Добро пожаловать в ад
Шрифт:
Я пожал плечами.
— Ну, может, он ответит на пару-другую вопросов.
— Или перережет тебе горло, что куда более вероятно.
В последний раз, когда я видел Тора, он всадил охотничий нож в бедро одного человека. Припомнив этот случай, я решил, что у Джо действительно были основания тревожиться.
— И что ты предлагаешь? Продолжать работать, как будто мы ничего не слышали об этом?
Джо скривился.
— Не могу сказать, что мне это нравится, но, похоже, при подобных обстоятельствах это наилучший выход. Не забывай, что ты по-прежнему подозреваемый. Думаю, тебе стоит помнить об этом и внести кое-какие коррективы в свое обычное
Пару минут мы сидели в полном молчании, стены по-прежнему сотрясал рэп, Джо, глядя в пространство, сгибал и разгибал линейку.
— Если удастся найти Тора, мне хватит и пяти минут, чтобы выяснить у него то, что меня интересует.
— Ну, нам пока и без этого есть чем заняться. Мы ведь так еще и не проверили те телефонные номера.
— Да будет тебе, Джо. Теперь, когда мы знаем, что тут приложил руку Тор, не думаю, что эти номера нам так уж нужны!
— Это еще почему? Кажется, только час назад ты уверял, что они важны и даже очень. А теперь, стоило только копам упомянуть о Торе, как ты хватаешься за пистолет и заявляешь, что готов немедленно пуститься за ним в погоню. Брось, попробуй для разнообразия поработать детективом. Только так ты сможешь получить ответы на все те вопросы, которые тебя интересуют. Кстати, тебе удалось сделать хоть что-нибудь полезное за то время, пока ты ждал меня, или ты только и делал, что пытался помешать Тардженту ухватить тебя за задницу?
— Я ждал, когда на меня снизойдет озарение.
— Это неплохо, тем более что оно уже снизошло на меня. Первое — я считаю, что тебе лучше пока держаться подальше от русских. Попробуй только приблизиться к кому-то из этих ребят, и Тарджент мигом пронюхает об этом. Второе — я уверен, что те ночные звонки, о которых мы узнали, были неспроста. Наверняка тут что-то есть. Поэтому не вздумай плюнуть на них только потому, что Тарджент загнал тебя в угол.
Молча кивнув, я вытащил список звонков и пробежал его глазами. Всего их было семь, учитывая и те, почти пятилетней давности. Три из них я доверил Джо, три оставил себе. Седьмой звонок, по моему мнению, не имел особого значения — я уже выяснил, что это звонил Мэтью Джефферсон.
На то, чтобы пробить по базе все номера, у нас ушло не больше двадцати минут. С одним я управился довольно быстро, с двумя другими — оба раза звонили из телефона-автомата — пришлось повозиться, поскольку в этом случае следовало подключиться к более сложной поисковой базе данных.
— Оба недавних звонка были сделаны с уличного таксофона, — объявил Джо. — Ничуть бы не удивился, если это именно те звонки, что до смерти перепугали Джефферсона, очевидно, этот тип боялся, как бы его не засекли. А что у тебя?
— Два раза ему звонили из больницы Фэйрвью Парк. Правда, с этого времени прошло уже четыре года, а тот тип, что развлекался со мной прошлой ночью, упомянул о пяти годах. Нет, лично меня куда больше интересует тот звонок самого Джефферсона.
Я объяснил Джо, в какой последовательности, по моему мнению, развивались события: около двух часов ночи Мэтью Джефферсон бросается звонить отцу, просит его о помощи, после чего тот немедленно звонит еще кому-то.
— А тебе удалось выяснить, кому он звонил?
— Представь себе, да. Это некто Пол Брукс, живет в Женеве-на-Озерах. [16]
— Похоже, с мистером Полом Бруксом мы попали в самую точку. Вряд ли кто-то в больнице сможет вспомнить звонок четырехлетней давности. А когда я в последний раз
— Похоже, на тебя все-таки снизошло озарение или я ошибаюсь?
— До Женевы-на-Озерах путь неблизкий. Будем надеяться, парень окажется дома. Ну а если нет, мы его подождем.
16
Женева-на-Озерах — город в штате Огайо, округ Эштанбула.
— Ты хочешь сказать — вот так сорваться с места и поехать к нему? — удивился я. — А почему бы для начала не позвонить?
Джо покачал головой.
— Выставить человека за дверь всегда труднее, чем просто бросить трубку.
— Это уж точно.
Поднявшись из-за стола, Джо сунул в карман ключи от машины.
Ключи были от нового «форда тауруса». Старичку «форду таурусу», на котором раньше ездил Джо, прошлым летом слегка повредили кузов. «Слегка», конечно, мягко сказано — нетрудно представить себе, во что превратится кузов машины, если в него разрядить автомат. Поэтому, оплакав его безвременную кончину, Джо просто купил себе новую модель такой же машины и даже того же самого цвета. Как я слышал, руководство «Форда» объявило, что собирается скоро отказаться от выпуска этой модели. Рассказывать об этом Джо я не собирался. Он, конечно, человек сильный, но… неизвестно, сможет ли перенести такой удар.
— Ты поведешь? — спросил я.
— Да.
— Может, имеет смысл доверить это дело человеку, у кого обе руки здоровые?
— Только если этот человек не ты. Кроме того, я давно уже собирался обкатать эту машинку, она ведь совсем новая. Тысячи миль еще нет.
— Послушай, Джо, эта машина у тебя уже около двух месяцев. Как это ты умудрился не проездить на ней даже тысячи миль? — удивился я.
— А просто никуда особо пока не ездил. А куда мне ездить? В неприятности ты ведь вляпался только недавно.
— Новая песня, — проворчал я. И молча последовал за ним.
Часом позже Джо, свернув на 534-ю в том месте, где она шла вдоль озер, двинулся на север в сторону Женевы-на-Озерах. Наверное, летом, когда сюда толпами съезжаются туристы и семьи с детьми, это место становится весьма оживленным, однако сейчас, в конце октября, везде царила благословенная тишина. Миновав деревню, мы выехали на извилистую проселочную дорогу, впереди, в просветах между сосен, то и дело мелькала вода — это было озеро Эри.
— Похоже, мы приехали, — бросил Джо. — Очень надеюсь, что в этом захолустье не забывают указывать на почтовых ящиках номера домов, — брюзгливо добавил он. — Я просто зверею, когда вижу почтовые ящики без номеров.
Как вскоре выяснилось, Джо напрасно волновался: номер, который мы искали, пропустить было невозможно — цифры оказались добрых двух футов в высоту каждая, а заботливо выведенная на щите надпись «Brook’s Northshore Winery» [17] оповещала, что мы у цели. Джо заставил свой «таурус» свернуть на подъездную дорожку и очень скоро уже ставил его на огромной парковке, сплошь забитой машинами. Позади парковки виднелось длинное бревенчатое строение, а чуть дальше — озеро, серое, хмурое и неприветливое в это время года.
17
Winery — винокурня.