Дочь роскоши
Шрифт:
– Что ж, не будешь – не надо. Я думал, ты по крайней мере хочешь мне помочь. В конце концов, это и в твоих интересах.
– Не могу!
– Я думал, тебе нравится лондонский дом. Полагал, тебе хочется жить там и дальше.
Она застыла. Что он говорит? Луи прошел к окну, облокотился на подоконник, ссутулив плечи. Почему-то он вдруг показался ей таким уязвимым.
– Я думал, что ты, Киска, понимаешь, что у меня финансовые трудности. Мне должны огромную сумму денег, которую я, видимо, не скоро получу, к тому же я и сам весь в долгах. Человек, которому я должен, становится нервным – а он не из
Дебби затряслась.
– Это тот человек, который приходил в дом?..
– Да, это один из его прихвостней. Честно говоря, ты тоже в опасности, если Джордж станет присылать своих верзил. Они не церемонясь устраняют неугодных. Но в любом случае, пока я не сдвину дела с места и не раздобуду в скором времени денег, лондонский дом придется оставить. Я не могу позволить себе содержать его и дальше. Так что, право же, Киска, это камень и в твой огород.
Дебби проглотила ком в горле.
– А почему бы не продать дом, Луи? Ты ведь там почти не бываешь. А я могла бы переехать с тобой сюда.
– Нет. Сейчас я этого не хочу. – Он уловил обиду в ее глазах и быстро продолжил: – Я живу с матерью в Ла Гранже. Тебе там совсем не понравится. Мать может быть такой мегерой. Я не хотел бы такой жизни для моей Киски. Ну а когда у меня появятся деньги, все будет по-другому Я смогу купить свой дом, переехать туда вместе с тобой, возможно, даже жениться на тебе. Если бы я смог сделать отели жизнеспособным предприятием…
Но Дебби больше не слушала. В охватившем ее волнении она не стала вдаваться в подробности финансового положения индустрии досуга Лэнглуа или того, какую выгоду предполагал извлечь Луи от изменения закона (если бы сработали его планы), ей надо было преодолеть временный кризис. Меньше всего она сомневалась в искренности Луи. Волшебные слова прозвучали – а что остальное могло иметь значение?
В тот момент ради Луи Дебби могла спуститься в ад – и он знал это.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
По сравнению с клубом Бенни джерсийский ночной клуб «Лилия» выглядел спокойным местом, сейчас немного поблекшим из-за того, что летний сезон закончился, отдыхающие разъехались и развлечений осталось маловато. На пике сезона все столики пользовались спросом, по крайней мере пока не заканчивалась программа кабаре, и всегда находились любители засидеться за бутылкой допоздна – насколько позволял закон Джерси, но сегодня, когда пронизывающий ноябрьский ветер развевал флаги и гудел в проволоке, на которой висели фонари у входа в здание, помещение было почти пустым.
Но это не только из-за погоды, объяснял Луи Дебби. В Сент-Хелиере сегодня большое гала-представление, поэтому многие выдающиеся островитяне сегодня там, вместо того чтобы находиться в «Лилии». Луи не добавил, что его мать тоже на представлении. Чем меньше говорить о своей семье, тем лучше.
Луи подвел Дебби к бару. Темноволосый смуглый человек в вечернем костюме с черным галстуком сидел на одном из табуретов и курил сигару.
– Добрый вечер, Рэйф, – сказал Луи. – Я привел кое-кого, чтобы познакомить с тобой. Ту молодую леди, о которой я тебе говорил.
Мужчина развернулся и сощурил глаза за клубами сигарного дыма. Дебби смутилась от его пристального взгляда, но постаралась придать себе развязный вид. Она привыкла, что мужчины смотрят на нее. Она вскинула подбородок и улыбнулась ему. Рэйф проигнорировал ее.
– Эта та, о ком я думаю? – бросил он Луи.
– Она самая. Это Дебби, моя подружка из Лондона. Несмотря на свое самообладание, Дебби не могла не почувствовать себя немного задетой этими словами. Луи мог бы, конечно, представить ее немного теплее.
Колючий взгляд снова оглядел ее, задержался на волосах, причесанных в стиле «Кармен роллерз», на гладких плечах над девственно-белым кружевным платьицем для коктейля, на стройной фигуре, длиннющих ногах. Пока его взгляд блуждал по ней, Дебби подумала, а не выпирает ли у нее живот – несмотря на то, что она была изящной, желудок у нее имел особенность раздуваться после еды. Работая у Бенни, она никогда не решалась есть, пока не приходило время отправляться домой, но сегодня она была слишком голодна, чтобы беспокоиться об этом. Когда Луи оставил ее и поехал домой переодеться, она съела два сандвича с креветками, которые прислали ей в комнату, а потом Луи купил ей стейк, грибы, салат и жаркое по-французски, и она все это съела перед тем, как идти сюда.
Закончив осмотр, Рэйф повернулся, чтобы загасить сигару и взять напиток.
– Что ж, не думал, что ты так далеко зайдешь, Луи. Тон его был холодным, но Луи слегка улыбнулся.
Если бы Дебби не любила его, она бы расценила это как насмешку.
– Ты же знаешь, как я отношусь к нашему проекту. И я готов сделать все, что необходимо, чтобы наши планы сработали.
– Г-м-м. – В этом нечленораздельном ответе явно распознавалось отсутствие энтузиазма. – Думаю, нам лучше поговорить об этом в моем офисе. Может, выпьем сначала? Что бы вы хотели?
– Дебби пьет джин с тоником. Я – как обычно.
– Два двойных виски и джин с тоником, – сказал Рэйф бармену. – Не включай их в счет. Я оплачу его позже.
С напитком в руках Дебби почувствовала себя увереннее. Она пошла вслед за мужчинами по длинному коридору туда, где был, по всей видимости, офис Рэйфа.
Рэйф закрыл дверь, прошел через комнату и уселся в большое кожаное вращающееся кресло, предложил Луи сигару и зажег другую для себя. Луи пристроился на краешке стола, а Дебби пошла посмотреть фотографии, висевшие на стенах, семеня на своих высоких каблуках. На фотографиях в большинстве своем изображены были портреты людей, часто посещавших «Лилию», на некоторых виднелся сам Рэйф с гостями клуба. Дебби никого не узнала, но ей было интереснее изучать фотографии, чем вникать в разговор Рэйфа с Луи. Дебби все еще не нравился план Луи, а судя по голосу Рэйфа, он тоже не вдохновлялся им.
– Почему нам надо еще кого-то в это впутывать? – спросила Дебби у Луи, когда он сказал ей, что собирается взять ее в клуб «Лилия», чтобы познакомиться с Рэйфом. Луи объяснил ей, что Рэйф – его партнер и друг. Что ж, было похоже на то, что они больше не будут ни друзьями, ни партнерами: голоса их начинали звучать все громче и возбужденнее.
Дебби вздрогнула, отпила свой джин с тоником, и еще больше сосредоточила внимание на фотографиях, но все равно не могла не слышать раздраженной перебранки.