Добро пожаловать в Ад
Шрифт:
Почему Сергея так долго нет. Сколько прошло? Пять минут. Она мысленно проделала весь путь до ресторана.
Туда и обратно будет в два раза дольше. Плюс еще время за столом, пока подадут ужин. А если учесть, что Сергея может остановить официантка, потребовать отчета — куда он уносит две порции?
Она заметила, что дрожит от озноба. Надо раздеться и лечь. Поужинать можно и в постели. Она достала из сумки ночную сорочку, сняла платье. Уже снимала колготки, когда в замочной скважине повернулся ключ. Наконец-то…
Увидев
Из-за плеча незваного гостя выглядывал Сергей и делал ей успокаивающие знаки.
— Мое почтение, — громогласно провозгласил Крапива. — Сейчас мигом разгоним тоску.
— Сережа, что все это значит? — спросила она, глядя мимо широкоплечего существа, которое с грацией хищника устраивалось в каюте.
— — Ничего сверхъестественного, — ответил муж. — Решил человек заглянуть на огонек.
Глаза упрашивали: не дергайся, не провоцируй его, веди себя как ни в чем не бывало.
— Где там у нас были конфеты?
— Откуда? — возмутилась она.
Кормить конфетами этого подонка?
— Сейчас, я по запаху найду, — осклабился Крапива и как ни в чем не бывало расстегнул молнию на сумке.
— Оставьте сумку в покое, там мои вещи!
— Успокойся, Лариса, — Сергей умоляюще сложил ладони. — Мы на отдыхе, жизнь прекрасна.
— Прекраснее некуда, — она не собиралась играть роль радушной хозяйки.
Крапива с торжествующим видом достал коробку С ярким рисунком: чайные розы на алом фоне.
— Люблю сладкое. Доставайте стаканы.
— Простите, но у меня нет ни малейшего настрое…
— Сейчас все организуем! — Сергей постарался заглушить слова жены.
Он вытащил на стол пластмассовые стаканчики, от излишнего усердия все пять вместо трех.
— Еще гости на подходе? — осведомился Крапива.
Сергей чуть было не стал извиняться за ошибку. Лариса хотела воспользоваться моментом и позвать ребят-гандболистов из соседней каюты — авось субъект с косичкой немного сбавит обороты. Потом решила, что не имеет права подвергать незнакомых людей опасности.
Тем более, что за обедом ни тот, ни другой не проявили желания вмешаться.
Она взяла тарелку с остывшим ужином и стала жевать котлету, демонстративно отвернувшись вполоборота к стене. Очередной кусок сорвался с вилки и упал на одеяло.
— Может, выйдете, чтобы я могла одеться и нормально поесть?
— Я зажмурюсь, — предложил Крапива, разливавший бренди по стаканчикам.
Вдруг сверху, ослабленный по пути множеством переборок, слабо донесся женский крик. Он резанул по нервам словно тупое лезвие.
— Не в ту дырку засунули, — философски
Лариса бросила взгляд на мужа — тот предпочел сделать вид, что ничего не расслышал.
— Выпьем за… — Сергей на секунду запнулся. — Чтобы путешествие прошло как надо.
«Чтобы завтра, на первой же стоянке ничто не помешало сойти и навеки о тебе забыть», — мысленно попросил он у небес.
— А началось разве плохо? — искренне удивился Крапива.
— Все о'кей, лишь бы погода не подвела.
Крапива взялся за пластмассовый стаканчик и хитро улыбнулся Ларисе.
— Выпьем лучше за любовь. Как там Николаев поет;
«Выпьем за любовь, ла-лалала-лай-ла-ла-лала».
Настроение у него было превосходное. После похода в «Калахари» вместе с покойным Иванычем, выпал первый случай нормально оттянуться.
Но женщина продолжала разочаровывать, крутить носом. Пригубила бренди, скривившись от отвращения и поставила стакан на место.
— Так дело не пойдет. За любовь пьется до дна, — Крапива вытер губы тыльной стороной ладони.
«Ничего, — сказал он себе. — Все еще впереди, красавица».
Увидев движение его кадыка вверх-вниз, Лариса почувствовала как от живота поднимается выше и выше волна животного страха. Понятно какую политику ведет Сергей, но кончится она плохо.
ГЛАВА ПЯТАЯ
ЭКСКЛЮЗИВ
Еще ранним утром, в день отбытия «Александра Грибоедова» ненавязчивый контроль за офисом показал, что Меченый и самые боеспособные из его подручных куда-то запропастились. Шестое чувство подсказывало Рублеву, что именно сейчас они покидают Москву. Нужно было срочно добывать информацию — хоть из-под земли.
Спокойно перемещаться по Москве он не мог — сто долларов разошлись и проблема транспорта стояла так же остро как и раньше. В предназначенном к сносу доме жизнь шла своим чередом: грелся ТЭН, баловались дети, афганка грела воду, чтобы выстирать всем мужчинам белье.
Глушитель позволял Виктору тренироваться в стрельбе. Он забирался на верхний этаж и навскидку палил в силуэт человека процарапанный на штукатурке.
Он мог сам, на ощупь, оценивать точность стрельбы. Комбат требовал от него и «общефизической» подготовки.
Виктор отжимался до дрожи в руках, качал пресс. Потом не оставалось сил, чтобы стоя играть на саксе, и он делал это, лежа на спине.
Еще и еще раз Рублев просматривал статью. Потом спросил у Сейфуллы откуда можно позвонить. Оказалось, что телефон-автомат стоит совсем рядом, за утлом.
— Что-то с ним сделалось — можно звонить без карточки. Жалко мне звонить некуда, — сказал инженер без крыши над головой.
— А твои сокурсники?
— Что им звонить — милостыню просить? К одному зашел насчет работы. У него кабинет в «Газпроме».