Дочь короля Эльфландии
Шрифт:
Потом тролль подобрался поближе и всмотрелся снова. Дым и скопище крыш ему не понравились; и, безусловно, запах стоял отвратительный. В Эльфландии некогда бытовала легенда о мудрости Человека; но ежели этот миф и внушил легкомысленному троллю хоть малую толику почтения к нам, почтение это немедленно развеялось по ветру при одном взгляде на переполненные дома. А пока тролль изучал крыши, мимо прошло дитя четырех лет: маленькая девочка возвращалась с наступлением вечера домой, в долину Эрл, по тропе через поля.
Тролль и дитя поглядели друг на друга круглыми от изумления глазами.
– Привет, - сказало дитя.
–
На этот раз он отказался от говора троллей, и перешел на язык Эльфландии, на то более возвышенное наречие, к которому прибегал, говоря перед королем; языком Эльфландии тролль вполне владел, хотя в домах этого племени предпочитают говор троллей, и к высокому наречию никогда не прибегают. На этом же самом наречии в ту пору изъяснялись и люди: языков существовало гораздо меньше, нежели теперь, потому эльфы и обитатели Эрла пользовались одним и тем же.
– Ты что такое?
– спросило дитя.
– Тролль из Эльфландии, - откликнулся тролль.
– Я так и подумала, - сказало дитя.
– Куда ты идешь, дитя человеческое?
– полюбопытствовал тролль.
– Домой, - отвечало дитя.
– Нам туда не хочется, - предположил тролль.
– Не-ет, - согласилось дитя.
– Пойдем в Эльфландию, - предложил тролль.
Дитя надолго задумалось. Другим детям уже случалось уходить, но эльфы всегда посылали на их место подменыша, так что по пропавшим никто особенно не скучал, ведь никто не знал правды. Девочка поразмыслила о чудесах и диком приволье Эльфландии, а затем о собственном доме.
– Не-ет, - решило дитя.
– Почему нет?
– спросил троль.
– Матушка испекла утром рулет с вареньем, - отвечало дитя. И торжественно побрело домой. Если бы не пустяковая случайность - рулет с вареньем, - девочка непременно ушла бы в Эльфландию.
– Варенье!
– презрительно фыркнул тролль, и представил себе озера Эльфландии, широкие листья лилий, что застыли на недвижной поверхности вод, огромные голубые лилии, раскрывающие точеные лепестки в мерцающем эльфийском зареве над бездонными зелеными омутами: и от них дитя отказалось ради варенья!
Тут тролль снова вспомнил о своем поручении, о пергаментном свитке и руне эльфийского короля, предназначенной для принцессы. Он нес пергамент в левой руке, пока бежал, и во рту, когда кувыркался над лютиками. Здесь ли принцесса?
– подумал посланец. Или на свете есть еще и другие обители людей? По мере того, как смеркалось, тролль подбирался все ближе и ближе к домам, чтобы слышать все, самому оставаясь незамеченным.
Глава 8.
РУНА ДОСТАВЛЕНА.
Одним солнечным майским утром ведьма сидела в детской замка Эрл у огня и готовила малышу завтрак. Мальчику уже исполнилось три года, но Лиразель до сих пор никак не нарекла его; она боялась, что имя подслушает какой-нибудь ревнивый дух земли или воздуха, а уж что произойдет тогда - об этом она предпочитала даже не говорить. Алверик же настаивал на том, что сыну необходимо дать имя.
Мальчуган уже умел катать обруч; ибо однажды туманной ночью ведьма поднялась на свой холм и принесла ребенку ореол лунного диска, что добыла при помощи колдовства, когда луна поднималась над горизонтом, - и молотком придала ореолу форму обруча, и сделала малышу палочку из железа громовых стрел, чтобы гонять обруч по дорожкам.
Теперь же ребенок ждал завтрака; порог был заговорен, чтобы в детской царил уют: Зирундерель наложила чары одним взмахом своего черного эбенового посоха, так, что заговор этот не впускал в комнату крыс, мышей и собак, да и летучие мыши не могли перелететь через невидимую преграду; а вот бдительную кошку детской заговор удерживал дома. Даже кузнец не отковал бы запора надежнее.
Вдруг через порог и через заговор в комнату впрыгнул тролль; он несколько раз перекувырнулся в воздухе и приземлился на пол в сидячей позе. В тот же миг смолкло громкое тиканье грубо сработанных деревянных часов детской, что висели над очагом; ибо тролль принес с собою маленький амулет против времени, чтобы не состариться и не погибнуть в ведомых нам полях: невиданная травинка обернута была вокруг его пальца. Ибо хорошо знал эльфийский король о том, сколь быстротечны часы наши; четыре года прошло над этими нашими полями, пока он с грохотом спускался по бронзовым ступеням, и посылал за троллем, и вручал ему амулет - обернуть вокруг пальца.
– Это что еще такое?
– вопросила Зирундерель.
Тролль отлично знал, когда можно позволить себе дерзости, но, поглядев в глаза ведьмы, прочел там нечто, внушающее страх, и недаром - ибо эти глаза выдерживали взгляд самого эльфийского короля. Потому, как говорится в наших полях, он пошел с козыря и ответил:
– Послание от короля Эльфландии.
– Так ли?
– переспросила старая ведьма.
– Да, да, - проговорила она про себя, но тише.
– Это для моей госпожи. Да, этого следовало ожидать.
Тролль неподвижно сидел на полу, вертя в руках пергаментный свиток, на котором начертана была руна короля Эльфландии. Тут малыш, ожидающий завтрака, заприметил со своей кроватки тролля и спросил гостя, кто он такой, и откуда взялся, и что умеет делать. Едва малыш спросил, что тот умеет делать, тролль подскочил в воздух и принялся носиться по комнате, так мотылек перепархивает по освещенному лампою потолку. От пола до полок, туда и сюда, вниз и снова вверх прыгал он, словно в полете; малыш хлопал в ладоши, кошка была в ярости; ведьма подняла эбеновый посох и сотворила заклинание против прыжков; но даже оно не смогло остановить тролля. Он скакал, кувыркался и прыгал; кошка шипела все проклятия, что только существуют в кошачьем языке; Зирундерель негодовала - не только потому, что магия ее оказалась бессильна, но потому, что с чисто человеческой тревожностью ведьма опасалась за свои чашки и блюдца; малыш же громко требовал еще и еще. Но вдруг тролль вспомнил о своем поручении, и о вверенном ему грозном пергаменте.
– Где принцесса Лиразель?
– вопросил он у ведьмы.
И ведьма указала путь в башню принцессы; ибо хорошо знала Зирундерель, что не достанет у нее ни могущества, ни средств противостоять руне короля Эльфландии. Но едва тролль повернулся, чтобы идти, в комнату вошла сама Лиразель. Тролль до земли поклонился высокородной госпоже Эльфландии, и, утратив на мгновение все свое нахальство, опустился на одно колено пред сиянием ее красоты, и вручил руну эльфийского короля. Мальчик громко упрашивал мать, чтобы та потребовала от гостя новых прыжков; Лиразель приняла свиток из рук тролля; кошка, спиной повернувшись к какому-то ящику, настороженно наблюдала за происходящим; Зирундерель молчала.