До основанья, а затем
Шрифт:
Надо ли говорить, что статья молодого журналиста вышла в свет, причем, располагалась она уже на второй странице газеты и, в отличии от десятков иных заметок, была дана за подписью автора.
Новое свидание мной было назначено в том же трактире, куда я на этот раз явился один — фактурный раненый ратник свою роль честного, но недалекого служаки уже отыграл, в дальнейшем он был не нужен.
За столом в трактире, рядом с поникшим литератором Неистовым, сидел пожилой мужчина лет пятидесяти, лысый, в пенсне, пышными усами и небольшой бородкой. В отличие от молодого дарования, его старший товарищ был одет в весьма приличный костюм –тройку.
— Добрый день. — мужчина встал и, доброжелательно улыбаясь, представился: — Моя фамилия Гессен, Иосиф Владимирович.
Глава 23
Глава двадцать третья. Люди встречаются, люди влюбляются.
— Здравствуйте. — я коротко поклонился: — Котов Петр Степанович, начальник милиции Адмиралтейской части. Весьма польщен знакомством.
— Прошу вас, присаживайтесь. — на этот раз господин Гессен был за хозяина стола.
Тут же, неслышно подошедший за кабацким шумом половой положил передо мной меню в кожаной папке.
— Благодарю, любезный, через пару минут я сделаю заказ.
Заказав уху со стерлядью и рубленные котлеты с гречневой кашей я в ожидании уставился на моих визави.
— Вы, Петр Степанович, наверное, видели публикацию в нашей газете…
— Да, читал, весьма бойко написано, поэтому я готов продолжать наше сотрудничество.
— Видите ли, Петр Степанович, репутация нашей газеты….
— А что с вашей репутацией? Репутация вашей газеты весьма умеренная, как и у большинства прочих газет, но вы большевиков не любите, поэтому я и обратился к вам. Моя информация вполне проверяемая, своевременная и, одновременно, интересна читателям. Если вы готовы продолжать публиковать заметки или статьи на основе моей информации, я могу многое вам предложить.
— Но я не понимаю, откуда вы берете эту информацию? — господин Гессен кружил вокруг меня как акула, боясь испортить отношения, одновременно опасаясь влезть в скандальную историю.
— Так это и отлично, если вы не понимаете, откуда идет информация, значит и другие не поймут, следовательно, источники информации останутся в безопасности.
— Хорошо, скажите, сколько вы хотите получать за ваши услуги?
— Нисколько. Меня интересует закон и порядок в столице. Если ваша газета будет следовать этим же курсом, этого будет достаточно. Кстати, я тут набросал конспективно новую информацию, прошу ознакомится, господа.
В моих набросках я, ссылаясь на неких очевидцев, писал о том, что, похитившие несчастного Ильича, лица в русской военной форме, периодически переходили с русского на английский язык. Потом сославшись на неназваный источник в Петроградском комитете РСДСП (б) о том, что следы грузовика. На котором уехали похитители привели погоню на берег Финского залива, и в том районе видели чью-то подводную лодку. После чего пространно рассуждал о наличии подводных кораблей в списках Императорского балтийского флота, а также о верных союзниках, чьи подводные корабли воюют плечом к плечу с русскими подводниками, а также о том, что государства Антанты весьма недовольны прибытием на территорию России политических эмигрантов, вывозимых через территорию Германии, о каких бы пломбах на вагонах, нас не убеждалинемцы, но эти люди явно нацелены на заключение сепаратного мира с правительствами центральных держав и отход от союзнических обязательств.
— Но, Петр Степанович, что же это получается, вы на британцев намекаете? Но союзники оскорбятся!
— Хорошо, чтобы союзники не оскорбились, стоит добавить в качестве одной из версий, что более вероятным вам кажется утечка со стороны германских властей. То есть кто-то из немцев узнал о золоте, что везут из Германии политические иммигранты и направили на перехват свою подводную лодку, что проскользнула сквозь наши минные и боновые заграждения, выставили свои мины между Санкт-Петербургом и Кронштадтом, ну а заодно и подзаработали, перехватив золото у большевиков. Как вам такой вариант изложения материала. В конце –концов, если вы так боитесь британцев обидеть, то укажите, что главный их, с рыжей бородой является достойным наследником корсаров Френсиса Дрейка или благородного разбойника Робин Гуда…
— Кого, простите?
— Робин Гуд из Локсли, благородный разбойник, живший в Шервудском лесу, грабивший богатых и отдававший часть добычи бедным, такой, знаете ли, революционно настроенный тип. Он нем много британцы писали, очень он у них популярен.
— Да, да, что-то слышали. — Газетчики торопливо начали что-то записывать.
— Еще имеются вопросы, господа?
— Да, пожалуй, что нет…- Гессен взглянул на своего молодого спутника.
— Ну, в таком случае, я откланяюсь. — я бросил на стол салфетку и встал: — До новых встреч, господа.
Отбытие жены Ленина из дома Ксешинской мой наблюдатель засек на второй день пребывания госпожи Ульяновой — Крупской в негостеприимной столице. Зная основные вехи истории нетрудно предугадать определенные шаги исторических персонажей. Вряд ли дом балерины, похабно разграбленный сначала солдатами, а потом революционерами, где располагалась казарма солдат ремонтных мастерских запасного автобронедивизиона, революционный клуб, редакция, и еще Бог знает кто, мог предложить уютные помещения, пригодные для проживания нескольких женщин-дворянок. Мой милиционер –инвалид, что занял точку напротив выезда из дома и видел, как в открытый легковой автомобиль, на задний диван грузились три дамы с многочисленными коробками и саквояжами. За рулем и на переднем сидении сидели моряки, также два моряка встали на подножки, уцепившись за запасные колеса и автомобиль выехал со двора. Посыльный, лузгавший семечки чуть в стороне, углядел сигнал наблюдателя и бросился через мост к Городскому училищному дому, где по существующей договоренности швейцар за мелкую мзду допустил нашего человека, одетого приказчиком, до телефонного аппарата, передать срочное сообщение «по коммерческой части».
Через час пост наблюдения, выставленный напротив доходного дома Эрлиха, расположенного по адресу улица Широкая дом сорок четыре, подтвердил прибытие автомобиля с указанными дамами. Выгрузив пассажирок и подняв на третий этаж, в квартиру зятя Ленина вещи прибывших женщин, матросы погрузились в автомобиль марки «Рено» и убыли восвояси.
В последующие дни, прибывшие в квартиру Марка Елизарова женщины — одна из них была уверена мной опознана, как Надежда Константиновна, супруга безвылазно сидящего в трюме баржи Ильича, а вторая вероятно была Инесса Арманд, уходили из дома с раннего утра, в сопровождении охраны. Не знаю, насколько эти революционерки были обучены в плане наблюдения, контрнаблюдения и ухода от слежки, следить за ним я даже не пытался. Тем более, что о том, как проводили время дамы я узнавал на утро из большевистских газет. Я следил за охраной. Четыре молодых парня, судя по оттопыренным полам пиджаков, вооруженные револьверами, каждое утро приезжали на трамвае номер восемь, после его по улице Широкой, ни на кого не обращая внимания, шли по улице Широкой до пересечения с Газовой, где у парадной и дожидались своих подопечных, беспечно щелкая семечки или куря папиросы. Когда Крупская или Арманд спускались на улицу, то каждую сопровождала пара охранников, двигаясь за своей подопечной в нескольких метрах позади или загружаясь вместе с ней в наемный экипаж. «Бодигарды» держались беспечно и уверенно, по сторонам не смотрели, шагали рядышком, ведя бесконечные разговоры и рассматривая встречных барышень. Для их ликвидации в течении пары секунд не было никаких препятствий, кроме одного — охраняемые выходили из дома засветло, когда улицы были полны народу.
Сегодняшним утром все происходило все как обычно — молодые парни выскочили из трамвая и перебрасываясь шутками, двинулись в сторону улицы Широкой.
— Эй Митька! — один из охранников обернулся и сделал шаг в сторону — мужик, торгующий на углу семечками, призывно махал руками.
— Ты мне, дядя? — парень приблизился к торговцу. Его товарищи тоже подошли, держась в паре шагов.
— Ну ты же Митька! Не узнал?
— Нет. А ты кто?
— Дядька Селиван, сестры твоей крестный. Или не узнал?