пока Рей развлекается? Нет, не буду. У него все на лице написано. Причем, довольно нецензурно.
Мальсибер остался стоять. Нечестный прием, между прочим. Я усмехнулся. Гарри следовало пробормотать, что-нибудь вроде: «Ну что вы, профессор, я постою». Учитывая, что я невысокий, такого прессинга, который, судя по всему, сейчас начнется, можно было избежать. Интересно, Поттер когда-нибудь начнет пользоваться возможными преимуществами, имеющимися у него, перед своим оппонентом? Нужно поговорить с Альбусом на эту тему, пускай устроит как-нибудь интересный ликбез с мальчишкой на эту тему. Меня-то парень слушать явно не будет.
— Мистер Малфой только что был у меня. Он рассказал мне странную историю, Поттер.
Гарри промолчал.
— По словам мистера Малфоя, он стоял и разговаривал с Уизли, как вдруг огромный ком грязи ударил его по затылку. Что бы это могло быть?
— Понятия не имею.
Рей стал смотреть прямо в глаза Поттеру. Нет, я все-таки не понимаю этого парня. Догадываясь, что собеседник менталист, все равно продолжать смотреть ему в глаза, да и еще и самому постоянно ловить взгляд этого собеседника… Или тебе совершенно нечего скрывать, а, Поттер? Кстати, Мальсибер опять в обращении к студенту забыл добавить “мистер”. Я себе это нечасто позволяю, только если кто-то очень уж сильно меня разозлит. А вот Рей выше всяких там условностей. Хотя, учитывая специфику прежней работы Мальсибера, и я не имею в виду работу с детьми в школе, от прямого зрительного контакта он вряд ли когда-нибудь сможет отвыкнуть.