Добрая похоть
Шрифт:
— Вы куда, уважаемый? — ласково спросил я его.
— Н-ну… мы же всё закончили…, - вильнул взглядом торгаш.
— Самый раз отпраздновать, правда? — улыбнулся я, отпуская его, — Идите, мой дорогой друг, идите! Только не выходите из ресторанного зала «Золотой бороды», всеми богами вас заклинаю! А то я могу подумать, что вы захотите укрепить своё алиби, рассказав глубокоуважаемому Литару Ффноа интересную сказочку! Я, конечно, человек понимающий, но если вы выйдете из зала до нашего ухода, то расскажу сказочку Сатиру. А он, как вы сами упомянули, негодование родного папы переживет. Но запомнит, чем оно вызвано и кто виноват во всех его дальнейших
Негоцианту ничего не оставалось, даже зубного скрипа. Скрипел уже я, причем его тестикулами, зажатыми в кулаке, а мои уже свободно развевались на ветре перемен. Что ж, бывает, шёл к успеху, а тут не повезло, не фартануло, не прогнулся залетный олень под временные сроки, не купился на театралку. Ну, к чести страшного эльфа, можно было сказать, что с кораблем ситуация действительно неоднозначная, а тереться рядом с нами ему дальше было совсем не с руки — своих дел полна жопа огурцов. Вот пусть над ними и подумает в тёмном зале ресторана.
Надо признать, мы предусмотрели все. Поймали девушку из обслуживающего персонала, замаскировав её под Тами и наказав бдить за одиноко и хмуро бухающим бывшим партнером. Вышли очень заранее, помня, что мне нельзя приближаться к храмам, взяли неплохой темп… но всё равно лажанулись. То ли нам повезло в первый раз, то ли сейчас по улицам шлюхалось море священников, волокущих с собой намоленные реликвии, но Грис-Алия предстала чертовым лабиринтом повышенной сложности! Матильда бдила, девчонки нервничали, а я глухо ругался, тычась от одной «невидимой» стены до другой. Время шло.
В нужную гавань мы ворвались, как среднестатистическая бабка в отъезжающий автобус — с шумом, пылью, великими физическими нагрузками и паром из ушей. Опоздание было уже на полчаса, от чего я с легкой паникой представлял себе возможные алаверды от жестоко ущемленного Шарвара (хотя возвращение в «Золотую бороду» казалось на порядок страшнее), но молодой эльф со звучным именем Сатир оказался на месте. Даже больше, по звучному эху им изрыгаемых ругательств и проклятий, мы быстро отыскали пузатый корабль, весело покачивающийся на волнах в самом дальнем конце пирса. На его палубе и сидел сквернословящий молодой че… эльф, активно прикладывающийся к бутылке.
Был упомянутый «золотой молодец» встрепан, расстроен, поддат и слегка истеричен, поэтому начал общение с вопля, носящего негативный оттенок с легким вопросительным подтекстом, в отцензуренном варианте представляющим из себя вопрос: «А чего так долго?!».
— Пробки! — ляпнул я, не подумав. Все сделали круглые глаза.
— Ну пробки, это конечно да…, - заметно смешался подвыпивший юноша, уже вводя меня в изумление, но тут же ожил, — У вас есть деньги?!
— Есть! А у вас есть корабль?! — следующей «неподумавшей» стала Саяка, вводя Матильду в челодлань, а эльфёнка в ступор, который тот решил лечить с помощью бутылки вина.
Полечившись, юный тип, не выказывая никаких признаков капризности, задирания носа и прочих замашек золотой молодежи, деловито предложил нам начать оформлять сделку, суть которой была простой как тапок: я ему миллиард, а он мне корабль. Со стороны Сатира обмана не было, Статус корабля был как на ладони, с моей тоже, поэтому, без особых треволнений, мы приступили к расчету.
А вот с последним было не всё так просто. Дело было в том, что самой крупной купюрой у канис значилась банкнота в 10 000, то есть мне нужно было
Однако, жизнь просто не могла пропустить такой прекрасный момент, чтобы не плюнуть мне в суп. Выразилось это в виде мухой вскарабкавшегося на палубу встрепанного пацана, дышащего как загнанная лошадь.
— Господин Ффноа! — прокашлял едва отдышавшийся пацан, — Вас ищут! Ваш отец с отрядом стражи! Они только что покинули «Ястребиную утку» и направляются сюда!
— Мне!%?:(*»!! — экспрессивно выдохнул представитель золотой молодежи, начиная совершать панические движения ногами и задом. Его перед был надежно фиксирован получением денег, от чего глаза парня стали отчетливо круглыми и полными ужаса. С дрожью в голосе он пробормотал, — «Утка» очень близко отсюда. Шога, они торопятся?!
— Ваш отец очень зол! — доложил пацан, — Но он идёт пешком!
— Так, Шога! — Сатир дал изрядного петуха, но тут же принизил голос, — Беги туда! Обойди отца и подберись к нему сзади! Скажи, что я валяюсь пьяным в… в… «Салоне Пловиса»! Понял?! Бегом!
— Г-г-г-г-г…, - мальчишку затрясло как старый холодильник.
Я медленно закатил глаза, вздохнул, а затем успокаивающе произнес:
— Кто-нибудь… дайте этому пацану денег!
Две крупные купюры моментально примирили мальчика с перспективой всего, кроме смертной казни, от чего тот унесся со скоростью ударенного током кота. Раз — и его нет.
— Не сработает, — сквозь зубы процедил слегка успокоившийся Сатир, — Шогу отец расколет до задницы за один взгляд!
Он оказался прав. Меньше, чем через пару минут произошли одновременно два события — денежный поток иссяк, завершая сделку, а от начала пирса раздался злобный вопль чрезвычайно разочарованного в собственном сыне отца, плавно переходящий в начальственный мат, приказывающий окружающим немедленно доставить всех причастных в удобной для анальных кар позе под светлые очи высокого начальство, иначе эти самые кары будут применены как к стражникам, так и к их семьям, родственникам и домашним питомцам.
— Отдать швартовы! — рявкнул я, хлопая окровавленной ладонью по голубой полусфере, выступающей из палубы ближе к корме, прямо за рулевым колесом. Корабль перешёл в мою полную собственность по уверениям Системы, а нам срочно нужно было перейти теперь на нем в море. Подальше от злого как российский тренер по футболу бонзы местного разлива.
— Что такое швартовы?! — тут же возопила почуявшая грядущие беды Саяка.
— Режь херню, которой он примотан к деревянной херне!
Великое преимущество рабочего русского, имеющего много общих корней с женским русским, в том, что им можно очень кратко задать понятный вектор, одновременно с этим сопроводив его достаточно ёмким эмоциональным посланием, призванным максимально стимулировать исполнителя. Великое преимущество универсального переводчика магикона в том, что волшебная машинка это понимает в полной мере. Саяка тут же лупанула по одному из удерживающих корабль канатов «волшебной пулей», а Тами, расщелкнув своё копье на всю длину, обрезала второй.