Добрая злая любовь
Шрифт:
Сердце у Наташи сжалось. «Нет, я не могу ее бросить! – подумала она. – Аркадию с Анной вечно некогда, и она одна... Убила бы этого Аркадия!»
В шесть они вышли из салона флористики.
– Так что же за ручка такая тебе понадобилась? – с любопытством спросила Наташа племянницу.
– Ручка-сканер, – важно повторила та. – Ну, допустим, пишешь ты конспект по какой-нибудь книге... Тебе сто лет надо, чтобы все это переписать. Тогда ты берешь эту ручку и водишь по строчкам в книге – ну, по тем, которые тебе нужны, и таким образом сканируется
– Фу, какая гадость! – засмеялась Наташа.
– О чем и речь! – горячо воскликнула Настя. – Пока от руки все это будешь из энциклопедии переписывать, сто раз стошнит. Уж лучше сканером воспользоваться...
– Лентяйка ты, Настасья!
– Я не лентяйка, я просто стараюсь быть современной... Ой, кафе-мороженое – давай зайдем!
– Давай зайдем... – послушно кивнула Наташа. – Все равно Макс допоздна работает. Мы вполне успеваем.
Кафе внутри было похоже на аквариум – желто-зелено-синие светильники, загадочный полумрак в углах, рисунки фантастических существ, словно выплывших из неизученных глубин океана. Под потолком медленно вращались вокруг своей оси зеркальные шары.
– Как мне здесь нравится... – восхищенно сказала Настя. – Я обожаю, когда все мерцает и переливается! Значит, так... – она замерла в напряженном раздумье у стеклянной витрины с мороженым. – Мне вот это – шоколадно-карамельное, потом апельсиновое и это, зелененькое...
– Зелененькое – мятное, – предупредила Наташа, – а ты мятное не любишь. Да и я бы не рискнула его пробовать – наверное, вкус как у зубной пасты. Возьми лучше фисташковое.
Настя милостиво согласилась на фисташковое.
Держа в руках вазочки с разноцветным мороженым, они прошли за столик у окна. Осенние сумерки постепенно спускались на город. Настя с наслаждением пробовала каждый сорт.
– Самое вкусное – шоколадно-карамельное, – с видом знатока сообщила она. – А тебе, Наташ, какое больше понравилось?
– Апельсиновое.
– Да ну, на фруктовый лед похоже... Слушай, Наташ, а ты нашу бабушку помнишь? – неожиданно спросила Настя.
– Какую бабушку?
– Ну, твою маму... И маму моей мамы!
– Конечно, помню, – улыбнулась Наташа. – Твоя мама, кстати, на нее очень похожа. Я – нет, я была папиной дочкой. Зато папу, твоего дедушку, я почти не помню.
Настя о чем-то сосредоточенно задумалась. Наташа с обожанием смотрела на ее перепачканную мороженым мордочку. «Ты слишком избаловала ее, – не раз упрекал Наташу Макс. – Ты позволяешь племяннице сидеть у себя на шее! Она, между прочим, уже взрослая девица и многие вещи могла бы уже делать сама... Сама ходила бы в магазин, сама пылесосила бы комнаты!» – «Макс, она страшно устает! – возражала ему Наташа. – У них по семь уроков каждый день. Для растущего организма это страшная
– Я недавно кое-что услышала, – произнесла Настя, нахмурясь. – Одну непонятную вещь... Папа с кем-то говорил по телефону и сказал... Он сказал: «Моя дражайшая теща была страшной скопидомкой, она превратила дом в антикварную лавку, давно пора избавиться от этого барахла...»
– Твой папа ничего не понимает! – с раздражением перебила ее Наташа. – Он сам накупил столько всякой ерунды, что пройти негде.
– Нет, Наташ, я о другом, – покачала головой племянница. – Что такое – скопидомка?
– Скопи дом. Скопидом. Все очень просто... – усмехнулась Наташа.
– А-а, бабушка скопила дом! – обрадовалась Настя. – Теперь понятно.
– Настасья, подслушивать разговоры взрослых нехорошо, – спохватилась Наташа.
– Я не подслушивала, я случайно... – Настя съела свое мороженое и теперь подобралась к теткиной порции. – Можно? Мерси... Я еще, знаешь, чего слышала?
– Ну, чего?
– Мама папу вчера ругала. Ты, говорит, ирод, в «блэк джек» пятьсот долларов проиграл...
– Аркадий играет в казино? – рассердилась Наташа.
– Да, и давно... Но, Наташ, ты не беспокойся – он обещал, что больше не будет, – успокоительно похлопала ее по руке племянница. – Он слово маме дал. Это я тоже слышала, через стенку. Я, говорит, Анюта, жизнью своего ребенка клянусь, и все такое!
– То есть он тобой клялся... – помрачнела Наташа.
Она отвернулась к окну. Там, при свете фонарей, шли прохожие, холодный осенний ветер бросал им в спины опавшую листву. Какой-то парень стоял за стеклом и неотрывно глазел в их сторону.
– Ой, Дьяков! – ахнула Настя. – Смотри, Дьяков!
– Кто?
– Костя Дьяков, мой одноклассник!
– А чего он так смотрит? – подозрительно спросила Наташа.
– Ну, наверное, обрадовался, что меня увидел! – с удовольствием сообщила Настя. – Он такой смешной, просто ужас... – Она замахала руками парню за стеклом. – Да ты сама сейчас убедишься!
Парень за окном немедленно ожил и, увидев приглашающий жест, зашел в кафе.
– Дьяков, привет! Садись, я тебя со своей тетей познакомлю, – произнесла Настя королевским тоном. – Это моя родная тетя Наташа. Ну, я тебе рассказывала... Наташ, а это Костя Дьяков!
– Очень приятно, – осиплым голосом произнес Настин одноклассник и стал рассматривать свои руки. Руки у него были огромными, покрасневшими – точно клешни у рака.
– Значит, вы вместе учитесь? – улыбнулась Наташа.
– Ну, типа, да... – просипел Костя. Он действительно был немного смешным и одновременно милым. Этакий неуклюжий щенок-переросток. – А вы это... вы чего тут?
– Мы тут мороженым лакомимся! – с удовольствием произнесла Настя. – Ты, Дьяков, любишь мороженое?
Костя всем своим видом изобразил презрительное пренебрежение.