Дневники
Шрифт:
5 мая. Встал поздно. Буквально целый день ничего не делал. Утром ходил в Montreux, в ванну. Прелестная, голубоглазая швейцарка. Написал ответ на полученное от Тургенева письмо. Англичане морально голые люди и ходят так без стыда. [...]
11 мая. [Женева.] [...] К Толстым, весело, с ними на Салев. Очень весело. Как я готов влюбиться, что это ужасно. Ежели бы Александрин была 10-ю годами моложе. Славная натура. [...]
14 мая. [Кларан.] Встал в 5 1/2, гулял до 8 1/2. Писал "Поврежденного" листа три. Костя прелесть. Вечером пришла Карамзина с племянницей. Славная девочка. Доброта и простота.
12/24 мая. Встал в 8, целый день читал Sarrut.
15/27 мая. [...] Проводил милейших Пущиных. Я их душевно люблю. Мария Яковлевна готовность добра бесконечная. [...]
7 июня. Встал в 8, болит губа. Утром писал славно дневник путешествия, после обеда немного "Казака", купался, прошел до милого Бассе, и немного еще "Поврежденного". Славно.
8 июня. Встал в 8, нездоровится. Писал "Поврежденного" один лист и письмо Некрасову и Карамзиной. Купаюсь два раза в день, катался на лодке. Получил письма от Тургенева, Некрасова, Боткина и Дружинина. Приехали чистоплотные, дурносопые англичанки.
9 июня. Очень тяжело спал, нездоровится, встал в 7, выкупался, снес письма на почту. Писал "Отъезжее поле" мало, но идет порядочно. Припадок деятельности начинает ослабевать. [...]
9 июня. Я как-то ошибся днем. Туман как будто, это дождь шел целый день. Славно написал первую главу "Юности", и написал бы больше, но хочется скорее сделать полный круг. После обеда писал дневник путешествия. Написал маленьких листочков девять, но не кончил. [...]
10 июня. Проснулся в 6, ясно. Пошел в Веве, для векселя. Ничего не сделал. Был у Зыбиных. [...] Написал листа четыре или больше "Путевых записок". Отлично обдумал "Беглого казака" и опробовал написанное.
11 июня. Разбил зеркало. Только этого предсказания недоставало. Имел слабость загадать в лексиконе, вышло: подметки, вода, катар, могила. Целое утро читал "Соседей". Плохо как произведение искусства, но милого, симпатического таланта и поэзии много. Целый день не выходил. Написал больше после чаю пять листков "Беглого казака".
[31 мая/12 июня. Кларан - Женева.] 12 июня. Утром сходил в Блоне. Прелесть. Овальный новейший фонтан и величественные старинные террасы, треснувшие каштаны и преющие лавочки. Поехал в Женеву. [...]
17 июня. [Турин - Сен-Мартен.] Проснулся рано, выкупался, сбегал в Atheneum. Чувство зависти к этой молодой, сильной свободной жизни. Пошли в кафе. Везде можно жить и хорошо. Поехали с Владимиром Боткиным в Chivasso. [...]
19 июня. [Грессонэ.] [...] Писал листочка два "Казака". Читал восхитительного Гете, "Прощанье и встреча". Ходил в Trinite. Лощина вроде Гриндельвальда, хороша. Вл. Боткин милый русский малый.
24 июня. Встал в 6, выкупался. Читал Боткину "Поврежденного". Действительно, это плохо. "Казак" ему понравился. Болтали, поехал в Vevey, там шлялся. Дома поболтали. Ровно ничего, исключая успеха "Казака".
4 июля. [Женева - Берн.] Проснулся в 9, торопясь собрался на пароход. Толпа такая, какой я не видал никогда. Молоденький курчавый швейцарчик, чисто говорит по-французски, лжет, путает, но все складно. Руссо был фармасон. Разные типы: 1) Немцы угловатые, широкоскулые, с брошкой на боку манишки. 2) Французы, тоненькие парижане. 3) Толстые здоровяки-швейцарцы. Железная дорога. Крики, венки, приемы, путешествующему владыке-народу. Обед с курьером. Путешествующая школа девочек и мальчиков, с румяным, потным, скуластым регентом. французы в другом вагоне, везде хотят faire la noce [ухаживать (фр.)].
7 июля. [Люцерн.] Проснулся в 9, пошел ходить в пансион и на памятник Льва. Дома открыл тетрадь, но ничего не писалось. "Отъезжее поле" - бросил. Обед тупоумно-скучный. Ходил в privathaus [частный дом (нем.)]. Возвращаясь оттуда, ночью - пасмурно - луна прорывается, слышно несколько славных голосов, две колокольни на широкой улице, крошечный человек поет тирольские песни с гитарой и отлично. Я дал ему и пригласил спеть против Швейцерхофа - ничего, он стыдливо пошел прочь, бормоча что-то, толпа, смеясь, за ним. А прежде толпа и на балконе толпились и молчали. Я догнал его, позвал в Швейцерхоф пить. Нас провели в другую залу. Артист пошляк, но трогательный. Мы пили, лакей засмеялся, и швейцар сел. Это меня взорвало - я их обругал и взволновался ужасно. Ночь чудо. Чего хочется, страстно желается? не знаю, только не благ мира сего. И не верить в бессмертие души!
– когда чувствуешь в душе такое неизмеримое величие. Взглянул в окно. Черно, разорванно и светло. Хоть умереть.
Боже мой! Боже мой! Что я? и куда? и где я?
8 июля. Здоровье нехорошо, ревматизм в ноге, р. Погулял чуть-чуть. Написал письмо тетеньке. Передумал "Отъезжее поле" и начал иначе. Не пишется. [...]
9 июля. Встал рано, хорошо себя чувствую. Выкупался, не нарадуюсь на квартирку, писал "Люцерн", написал письмо Боткину до обеда. Взял Фрейтага "Soll und Haben" и Андерсена "Импровизатора" и читал, ездил на лодке и ходил в монастырь. Робею в пансионе ужасно, много хорошеньких. Я сижу с немцем. Хитрый купец, воспитавший детей лучше себя. Старик глухой, трогательная история соблазненной дочери.
10 июля. Здоров, в 8 выкупался, писал "Люцерн" порядочно до обеда. Дочел Фрейтага, плох. Невозможна поэзия аккуратности. [...]
11 июля. [Люцерн - Зарнен.] Встал в 7, выкупался. Дописал до обеда "Люцерн". Хорошо. Надо быть смелым, а то ничего не скажешь, кроме грациозного, а мне много нужно сказать нового и дельного. [...]
16 июля. Встал в 7, собака разбудила, я упустил ее. Немного пописал, пошел к Саше. Что нам делать? Скучно. Жара утомительная. После обеда пописал, сколько мог, несмотря на жару, читал "Вильгельм Мейстера" и "Miss Bronte". Третьего дня получил письмо от Тургенева, милое, спокойное. От Боткина недовольное. Нынче ответил им, но не пошлю. Вечером шлялся, кретинка. Возвращаясь, ночь - из окна пансиона Мендельсон. Неужели слезы Sehnsucht [Страстное желание, тоска (нем.)], которыми я часто плачу, пропадут с годами. Я боюсь замечать это за собой. Надо понатужиться к характерной, порядочной жизни.
22 июля. [Шафгаузен - Фридрихсхафен.] Шафгаузен. Встал в 6, выкупался. Собаки все нет - злился. Чуть-чуть пописал "Казака", пошел к водопаду. Ненормальное, ничего не говорящее зрелище. [...]
23 июля. [Фридрихсхафен - Штутгарт.] Встал в 7; купался. Пошел в летний дворец. Милая бедность и отвратительная чопорность и придворность. [...] Отлично думается, читая. Совсем другое казак - дик, свеж, как библейское предание, и "Отъезжее поле" - комизм живейший, концентрировать - типы и все резкие.