Добропорядочный распутник
Шрифт:
— Что же случилось с вашей лодкой, Эш?
Он перевел взгляд от нее на старый фонтан.
— Генри ее сломал.
— Случайно?
— Нет, намеренно. Алекс поставил ему за это синяк.
Дженивра задумчиво взяла в руки сухой лист от бортика фонтана.
— Вот почему вы не любите своего кузена? Он сломал вашу лодку? — Она кокетливо улыбнулась, однако Эш не принял ее игривого тона.
— Это не единственное, за что я его не люблю. Между нами много произошло, целая цепь событий привела к сложившейся ситуации. Но нам с Алексом всегда удавалось справляться с ним.
— Вы
— Мой брат был здесь? — Эш смущенно сдвинул брови.
Дженивра кивнула:
— Вы не знали? Это ваш отец держал Алекса здесь после того, как с тем случилось несчастье. Он находился в поместье, когда я приехала в Одли в июне прошлого года. От тетушек я слышала, что физически он не пострадал, просто однажды разум покинул его безвозвратно.
Она увидела боль в глазах Эша при мысли об этом и поспешила смягчить удар:
— Алекс рассказывал забавные истории о ваших мальчишеских проделках. — Дженивра замолчала на мгновение, избегая смотреть ему в лицо, взгляд ее уперся в воображаемую точку за плечами у Эша. Следовало рассказать ему обо всем. И если никто не взял на себя этот труд, ей придется самой. — Думаю, его разум пребывает сейчас в детстве, вместе с вами. Ему нравилась история, как вы однажды вскарабкались на яблоню и просидели на ней весь день, поедая яблоки, пока у вас не заболели животы.
На губах у Эша промелькнула улыбка.
— Нам велели собрать яблоки, а мы очень не хотели этого делать, поэтому решили их съесть. Думали, таким образом создадим впечатление, будто подобрали весь урожай, поскольку на дереве не останется плодов, которые могли бы послужить доказательством противного. Однако нам не пришло в голову, как будут болеть потом животы. Нам еще очень долго было плохо. — Он глубоко вздохнул. — Где сейчас Алекс?
— Его перевели в частное учреждение в Бери-Сент-Эдмендсе [9] . Это хорошее место, где заботятся о таких людях, как он. Генри решил, так будет лучше. Мне жаль, что вы не знали.
9
Бери-Сент-Эдмендс — город в Восточной Англии, в графстве Суффолк.
Она видела, каким огромным сюрпризом это для него оказалось.
Дженивра всем сердцем сочувствовала сейчас Эшу. Несмотря на возмутительное поведение и попытки откровенного флирта, он не совсем пропащий. Любит брата. Повинуясь внезапному импульсу, она положила руку ему на плечо.
— Я могу отвезти вас к нему, если вы хотите.
Он молча кивнул.
— Алекса привозили домой на похороны?
— Нет, я предложила за ним съездить, но надо было столько всего сделать, и Генри решил….
На этих словах Эш взорвался. Его тихая сдержанность уступила место настоящей буре.
— Я
Алекс должен был находиться в Бедивере, попрощаться с отцом. Ему следовало оставаться здесь всегда, а его сбагрили чужакам, отреклись, будто он никогда и не существовал. Это его дом. Здесь он в безопасности.
Эш склонил голову, крепко зажмурив глаза и сжав кулаки. Она видела, как нервно дергается его щека, как он яростно стремится удержать контроль над собой.
— Миссис Ральстон, прошу простить меня.
Он не ждал ответа. Резко развернулся и быстрыми шагами двинулся прочь, опасаясь не успеть добраться до своей цели, прежде чем сломается и поддастся поглотившим его эмоциям. Она призвала на помощь всю волю, чтобы не побежать за ним. Оказалось достаточно пару раз заглянуть за внешний фасад, и стало очевидно: Эш Бедивер вовсе не такой, каким пытается казаться. И помоги ей Господь, это открытие сделало его лишь еще неотразимее. Повеса с душой — большая редкость.
Глава 10
«Как же так получилось?» Уже не первый раз он задавал себе один и тот же вопрос. Эшу очень хотелось что-нибудь пнуть, кого-нибудь ударить, сделать нечто грубое и жестокое, настолько велики были его гнев, ярость, печаль. Однако на обширной равнине, оставшейся от некогда красивейшего парка, ничего подходящего не попадалось. Оставалось бежать, что он и сделал, едва оказался вне пределов видимости Дженивры. Тяжелые сапоги были не лучшей обувью для бега, однако Эш отбросил неудобства и помчался, стремительно передвигая ногами в ускользающей надежде на то, что движение позволит хотя бы ненадолго сдержать бившие ключом эмоции.
Все, что он столь тщательно скрывал в себе, с момента приезда, грозило вырваться наружу. Дьявол, и это не пустые опасения, взрыв неминуем. Эш слишком долго сдерживался. Сдерживался, чтобы покинуть спальню леди Харгрув, добраться до дома, попытаться вникнуть в сложившуюся ситуацию. Время вышло.
Его чувства, которых, по мнению лондонского света, не существовало вовсе, дождались своего часа. Он не выдавал их в тот день, когда стрелялся с двадцати шагов с лордом Лонгфилдом после обвинений, брошенных за игрой в карты, или когда на крутом повороте подрезал экипаж лорда Хэдли во время сумасшедшей гонки, которая могла стоить ему жизни. Но, боже мой, они настигли его сейчас.
Эш не осознавал, куда направляется, только бы оказаться как можно дальше от Дженивры Ральстон и ее серых глаз, которым, оказалось, открыто слишком многое, дальше от милых наивных тетушек, надеявшихся на его поддержку, дальше от Генри и его вероломной жажды наживы, дальше от Бедивера и связанных с ним обязанностей и ответственности.
Каким бы бесцельным ни было его бешеное бегство, Эш не удивился, когда ноги его принесли в единственное место, где он еще не побывал, — семейный мавзолей. Эш прислонился к каменной стене, пытаясь восстановить дыхание. Напряжение и бег почти лишили его сил. Эш не бывал в этом месте с юности. В раннем детстве они часто играли здесь с Алексом, а позднее устраивали дружеские соревнования в догонялки.