До и после конца света

Соболева Лариса Павловна

– А че я сделал?

– Вы? – усмехнулся Тороков. – Один и тот же вопрос… Мы ищем двух молодых людей – парня и девушку. Во вторник в одиннадцатом часу вечера они сели в такси и поехали… Хотелось бы знать, куда они поехали. Вы их отвозили?

Правильно заданный вопрос, к тому же не совсем вопросительный, а скорее утвердительный, дает некоторую гарантию, что ответ будет правдивый. Задай он вопрос по-другому, например, «не вы ли отвозили», или: «вы не отвозили таких-то», таксист наверняка сказал бы «нет». А получилось, будто Тороков знает, к кому они сели, тем самым он отрезал водителю пути

к отступлению, ведь милиции побаиваются. Таксист с неохотой пошел на контакт, вначале зачем-то переспросил:

– Парня и девушку? Молодых, да? А где они сели?

– Здесь. Возле этой гостиницы.

– А какие они? Как выглядели?

– Он высокий, спортивный. Она среднего роста, худенькая, черненькая. Красивые ребята.

– А что они натворили?

Ивченко фыркнул, сложилось впечатление, что допрос ведет водила, но, получив от Торокова укоризненный взгляд, отвернул лицо в сторону.

– Ничего, – сказал Тороков. – Возможно, ребята видели убийцу.

– Убийцу? Вона как… И кого ж пришили?

– Женщину. Пожилую. Вы их отвозили?

– Двое ко мне сели, а те или не те – не знаю. Фотографии есть?

– Фотографий нет. Куда вы их отвезли?

– В Ястребиное Гнездо.

– А куда именно в Ястребином Гнезде?

– К Торговой площади.

– Спасибо, до свидания. – Идя к автомобилю, Тороков потирал руки. – Ну, это уже кое-что. Естественно, остановились они в одной из тех гостиниц, что ближе к Торговой площади. Верно?

– Да там этих гостиниц… до фига! Плюнь, и в гостиницу попадешь. Они могли выйти у площади, а пешком уйти от нее далеко, я бы так и поступил после гонок по крышам. Что они сделали после того, как убежали от нас? Смылись из гостиницы и города, значит, сообразили, что им грозит. Нет, я бы поселился подальше от места, где вышел.

– Не будем гадать, а завтра же поедем туда. С утра – в отдел, потребуем командировку и денег на бензин. С дорогой-то справишься сам?

– Обижаете.

– Вот и ладно.

Заперли номер в десять утра, сдали ключ и вышли из отеля. Побродили немного, далеко не удаляясь, не забывали присматриваться к пешеходам, возвращаясь к гостинице. Молодой человек то и дело поглядывал на часы, а стрелки ползли сонно, к тому же оба понятия не имели, к какому времени нужно подойти. Пришлось действовать наугад, через сорок минут не выдержала подруга:

– Ну иди же! Если ее нет, вернешься.

– А ты жди меня в ресторане.

– В каком? Они что, открыты?

– Здесь большинство кабаков открывается с восьми утра, я же говорил тебе. Перед поездкой в горы людям позавтракать надо? Надо. Некоторые приезжают сюда не на лыжах кататься, а потому что престижно, они и проводят время за бутылкой почти до утра, утром бегут похмеляться. Видишь, все учтено. Чтоб далеко не ходить, иди в ресторан нашего отеля.

– Тогда нам по пути.

А путь короток, но шли медленно. В решающие моменты, от которых зависит судьба, страшновато не получить ожидаемого результата, посему намеренно удлиняется дорога, оттягивается результат, хотя до этого стремились к цели. В холле девушка ободряюще подмигнула другу и проводила его глазами, пока тот не скрылся, после она поплелась в ресторан.

Подходя к номеру, он заметил приоткрытую дверь, значит, вовремя! Горничная возилась в ванной комнате, а как завязать с ней диалог, продумали еще вчера. Он бесшумно приблизился к комнате, надел доброжелательную улыбку на все тридцать два зуба и громко сказал:

– Здравствуйте! Я рад снова…

Она испуганно взвизгнула и резко обернулась, инстинктивно прижавшись спиной к душевой кабинке и отчего-то подняв плечи. Он растерянно захлопал глазами, сняв улыбку с лица, потом убедительно смутился и начал извиняться:

– Ради бога, простите, не хотел вас напугать… Я думал… Понимаете, однажды я жил в этом номере… почти два года назад. Тогда тут убирала…

А имени-то не знал! Но прищелкнул пальцами, будто припоминая, горничная, женщина средних лет, робко подсказала:

– Виолетта.

– Имя я помню, – заулыбался он, – фамилию запамятовал…

– Сабитова.

– Вот-вот, Сабитова. Нам она очень понравилась, отзывчивая, аккуратная. Как-то мы в этом номере погудели прилично, представьте: дым коромыслом, бутылок гора, на столе бардак. А Виолетта, пока мы в бане парились, навела порядок – лучше не бывает… (Чушь, конечно, нес, порядок в номере – святая обязанность горничных, а не одолжение, но понесло на радостях, что так легко выяснил имя девушки.) И выручала не раз… (Лучше не вдаваться в подробности, так как весьма сомнительно, что горничная оказывала услуги помимо уборки. Разве что в постели, может быть, если только она не старая грымза.) Я когда вошел, подумал, она убирает, а это вы… Значит, Виолетта до сих пор работает здесь?

– Работала до позавчерашнего дня, – с особым смыслом сказала женщина, к тому же нахмурилась, лицо стало страдальческим.

– Ушла?

– Нет. Работу сейчас не бросают, а платят нам неплохо. Домой она собралась ехать, а на улице на нее напали хулиганы. Ударили по голове чем-то тяжелым, столько крови было… Я не видела, рассказывали мне. Говорят, череп раскроили.

– Ее… убили? – похолодел он.

– Еле живой подобрали, без сознания, конечно.

– Где она сейчас? Может, помощь нужна?

– Ее сначала в нашу больницу повезли, но здесь денег надо мешок иметь, чтоб лечиться – все для кошельков туристов. Вчера мать приехала, наверное, перевезла домой.

– Адрес узнайте, я навещу Виолетту и окажу посильную помощь.

– Занесу. Обязательно. Ей нужна будет материальная помощь.

– Только не афишируйте, не хочется, чтоб о хорошем человеке думали, будто она тут подрабатывала в постелях клиентов.

– Угу, хорошо. Занесу. Вот уберусь в номерах и принесу, а то у нас строго, от работы запрещено отрываться.

Он спустился вниз, прошел в ресторан, где к спутнице цеплялся типичный представитель класса жлобов: рожа в три обхвата, тело – масса, бесформенная масса. Молодой человек сел рядом с подругой и, доброжелательно (агрессивность вызывает ответную агрессию, что сейчас лишнее) уставившись на жлоба, поинтересовался у него:

– Проблемы?

– А ты кто? – очень «вежливо» спросил жлоб.

– Муж своей жены, – указал он на девушку.

– Мм… – отъехал от стола на стуле жлоб. – Ну, извини. Я просто так, смотрю – девушка одна, скучает… Извини, браток.