Дочь Клодины
Шрифт:
— Должно быть, знакомство будет очень интересным, — еле слышно произнесла она, заранее формулируя в голове тысячу вопросов.
Тимоти кивнул ей, осторожно управляя лошадью, в тот момент, когда объезжал огромную скалу, торчавшую из песков. Скала находилась прямо по центру водоема, заполненного водой после прилива, и конечно же, от копыт лошадей полетели брызги во все стороны.
— Давным-давно семья Атвудов дружила со своими соседями Рэдклиффами. Но мой дядюшка никогда не жил в особняке, а я совсем недавно переехал сюда, да и то постоянно нахожусь в отъездах, поэтому не успел поближе познакомиться с миссис Рэдклифф и ее дочерью, единственным ребенком в семье, которая уже вышла
Люси стала бороться с неудержимым порывом ударить каштановую лошадь хлыстом и незамедлительно помчаться галопом к усадьбе Рэдклиффов, заявить о себе и потребовать официального признания, но здравый рассудок взял верх над бушующими чувствами. Скорее всего, Оливия Рэдклифф все это время и не подозревала о существовании Люси, как и кто-либо другой, и было бы глупо врываться в дом к женщине, которая не знала ничего о том, что у ее родной сестры есть дочь. Бесспорно, самый лучший и мудрый вариант заключался в том, что надо немного подождать и встретиться с ней в особняке Тимоти, как и было запланировано. Подходящая обстановка и окружающая атмосфера радости и веселья, возможно, окажет благоприятное воздействие и приведет к приятному знакомству, а затем, может быть, и к дружбе. Если удача будет на стороне Люси, то Оливия признает ее удивительную схожесть со своей сестрой и по собственному согласию расскажет ей всю правду, откроет Люси то, что для нее многие годы было покрыто тайной, и сделает из нее настоящую леди.
Она повернулась к Тимоти. На ее лице читалась мольба.
— Вы не окажете мне услугу?
— Все что угодно, — бодро произнес он.
— Не могли вы бы организовать мне встречу с миссис Рэдклифф в той комнате, где висит портрет Лионела?
— Будет сделано. — Он улыбнулся, качая головой. — Боже! Вы чертовски зациклены на этом мужчине, я прав? Тем не менее думаю, что понимаю вас, видя, что вы относитесь к нему как к единственной ниточке, связанной с этой страной, о которой вы думали все эти долгие годы, когда росли на чужой земле.
За разговором они не заметили, что их спутница снова отстала. Бонни, переходя через водоем, поскользнулась на затопленном водой выступе скалы, что стало причиной неописуемого ужаса, который овладел Донной, ее сердце бешено забилось, так как она подумала, что ее выбросит из седла, и поэтому ей было не до разговора Тимоти и Люси. Тимоти приостановил лошадь, чтобы Донна смогла нагнать их, и снова поехал в окружении двух прекрасных дам.
— Как насчет игр, мисс Донна? — спросил Тимоти, улыбаясь.
Она подумала, что его слова относились к предстоящему балу, и ответила ему с чрезмерной радостью в голосе, боясь, что он может заподозрить ее в трусости, за которую ей было очень стыдно.
— Да, да! — воскликнула она.
— Отлично! Один! Два! Три! Скачи!
«Боже милостивый! Это ведь скачки, кто быстрей!» Тимоти и Люси резко рванули, был слышен только громкий стук копыт и видны вихри вздымающегося песка. У нее не было выбора, кроме как последовать за ними, и она стиснула зубы, как только стала подгонять удивленную кобылу. Бонни, которая всегда находилась под полным контролем Кейт Уорвик, то ли воспользовалась случаем и решила показать свою раздражительность по отношению к Донне, которая неумело обращалась с ней, то ли вид стремительно летящих вперед двух других лошадей взбудоражил в ней давно дремлющий сопернический дух. Но какова бы ни была причина, Бонни резко дернулась с места и решила поучаствовать в гонке. Она закусила удила,
Гонка закончилась на песчаном берегу, недалеко от моря, Люси очутилась там буквально через несколько секунд после Тимоти, который уже развернул свою лошадь в обратную сторону, тем самым встречая Люси. Но перед тем как они успели обмолвиться словом, Бонни, бежавшая без наездницы, пронеслась рядом с ними и угодила в воду, образуя при погружении огромные круги и пену и обрызгивая их водой. От ужаса они оба застыли и не могли пошевелиться, но когда поняли, в чем дело, то что было сил погнали лошадей к Донне, лежавшей недвижимо на песке.
Тимоти примчался первым, резко выскакивая из седла, он упал на колени рядом с ней; увидев, что она ничего не повредила, а только находится в шоке от падения, вздохнул с облегчением. Люси, которая поймала мокрую, но послушную Бонни за поводья, подвела ее к Тимоти.
— Я помогу вам сесть обратно в седло, — сказал Тимоти, когда Донна пришла в себя и облокотилась на его руки, чтобы встать на ноги, но, услышав его слова, она повернула мертвенно-бледное лицо к нему и посмотрела испуганными глазами.
— Нет! Я не буду! Я не могу! Я не хочу!
— Но мы должны вернуться назад, — спокойно ответил он, понимая, что ей нельзя сильно нервничать, потому что нервные клетки не восстанавливаются. — Но если человек падает с лошади, ему обязательно нужно снова сесть в седло, чтобы избавиться от страха.
— Нет!
Люси стала убеждать по-своему:
— С твоей лошадкой теперь все в полном порядке. Мы будем ехать с обеих сторон, если хочешь.
— Оставьте меня! — Голос Донны дрожал, будто она была на грани истерики, она отвернулась, обхватила колено и прижалась к нему лицом, чтобы вообще никого и ничего не видеть. Тимоти обнял ее, сжал ее руку, хотя она и сопротивлялась, но не оставил ее, потому что хотел успокоить. Она не могла даже взглянуть на него, таким огромным было чувства стыда и позора.
— Просто успокойся, — тихо прошептал он. — Выбор за тобой. Но я прошу тебя лишь попробовать один разок. Для меня.
Она колебалась, но ради огромной любви к нему Донна медленно подошла к Бонни, которую Люси подвела прямо к выступу скалы, на который можно было опереться, но как только почувствовала беспокойство и напряжение кобылы, последние силы и смелость покинули ее. Донна стояла будто парализованная.
— Нет, — еле слышно произнесла она. — Я вернусь обратно пешком.
Хотя Донна и не видела, как Тимоти и Люси переглянулись, она каким-то образом почувствовала, что они обменялись жалостливыми взглядами. Для нее это было унижением. Все было так, как всегда пророчил ее отец: она выставила себя полной дурой. Даже если она стояла бы абсолютно голой, то не чувствовала бы себя такой ранимой и беззащитной, как сейчас. Посмотрев вперед, она начала изучать дорогу, по которой они возвращались домой, Тимоти шел рядом с ней, ведя лошадь за поводья, в то время как Люси сидела в седле, держа вожжи Бонни в своих руках.