Дочь Господня
Шрифт:
– Ну, как я тебе?
Граф галантно приложил руку к груди, словно пытаясь сдержать сердце, пылко рвущееся навстречу любимой.
– Я не способен подобрать слова, достойные описать даже сотую часть твоей бесподобной красоты. Сегодня ты похожа на ангела мщения…
Андреа польщено улыбнулась:
– О да, ты точно угадал мое настроение! Я готова излить на этот человеческий город всю мощь своего гнева и отомстить за моих погибших предков. Темный отец нас поддержит. Они прибыли?
– Да! – церемонно поклонился граф. – Представители кланов собрались во дворе и ждут твоего сигнала!
– Великолепно! – почти мурлыкнула Андреа. – Идем же, пришло время вершить новую историю этого мира!
Рауль Деверо отдернул непроницаемые гардины и распахнул балконную дверь. Андреа глубоко вдохнула, выравнивая частивший пульс и придавая лицу торжественно-безмятежное
Собравшаяся во дворе толпа встретила ее появление бурными криками ликования. Стригойка несколько мгновений наслаждалась этими искренними проявлениями любви и преданности своего народа, стоя с закрытыми глазами и буквально вибрируя в такт шквальной волне оваций, а потом неожиданно подняла веки и вскинула правую ладонь. Ее направленный вниз взгляд произвел на подданных магическое действие, они враз замолчали и слитным движением опустились на одно колено, склоняя головы в преданном поклоне. Андреа обвела сияющим взором ровные шеренги стригоев, испытывая прилив гордости и ликования. Они все собрались здесь – лучшие из лучших, лидеры кланов, самые титулованные и прославившиеся. Мощные широкоплечие рыцари и стройные изящные леди, скрывающие под масками и верами белоснежные, жаждущие крови клыки, облаченные в роскошные, подобранные специально для карнавала наряды и увешанные антикварными драгоценностями, равным которым не имелось в сокровищницах Лувра и Вестминстера. Избранная элита, цвет ее народа. Здесь собрались стригои. Андреа быстро прикинула – двор ее палаццо вместил около четырехсот человек, а всего в Венецию съехалось более десяти тысяч стригоев. О да, это будет поистине Великая охота, подобной в этом мире еще не видывали!
– Встаньте, дети мои! – торжественно провозгласила Андреа. – Я хочу даровать вам милость Темного отца и передать его благословение!
Толпа ответила радостными вздохами.
– Я приняла окончательное решение и отныне снимаю запрет на свободную охоту! – воодушевленно продолжила Повелительница, вкладывая в свой проникновенный голос всю доступную ей магию. – Долой лицензии! Я отдаю вам Венецию, а чуть позднее подарю и все остальные человеческие города. Этот город ваш! Ешьте его, пейте его! Начинается наша эра – эра стригоев!
Толпа заволновалась.
– Я устранила всех! – поощрительно рассмеялась Андреа. – Христианский Бог и его архангелы уснули навечно, убаюканные магией нашего Отца. Час мщения настал! Вот ты, – ее затянутый в белую лайку пальчик неожиданно указал на огромного рыжеволосого стригоя в первом ряду. – Ты, Мак-Наккер, глава клана Огненных искр, ты ведь помнишь, как англичане резали твоих детей, называя их отродьями ирландских ведьм?
Мускулистый двухметровый ирландец отозвался глухим, едва сдерживаемым рычанием.
– Я вижу, ты ничего не забыл! – удовлетворенно констатировала Андреа, наклоняясь через перила балкона и заглядывая прямо в глаза Патрика Мак-Наккера. – Этой ночью я вверяю тебе всех английских туристов, прибывших в Венецию. Отомсти за своих детей!
– Как ты великодушна, повелительница! – экзальтированно завопил стригой. – Клан Огненных искр с тобой!
– А ты, прелестная Элоиза Батори, – продолжила Андреа, доверительно обращаясь к хрупкой девушке с длинными каштановыми кудрями. – Ты еще хочешь отплатить за твою родную сестру Елизавету?
– Клан Черных бабочек – твои верные слуги, госпожа! – присела в низком реверансе Элоиза.
– А вы, – во всю мощь легких закричала Андреа, обводя двор властным движением широко распахнутых ладоней, – вы – Полуночные охотники и Стражи дорог, Серебряные скорпионы и Рыцари смерти, со мной ли вы все?
– С тобой, обожаемая повелительница! – дружно выдохнули стригои.
Андреа сладко зажмурилась от блаженства.
– Ну, тогда я пожелаю – доброй вам всем охоты! – тихонько мурлыкнула она, предвкушающе облизывая алые губы кончиком тонкого раздвоенного языка, похожего на змеиный.
– Доброй нам всем охоты! – эхом прокатилось по двору.
Внезапно в воздухе поплыли громкие гулкие удары огромного церковного колокола.
– Один! – открыла отсчет Андреа.
– Два! – поддержал ее Рауль Деверо.
– Три! – восторженно подхватила толпа стригоев.
Большой карнавал начался!
Конрад расслабленно полулежал перед большим телевизором. Электроснабжение наладили. Местная студия усиленно транслировала репортаж о праздничном шествии
Вервольф скучающе зевнул, забросил пульт в угол и с отвращением покосился на шипящие в стакане с водой таблетки «Алко-Зельтцер». Спрашивается, и чего он вчера так напился? Голова гудела невыносимо. А во всем виновата эта рыжая Селестина, с ее прозрачными, похожими на бесценные изумруды глазами! Несомненно, мужчина очень долго остается под впечатлением, которое он произвел на женщину. А в том, что он ей понравился, Конрад был уверен на все сто процентов. Нет, даже на сто пятьдесят! Так что напился Конрад от радости, а может, и с горя, вопрос мотивации оставался спорным. Он с сомнением покачал больной головой, чертыхнулся и залпом проглотил мерзкое противопохмельное пойло. Кажется, полегчало.
– Нашу волю не сломить – пили, пьем и будем пить! – философски пообещал себе рыцарь, подбирая с полу подсохший ломтик сыра и закусывая им изрядно горчащий оздоравливающий напиток. – Хоть бы виноград не померз. А то придется переходить на русскую водку, а они, говорят, ее из опилок гонят, – он с подозрением оглядел богатое содержимое бара, протянул руку, выбрал плоскую бутылку с коньяком, рывком свинтил крышку и отхлебнул прямо из горлышка. На экране укутанная в анорак корреспондентка пристрастно допрашивала каких-то сильно окоченевших беженцев, прыгая вокруг них с микрофоном и задавая банальный вопрос:
– А вы сами-то откуда будете?
– Да мы, милочка, даже из горла будем! – подмигнул субтильной блондиночке повеселевший Конрад и снова надолго приложился к коньяку. Полегчало еще значительнее.
А по телевизору мусолили все ту же самую наболевшую тему – кто или что виновно в произошедших климатических аномалиях.
– Тю, – снисходительно хмыкнул Майер, опуская ополовиненную бутылку в нагрудный карман теплой куртки и зашнуровывая ботинки. – Наивные! Спорим на пузырь «Асти спуманте», что здесь не обошлось без проклятых стригоев и их чертовой магии! Первое, – он загнул палец, – Грааль они бездарно прошляпили. Второе, – вервольф загнул еще один палец, – девчонку упустили. Третье: не смогли предотвратить моей встречи с покойным братом Бонавентурой, пусть земля ему будет пухом. Три просчета у них уже набралось, а Бог, как известно, именно троицу и любит! И как пить дать – сегодня на карнавале эти демоновы кровососы попытаются наверстать упущенное. Ведь стригои, они такие редкостные сволочи, что даже в аду черти внимательно осматривают их души, а потом брезгливо возвращают владельцам и пулей мчатся мыть руки! А поэтому надо мне держать ухо востро! – и он с довольным видом тщательно собрал приготовленное с вечера снаряжение и оружие. Глядя в зеркало, надел черную шапочку и воодушевляюще подмигнул своему отображению.