Дочь куртизанки
Шрифт:
Письмо было без подписи, но и так ясно, что оно от Шадилала. Перед глазами Джавида заплясали красные и желтые искры. Он попробовал встать — кружилась голова. Он все-таки взял себя в руки, встал, прошелся по комнате, жадно затягиваясь сигаретой. Немного успокоившись, он вышел в ванную, умылся, напудрился, смочил шею одеколоном. Потом вывел из гаража машину и помчался к Нафис.
18
Суман проходила мимо мастерской драпировщика, когда со стороны Хазратганджа показалась голубая машина с красными колесами. Она с воем проскочила мимо, но человек за рулем, очевидно,
Со Стейшн-роуд на улицу Пяти Особняков свернул еще один автомобиль.
У центрального почтамта шофер хотел прибавить скорость, но сидевший сзади Салман тронул его за плечо:
— Остановите. Я выйду здесь.
Он вышел и, сильно хлопнув дверцей, сказал:
— Поезжайте, машина нужна дома. Фрукты передайте госпоже. Здесь тридцать штук манго и дюжина яблок.
— А вы? Как вы будете добираться в такую жару? — спросил старик шофер.
— Аллах поможет. Помолитесь за меня.
— Если вы на несколько минут, я подожду, — предложил шофер. — Господину машина понадобится только после двух.
— Здесь у меня дела не на несколько минут. На всю жизнь! — пошутил Салман. — Да и какая жара? Для меня это все равно что лунный свет — ничуть не греет.
Шофер ничего не понял, нажал на газ и отъехал.
Салман быстро зашагал в другую сторону. Он несколько раз обернулся на ходу и, окончательно успокоенный, пошел медленнее. У кондитерского магазина Чаудури он перевел дыхание, достал из кармана брюк платок и, вытерев лоб, хотел перейти улицу, но переход закрыли, чтобы пропустить транспорт. Из-за сильного движения нельзя было рассмотреть, что происходит в переулке напротив. Нетерпеливо переступая, Салман выругался: «Damn your traffic!» [31]
31
Будь проклято это ваше движение! (англ.).
Старик, прижимавший обеими руками к груди рулон ткани и нечаянно толкнувший Салмана, вздрогнул, отошел в сторону, на секунду задержал на Салмане взгляд и, что-то бормоча себе под нос, зашагал дальше.
Салман достал сигарету, закурил. Движение стало меньше, и он разглядел на другой стороне улицы белое сари. Ясно, она направляется к автобусной остановке. Ну конечно, отсюда автобус идет в сторону Вазирганджа.
Он перешел улицу.
Суман прошла мимо, совсем рядом, но не заметила его.
— Алло, Суман! — потихоньку окликнул он.
Она замедлила шаг, но не остановилась. Будто подумала, что ей это просто послышалось. Она подняла голову, поправила на плече ремешок сумки и пошла дальше.
Салман молча шел за ней.
— Алло, Суман! — чуть слышно повторил он.
Она сделала еще несколько шагов, остановилась, прислонилась к фонарному столбу и закрыла глаза.
— Вы? Ведь вы отправились за фруктами? — тихо проговорила она не оборачиваясь.
— Фрукты теперь уже дома. Мне достался лишь один плод. Плод моего терпения.
— О чем вы? — спросила Суман и повернулась к нему.
— Вот так, — сказал он. — Давайте посидим где-нибудь. Вы выглядите усталой.
— Да, я устала, и мне хочется пить. — Суман провела языком по пересохшим губам и посмотрела на
Салман вздрогнул. Ему захотелось заключить Суман в объятия, приласкать, подбодрить, помочь ей. Но он только сказал:
— Вот харчевня напротив. Выпьем чего-нибудь холодного. Я тоже устал. Идем?
Они прошли в отдельный кабинет. Салман сел напротив Суман.
— Как хорошо, что я встретил вас, — сказал он. — Вам стало нехорошо, закружилась голова?
— Да, какие бывают совпадения, — задумчиво ответила Суман. — Это от жары кружится голова, — сказала она.
Салман рассмеялся в душе. Совпадение! Да он чуть не задохнулся, пока добежал сюда. Совпадение… Пусть будет так. Замечательное совпадение.
Официант кашлянул. Суман подняла голову. В этот ресторан она заходила с Юсуфом, но тогда они сидели в общем зале. Никому не нужно было ни покашливать, ни стучаться. Не было и опущенной шторы, все происходило на глазах у других. Сегодня впервые в жизни она сидела в закрытой комнате наедине с мужчиной. С Юсуфом они говорили без умолку, а сейчас она даже не знала, что сказать. Она сидела молча, смущаясь в непривычной обстановке.
Салман сделал заказ и повернулся к ней.
— В такой зной рискованно отправляться на прогулку, да еще пешком.
— Ничего страшного, — ответила Суман. — Я хожу в любую погоду. Не растаю… А обеспокоена я совсем другим… Сегодня я поссорилась с Нафис, — сказала она после небольшой паузы.
Она подумала, что Салман будет ошеломлен, встревожен. Но ничего подобного не случилось. Он обоими локтями оперся о стол, сцепил вместе пальцы рук, положил на них подбородок и спросил:
— Правда? И насколько серьезно? По вашему лицу ничего не скажешь. Вот пойти бы сейчас домой и взглянуть на физиономию Нафис.
Суман усмехнулась.
— Видите, получилось так, что…
Отодвинулась штора, официант внес на подносе два стакана апельсинового сока, бутерброды и что-то горячее.
— Я не хочу есть, — сказала Суман. — Спасибо.
— А я вот проголодался. Держите. — Салман протянул ей стакан с соком.
Суман мешала сок ложечкой и смотрела в стакан. Друг за другом красивым веночком в соке кружились лепестки жасмина. Она взяла стакан. Вздохнула и поднесла к губам.
— Суман, помнишь то день, когда ты шла к гаражу, а я копал грядку под саженцы жасмина? Тогда сказал еще про гранатовое дерево и джинов. Помнишь?
— Конечно, — ответила Суман.
Он отпил глоток.
— Вот и сегодня… Сегодня утром, я, как тогда, копал грядку и вдруг вижу — на самой высокой ветке граната раскрывается огромный бутон… Представляешь себе, преогромный бутон.
— Преогромный бутон, — повторила Суман. — А дальше?
— Бутон раскрывается прямо на глазах, и из него выходит… пери. Настоящая живая пери.
— А потом? — Суман заулыбалась. — Выходит пери…
— И так она мила и прекрасна, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Пришлось мне поверить всему, что я слышал о пери, начиная с детства и кончая сегодняшним днем. Мне очень хотелось поговорить с ней, но я немного смутился, да и пери говорят только на своем, особом языке. Вот я и подумал: а вдруг она не поймет мою речь или рассердится, если поймет неверно. Поэтому я и промолчал. Но я смотрел на нее такими влюбленными глазами, что она все равно поняла без слов, так как потом сама сказала мне…