Добро пожаловать в Америку!
Шрифт:
–Заходи, Андрюша, папа борщ сварил и гуляш, у меня коньячок есть.
–Мама тут клубнику из нашего огорода передала, ждет тебя в гости завтра, голубцы приготовит. Мы с Оксаной и Сашей приедем, посмотришь, какой он вырос.
Рита взяла корзинку с клубникой, выбрала самую крупную и откусила.
–Ну давайте за стол, у меня уже все готово, – с нетерпением пригласил отец.
– За приезд, – провозгласил он первый тост.
Все выпили и стали есть борщ, нахваливая повара. А он подливал и подкладывал, любил он угощать. И пить любил. Сколько горя пережила семья из-за этих пьянок. Как начал пить на выпускном вечере, так и пил всю жизнь. В октябре ему 70 лет исполнится, теперь уже не пьет, как раньше, видимо, выпил свою норму или здоровье больше не позволяет. Но если приходят гости, тут уж он не упустит.
Все было, как всегда. Выпив, отец стал экзаменовать Риту и Андрея в знании исторических фактов и исторических дат, демонстрировать свою эрудицию,
Дома было душно, они вышли с Андреем на улицу. Андрей достал сигареты, предложил сестре. Та взяла. Она курила редко, только когда что-то плохое случалось в ее жизни, может быть потому, что где-то вычитала, что никотин все-таки и правда помогает справиться со стрессом, то ли просто оправдывала себя этим. Закурили.
– Как он тут, здорово куролесит?
–Да сейчас уже не так, дома пьет, Шмаковых все угощает да дам водит. Наварит им, напоит и с собой еще даст, а потом сам без денег сидит. Да газет по 17 наименований выписывает, в почтовый ящик не входят. Все прихвастнуть надо, какой он умный. Короче, все, как всегда. Мама его проведает два раза в неделю, не беспокойся.
–Чего с Оксаной не женитесь, сын же растет.
– Боюсь, честно сказать. Характер у нее дурной, истерики закатывает, все ей не так. А сын на моей фамилии. Да и как вспомню развод с Наташей, до сих пор мурашки по коже. А какая любовь была! Здесь хоть по судам таскаться не надо будет, если разбежимся.
–Тоже правильно, – подтвердила Рита, наученная горьким опытом.
–У тебя как? Серьезно с этим американцем?
– Сама не пойму. Нравится он мне, серьезный, внимательный, зарабатывает хорошо. Любви, большой и горячей, нет. Да и знаю его мало, может, потом, когда вместе будем и появится. А не понравится – я всегда могу обратно вернуться.
–Тоже верно, надо рискнуть.
Андрей пошел домой, а Рита задержалась на лавочке. Огляделась вокруг. Когда она еще все это увидит? Дом, где жил отец и когда-то жила Рита, принадлежал ипподрому, поэтому стоял на отшибе в березовом лесу рядом с конюшнями и амбарами с сеном. Тропинка через лес вела к центру поселка, где находились магазины, школа, медпункт, сельхозтехникум и военное училище. С другой стороны вторая тропинка выводила на шоссе к автобусной остановке в город. Дом был двухэтажный, шестнадцатиквартирный. Они обменяли свою неблагоустроенную квартиру на Увале на эту, полублагоустроенную. Здесь не было горячей воды. Но в ванной стоял титан, а дров в лесу хватало. Сзади дома каждый имел полоску огорода, где выращивал овощи. Перед домом были детские качели, столик со скамейкой, где местные алкаши пропускали стаканчик-другой. Остальное пространство занимал березовый лес с высокой густой травой. К березам привязаны бельевые веревки, у каждой квартиры – свои веревки, и не дай Бог повесить белье на чужую. Возле дома под окнами – клумбы со всевозможными цветами, возле каждого подъезда стояли скамейки. Тишина, свежий воздух, пение птиц, стрекотание цикад и лягушек. Много хорошего и плохого было связано с этим местом у Риты. Воспоминания нахлынули на нее. Родители переехали сюда, когда она уже была замужем и жила отдельно. Мама часто болела и нуждалась в ее помощи. Подвернулся случай поменять Ритину квартиру в Малом Чаусово на Увал. Конюх Шолпан, ее почему-то звали Валей по-русски, родила внебрачного ребенка, как поговаривали, от женатого директора конюшни. Вот она и решила переехать в Ритину квартиру подальше от сплетен. Рита стала жить в соседнем подъезде, преподавать русский и литературу пошла в Увальскую школу, где отец работал директором. Данилке было привольно в лесу. В воскресенье, когда Рита просыпалась позже, он один бродил утром возле дома и собирал грибы, растущие здесь повсюду. На обед варили груздянку, как называли здесь грибной суп. Однажды отправила его Рита утром за хлебом, он вернулся вечером с небольшим огрызком от булки. Задержался в знакомой луже на день. Они всегда были с ним друзьями. Ритина мать очень строго следила за ее нравственностью. Когда Рита хотела сходить с подружками в ресторан, Данил никогда не выдавал мать, говорил бабушке, что мама пошла в библиотеку. Так у подруг потом ресторан и получил кодовое название «библиотека». Они с сестрой в присутствии родителей спрашивали друг у друга: «Пойдем вечером сегодня в библиотеку?» А однажды Рита вернулась из школы, а на дверях записка от сына: «Ничего не задали, пошел кататься на лыжах». Она чуть не задохнулась от возмущения. Он учился в ее классе, и она задала выучить наизусть стихотворение и упражнение с правилами по русскому. Много смешных историй, но есть и печальные.
Рита жила в Караганде, когда умерла ее мама. 25 декабря 1993 года Данилу исполнялось двадцать лет. Он жил тогда один в Балхаше. Рита накупила подарков, продуктов (тогда с продуктами было очень плохо), собиралась поехать к нему на день рождения. Но не получилось. Ночью 22 декабря позвонил Андрей и
С болью в сердце вспомнилась встреча с отцом в прошлом году. Тогда Рита с сыном и Надя с дочерью Инной приехали навестить отца и, как всегда, сделать у него ремонт. Данил смог вырваться только на четыре дня. Через пару дней после возвращения в Караганду он позвонил и сказал, что сын акима (аким – мэр города) не хочет платить деньги за установленные в его банке телефонные станции. Когда Данил стал настаивать, тот ответил, что ему проще его заказать, чем платить. Рита испугалась, попросила отца, чтобы внук пожил у него какое-то время, пока все не уладится. Он гордо вздернул вверх подбородок и, глядя в сторону, сказал: «Нет».
Рита всегда чувствовала себя нелюбимым ребенком. В детстве она объясняла это для себя тем, что она не их родная дочь, а взятая из детского дома в Теплом, где их семья жила раньше. Поэтому, когда мама, собираясь развестись с отцом, попросила ее остаться жить с ним, а Надю она собиралась взять с собой, потому что та маленькая и ей нужна мама, ответила очень серьезно, что пусть она лучше сдаст ее обратно в детский дом. Ей было тогда восемь лет. Девочки никогда не чувствовали родительского тепла: мать была вся в болезни, отец – в пьянке.
Однажды за столом в прошлогодний приезд отец, радостно потирая руки, объявил, что он составил завещание, и что после его смерти все перейдет Надежде и Инне. Рите стала обидно, не из-за наследства, а было обидно из-за отношения к ней и ее сыну. «У тебя что, только одна дочь?» – спросила в сердцах она. Никто ничего ей не ответил. Было невыносимо больно, но она доела обед и ушла к тете Саше, пореветь и пожаловаться. На другое утро Рита возвращалась в Караганду, тетя Саша принесла ей на дорогу блинчиков с мясом и клубнику, дома же ей не предложили ничего, хотя продукты для всех покупала она. Было очень больно и почему-то стыдно. Наверное, она такая гадкая, что никто с ней не хочет иметь дела. Она проревела всю дорогу до вокзала и поняла, что они с сыном никому не нужны, они одни во всем мире. Может это как раз и подталкивает ее сейчас уехать в Америку. Ничто ее здесь не держит, а сына она заберет.
На другое утро Андрей повез Риту к участковому инспектору за справкой. Они застали его в кабинете. Выслушав Ритину просьбу, инспектор очень удивился. Ему тоже никогда не приходилось выдавать таких справок в Американское посольство.
–Это Вам надо в МВД по улицу Ленина ехать, – сказал молодой участковый, почесывая затылок.
–Меня оттуда к вам направили, – ответила она.
Он позвонил по телефону:
–Петрович, зайди сюда.
Петрович зашел. Это был высокий детина, конопатый, волосатые руки вылезали из рукавов кителя. Участковый объяснил ему суть вопроса. Тот потер нос, а потом сказал:
–Можно посмотреть по старым записям, что на нее нет ничего, тогда дать справку, что нет судимости, а как это делать я не знаю, пусть в МВД идет. У нас нет формы. И вообще дело к обеду идет (на часах было 10утра), пусть зайдет после обеда, а лучше завтра.
Рита поняла.
– Господа офицеры, если вы потратите свое законное обеденное время на мою справку, то обед будет за мной. Я на машине, можно пообедать в ближайшем ресторане или мой брат доставит обед сюда, пока мы работаем. Форма у меня есть из Киргизского МВД.