До последнего
Шрифт:
— Как я уже сказал, — спокойно произнес Уинтерс, — я пришел разговаривать не только о штурме штаб-квартиры «СО».
— О чем в таком случае? — осведомился Бейтс.
— О многом. О том, например, что скомпрометирована вся система безопасности Бюро.
Бейтс с шумом втянул в себя воздух.
— Ты имеешь в виду психиатрический комплекс?
— А то ты не знаешь! — взорвался Уинтерс. — Агенты, секретарши, даже техники, у которых не все в порядке с головой, прямо-таки повадились изливать там душу. А кое-кто этим воспользовался и стал торговать информацией оптом
— Мы объявили О'Бэннона в розыск.
— Поздно спохватились. Ущерб уже нанесен.
— Похоже, всем было бы лучше, если бы эти факты так и не выплыли наружу.
— По большому счету да. Не забывай, я с самого начала был против того, чтобы агенты посещали внештатных психиатров. Именно из соображений безопасности.
Бейтс некоторое время молча смотрел на Уинтерса.
«Вот, значит, как обстоят дела, — подумал он. — У нас проблема, а ты хочешь этим воспользоваться, чтобы подняться вверх по служебной лестнице. И куда же ты метишь, Бак? Уж не в директорское ли кресло?»
— Что-то не припомню, Бак, чтобы ты против этого возражал.
— Все это зафиксировано в соответствующих документах и хранится в архиве, — сказал Уинтерс. — Можешь проверить.
— Уверен, что так и есть, Бак. Ты у нас всегда был силен по бумажной части, — сказал Бейтс, знавший, что Уинтерс никак не проявил себя как агент ФБР.
— А ведь головы-то после всего этого полетят.
«Но твоя-то останется на плечах», — подумал Бейтс.
— Кстати, я тут недавно прочитал, что в штурме принимал участие Веб Лондон. Надеюсь, это очередные измышления газетчиков?
— Нет, он был там, — признал Бейтс.
Бейтс подумал, что Уинтерс вновь взорвется, однако заметил мелькнувшее на его лице удовлетворение и понял наконец, откуда дует ветер.
— Что ж, средства массовой информации уже за одно это могут прижать нас к ногтю, — сказал Уинтерс. — «Бойцы ПОЗ вымещают свой гнев на детях и стариках» — вот как будут завтра выглядеть все заголовки. А теперь, Бейтс, слушай меня внимательно. Лондона необходимо исключить из ПОЗ — и немедленно. — Словно для того, чтобы усилить эффект от произнесенных им слов, Уинтерс взял лежавший на столе карандаш и с хрустом разломил его пополам.
— Надеюсь, ты не станешь на этом настаивать, Бак? Никто пока не доказал, что он в чем-то виноват.
— Нет, стану. Он находился в официальном отпуске в связи с расследованием его деятельности ВРО и не имел права принимать участие в каких-либо операциях Бюро. — Уинтерс повернулся к одному из своих помощников, который протянул ему какую-то папку. Уинтерс надел очки, открыл ее и некоторое время просматривал содержащиеся в ней документы. — Но недавно я узнал, что, несмотря на это, он был привлечен к охране некоего Уильяма Кэнфилда, который занимается разведением лошадей на ферме в графстве Фаукер. Кто, кстати, дал ему на это разрешение?
— Я, — сказал Бейтс. — Сын Кэнфилда был убит членами «СО» в Ричмонде. Три человека, связанные с этим инцидентом, тоже убиты — как мы полагаем, членами все того же «Свободного
— Тогда понятно, почему Кэнфилд под этим подписался. И ты тоже.
— Продолжая распутывать это дело, мы обнаружили, что грузовик, на котором были доставлены пулеметы, расстрелявшие впоследствии бойцов группы «Чарли», был арендован главой «СО» Сайлэсом Фри. Так что у нас имелись все основания для нанесения удара по штаб-квартире этой организации. Между прочим, операция была одобрена на самом высоком уровне. Можешь заглянуть в соответствующие документы и проверить.
— Мне незачем это делать. Я сам дал на это согласие.
— Неужели? — спросил Бейтс, изобразив на лице удивление. — А я-то хотел, чтобы этим делом занялась группа СВАТ. Выходит, это ты настоял на участии в операции ПОЗ?
Уинтерс ничего на это не ответил, и Бейтс понял, почему в операции были задействованы позовцы. Уинтерс просто жаждал, чтобы они себя дискредитировали. Это могло стать еще одним весомым аргументом в пользу роспуска этой группы, чего, собственно, Уинтерс весьма последовательно и добивался. Бейтс, однако, не смог бы этого доказать.
— Но меня не поставили в известность, что в операции будет участвовать Веб Лондон, — продолжал гнуть свою линию Уинтерс.
— Его включили в группу в самый последний момент, — медленно сказал Бейтс. Дать более внятные объяснения по этому факту он был не в состоянии.
— Большое спасибо, что растолковал, — с иронией сказал Бейтс. — Это, несомненно, проясняет дело. Но кто санкционировал участие в этой операции Веба Лондона?
— Насколько я знаю, его командир Джек Причард.
— В таком случае выгнать придется его.
Бейтс вскочил с места.
— Ты не можешь выгнать Причарда, Бак! Он проработал на Бюро двадцать три года и считается одним из лучших командиров, какие у нас когда-либо были.
— Больше не считается. С моей точки зрения, теперь он один из худших. И это будет отражено в официальном рапорте. Я буду также настаивать на том, чтобы его лишили всех званий и пенсии — за неподчинение решениям вышестоящих органов, подрыв авторитета Бюро и тому подобное. Поверь мне, когда все недавние скандалы, связанные с Бюро, выплывут наружу, наше высшее руководство сразу же под этим подпишется, поскольку ему понадобятся козлы отпущения.
— Не делай этого, Бак, прошу тебя. Возможно, Причард и переступил кое-какие границы, но у него список поощрений и наград с меня длиной, а уж жизнью он рисковал столько раз, что и не сосчитать. Кроме того, у него жена и пятеро детей, двое из которых учатся в колледже. Увольнение разрушит всю его жизнь.
Уинтерс положил папку на стол.
— Вот что, Пирс. Я готов заключить с тобой сделку, поскольку ты мне симпатичен и я тебя уважаю.
Бейтс опустился на стул. Сейчас Уинтерс напоминал ему готовящуюся нанести смертельный удар кобру.