Дочь роскоши
Шрифт:
Однако, к ее облегчению, Молли не смотрела ни вправо, ни влево, она проплыла мимо Луи, словно его там и не было, а когда она вместе с Робином стояла у алтаря и обменивалась обручальными кольцами, София почувствовала, как у нее с плеч словно гора свалилась. Быть может, в конце концов все утрясется к лучшему. Они так хорошо смотрелись вместе, как будто так оно и должно было быть.
Сначала казалось, что она была права. Луи вернулся к своей прежней жизни в Лондоне, зарабатывал кучу денег своим неподражаемым способом, а Луи и Молли начали устраивать свою семейную жизнь. Десять месяцев спустя после свадьбы родилась малышка Джулиет.
– Слишком
Но она ошиблась. Потому что, когда Бернар так внезапно и трагически умер, завещав свое состояние в равных долях трем мальчикам, и вернулся Луи, чтобы заявить о своих правах в компании, все началось снова.
Луи расценил тот факт, что Молли оказалась женой его брата, как вызов, а Молли, безнадежно к нему привязанная, как всегда, не могла устоять перед его натиском.
Почему это было так, иногда думала Молли. Что такого было в Луи, что делало его таким опустошительно-притягательным? Она не хотела изменять Робину, не хотела предавать своего ребенка. И тем не менее Луи сломил ее сопротивление, как всегда. Один взгляд его холодных голубых глаз, и у нее начинали трястись коленки, одно его прикосновение – и она сгорала от желания. Она тайно встречалась с ним, а опасность прибавляла пикантности их любовным свиданиям, хотя, когда его не было рядом, она готова была выть от стыда. Она понимала, что он играет с ней, но какое это имело для нее значение? Он был ее властелином, а она тайно предавалась пороку. Она ненавидела себя за слабость, но от этого ей было не легче, она боялась потерять все, что ей было дорого, но ничто не могло ее остановить.
А Луи твердо стоял на ногах, наслаждался чувством власти, познавал его и ни о чем не думал. Молли нужна была ему не больше, чем Дебби. Только для того, чтобы удовлетворить свои сексуальные запросы и ублажать свое «я». Разница между этими двумя женщинами была лишь в том, что Молли знала правду, а Дебби, разумеется, нет.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
– Я хочу, чтобы ты поехала со мной на Джерси, Киска, – сказал Луи.
Дебби накрыла огромная волна радости.
Была уже осень, вернее, зима, но погода стояла настолько теплая, что деревья дольше, чем обычно, сохраняли багрово-желтое убранство, дни становились все короче и усиливали у Дебби ощущение заброшенности.
Она помнила, как прошлой зимой Луи был с нею почти все время, она словно купалась в его любви, была счастлива настоящим и не решалась задумываться о будущем. Впервые в жизни ей довелось испытать такое счастье, и это было чудесно. А сейчас она оказалась ввергнутой в неопределенность, страсть, в одинокое ожидание человека, о котором она мечтала. В фотостудии у нее было теперь меньше работы – ей сказали, что «образ ползет», и это случалось довольно часто – у нее появился какой-то острый, напряженный взгляд. Дебби не слишком возражала. Она должна быть с Луи – вот единственное, что имело для нее значение. Но он, похоже, все больше отдалялся от нее, а Дебби становилась все несчастнее.
Если он любил ее, почему оставлял в Лондоне? Почему не брал с собой? Но когда она спрашивала его об этом, Луи всегда находил правдоподобные причины, а если нет – то просто говорил, что ему нравится, когда она ждет его дома. Он не смешивал бизнес с удовольствием, а когда заканчивал дела, то любил расслабиться и забыть о них, закрыть дверь и оставить заботы за порогом.
В его устах все это звучало достаточно разумно, Луи умел убеждать. Но, оставаясь одна, Дебби терзалась сомнениями.
Друзья не могли ей помочь. Грэйс, конечно, была очень забавна, но она была зациклена на себе и терпеть не могла говорить о чем-то, не имевшем прямого к ней отношения. Она лишь успокаивающе мурлыкала, что уверена: Дебби волнуется зря. И поскорее старалась сменить тему. Так что Дебби колебалась между надеждой, что в следующий его приезд все переменится, а в другой раз уверяла себя, что он на самом деле любит ее. И когда он сказал, что хочет поехать с ней на Джерси, Дебби подумала, что наконец-то ее молитвы услышаны.
– Когда? – с нетерпением спросила она.
– Пока точно не знаю. Я дам тебе знать.
– О, хорошо! – Дебби была озадачена, но больше не спрашивала. Луи всегда раздражался в таких случаях.
Она успокаивала себя приятными мыслями, что он увезет ее с собой на Джерси и это будет означать, что она наконец войдет в ту, другую, часть его жизни. На Джерси он будет обязан представить ее своим родным. Возможно, он даже попросит ее руки. Как бы там ни было, но это, думала она, должно означать, что их отношения вступают в новую, более благоприятную фазу.
Вряд ли можно было ошибаться больше.
Несколько дней спустя случилось нечто ужасное. Дебби открыла входную дверь и увидела на лестнице незнакомого человека – это был большой лысеющий мужчина с потрепанным лицом. Несмотря на то, что на нем была дорогая кожаная куртка, он напомнил Дебби вышибалу из не слишком пристойного клуба. Она инстинктивно сжалась.
– Я ищу Луи Лэнглуа, – сказал он. Голос его был грубый, с простонародным акцентом жителя Ист-Энда.
– Его здесь нет. Он на Джерси.
– Вы уверены? – Мужчина, похоже, сделал попытку пробиться в квартиру. Дебби отстаивала территорию.
– Конечно, уверена.
– Г-м-м. – Он принял это к сведению. – А когда вы ждете его назад?
– Не знаю. – Мужчина недоверчиво посмотрел на нее. – Не знаю! – повторила она.
– Тогда вам стоит передать ему кое-что, а? Скажите ему, что Джорджу нужны от него деньги. А если он не достанет, то у него будут неприятности.
– Кто этот Джордж? Что за деньги?
– Он знает. Если он скоренько не заплатит, я вернусь. И в следующий раз с компанией. Просто скажите ему – ладно?
Он поскреб смуглой рукой подбородок, отливавший синевой от щетины, которую необходимо было брить раза два в день. Дебби не поняла, что там блестело у него на пальцах – кольца или кастет.
– Я передам ему, – сказала она и захлопнула дверь, тяжело привалившись к ней. Она на самом деле испугалась.
За неделю до этого звонил Луи, Дебби была дома, набросив на дверь цепочку. Увидев какую-либо подъезжавшую к дому машину, она дрожала от страха и пряталась за шторами, а когда пару раз в дверь позвонили, она притворилась, что ее нет дома. Где же Луи? Почему он не звонит ей? Она раздумывала, может ли как-нибудь связаться с ним, но он запретил ей это делать, и она ждала, пока, в один прекрасный день, он не позвонил.