До конца

Глайнс Эбби

– Отлично, - ответил я и направился вслед за мамой назад в гостиную.

Я наблюдал, как мой отец сделал все так, как сказала мать.

Ничего не понимая я вошел в гостиную.

– Присядь, Маркус, - сказала мама, указав на диван, который располагался напротив того, на котором сидели мои мать и отец.

– Нет, мам, я думаю, что постою, - ответил я, засунув руки в карманы и глядя на родителей так, словно они были с другой планеты. Ведь именно так они сейчас себя и вели.

– Джефф, начни ты, - сказала мама и откинулась на спинку дивана, скрестив ноги. Она была абсолютно невозмутима.

–

Мы с Тони разводимся. Она...
– Он замолчал и посмотрел на маму, которая кивнула ему, чтобы тот продолжал. Затем он вновь обратил все свое внимание на меня.
– Она узнала, что когда я возвращаюсь домой поздно, то провожу время здесь. Я признался ей, что она была ошибкой, которую я совершил в трудный период, наступивший в моем браке. Я не любил ее. Ларисса была единственной причиной, по которой мы были вместе.
– Отец поднял руки и пожал плечами, словно это было нормально.

– Она восприняла это нормально. Она сказала, что ненавидит быть замужней и все время пытаться соответствовать тем параметрам, которые установила твоя мама. Не то чтобы она была даже близка к ним. Она тоже хотела этого развода. Она согласилась на совместную опеку над Лариссой. Она боялась этого, но все же пыталась скрыть. Я подготовил все бумаги и все прошло гладко. До тех пор, пока она вчера не обнаружила, что в том добрачном контракте, который она подписала, говорилось, что при совместной опеке над Лариссой она не будет получать детского пособия. Я буду брать все расходы относительно Лариссы на себя, но не буду давать Тони денег. Также там говорилось о том, что она не получит ничего - никаких денег от меня. Я сказал, что оставлю ей дом в Мобиле, потому что хочу, чтобы у Лариссы было хорошее жилье, где она могла бы расти вместе с матерью. Тони начала кричать, что ей этого не достаточно и она не хочет торчать в этом доме в Мобиле.

Когда он замолчал, моя мама протянула руку с идеальным маникюром и взяла его под руку. И словно в безумном сне, мой отец раскрыл ладонь и переплел свои пальцы с ее. Какого черта?

Я указал на него, а затем на маму.
– Говоря о том... что ты был здесь, ты имеешь в виду, что БЫЛ в том самом смысле?
– спросил я на повышенных тонах.

Мама выглядела практически виноватой, а отец сжал ее руку.
– Да, Маркус. Именно это я и имел в виду. Я любил твою мать большую часть своей жизни. Когда на меня навалилась работа и я стал проводить больше времени там, нежели чем дома, я совершил ошибку, которая бы разрушила практически любую семью. Но твоя мать направила все свои силы на детей. Она сблизила вас троих и помогла вам это пережить.

Я уставился на мать.
– И ты вот так просто...позволишь ему вернуться?
– спросил я, вспоминая те дни, когда я держал ее в своих объятиях и она плакала, а я клялся, что буду ненавидеть своего отца всю оставшуюся жизнь.

– Я не так просто его приняла, если ты об этом. Он работал над этим довольно таки долго. Но я люблю твоего отца. В том, что случилось есть отчасти и моя вина. Я пренебрегала его желаниями, ставя в приоритет свои организационные дела. Я не прощала его, потому что то, что он сделал непростительно, и я клялась, что никогда его не прощу. Но я поняла, что когда ты кого-то любишь, ты можешь простить все. В итоге.

В этот раз я присел. Мне нужна была минута.

– Мы не хотели, чтобы вы с Амандой узнали все таким образом. Мы хотели дождаться развода, а затем постепенно устраивать семейные обеды, на которых бы присутствовал я. Мы хотели быть осторожными с вашими эмоциональными переживаниями, чтобы вы приняли это со временем. Однако, Тони решила сбежать, и поэтому все изменилось.

– Так ты все еще женат на ней?
– спросил я, глядя на переплетенные руки родителей.

– Нет. Она оставила подписанные бумаги на развод на кухонном столе с запиской, в которой говорилось, что она не может взять Лариссу с собой. Вот и все. Ничего больше.

Дерьмо. Как может женщина, которую я люблю больше жизни, иметь родственные связи с этой бесчувственной сукой? Я задавал себе этот вопрос много раз на протяжении нескольких лет.

– Ларисса будет жить здесь. С нами, - сказала мама, прервав мои мысли.

– Что?
– спросил я, вновь погруженный в шок.

Мама склонила голову и посмотрела на меня.
– Ты же знаешь, я люблю этого ребенка. Как только я отошла от всего происходящего, я начала разрешать Аманде приводить Лариссу сюда. Я начала привыкать к ней. А сейчас ей нужна мать, и я собираюсь дать ей ту любовь, в которой она нуждается. Если Аманда согласится, я переделаю комнату Аманды под детскую для Лариссы. Но я надеюсь, что Тони повзрослеет и вернется, чтобы быть частью жизнью ее дочери. А пока я буду матерью для этой девочки. Она смеется также, как и когда-то смеялась моя дочь, а когда она улыбается, то похожа на мою невестку, которую я так обожаю. Даже ее манеры поведения схожи с Уиллоу. А также я вижу в ней твоего отца. Ничто в этой девочке не может быть нелюбимым.

Ларисса была очаровательной. Но моя мать собирается принять ее? И любить ее? Святое дерьмо, эта женщина действительно святая. Я всегда возвышал свою маму на пьедестале, но теперь я вижу, что она этого заслуживает. Покачав головой, я встал. Мне нужно домой, поговорить с Лоу. Она поможет мне все это пережить.

– Я не могу... Я просто... Мне нужно идти, - сказал я, а затем празвернулся и направился к двери.

– Прости, что причинил тебе боль. Мне жаль, что я потерял себя и взвалил на твои плечи столь тяжкий груз, когда ты был еще подростком. Я напортачил, Маркус. Прости, сынок. Но я люблю тебя, и я так горжусь тем мужчиной, которым ты стал. У тебя замечательная мать.

Я остановился и развернулся, чтобы посмотреть на него. Мне нужно было это сказать, и мне нужно было сказать это сейчас, пока это не сожрало меня изнутри.

– Тогда береги ее. Всю свою оставшуюся жизнь тебе лучше боготворить эту женщину. Если ты вновь ее обидешь, у тебя не будет третьего шанса. Я сделаю все возможное, чтобы это было так. В прошлый раз, когда ты ее оставил, я был еще ребенком. Сейчас я взрослый мужчина, и тебе бы лучше не напортачить.

Я не стал дожидаться его ответа. Я вышел из дома.

Уиллоу

Ларисса спала на нижнем ярусе двухъярусной кровати Эли. Она уснула десять минут назад. Эли же, в свою очередь, только сейчас сдался и начал закрывать глазки. Я знала, что он ждет Маркуса, и делала все возможное, чтобы он уснул. Но он был решительно настроен поцеловать своего папочку на ночь.

Я услышала, как открылась и закрылась входная дверь, и глаза Эли тут же вновь распахнулись. Он посмотрел на меня и сонно улыбнулся.
– Папа дома?