Дочь Севера. Сила Земли

Мезина Ли

Хочется представить, хотя бы на секундочку, что мы в счастливой истории. Где битвы, заканчиваются героизмом, легкими ранами и пиршеством. Но, к сожалению, наша жизнь куда прозаичнее. Я боялась представить какие потери мы понесли. Скольких знакомых мне всю жизнь людей, я больше не увижу. Как много семей сегодня ждёт ночь прощания. Немного поругав себя за трусость, обхожу круг людей, обсуждающих костры по касательной. Я ещё успею их оплакать, но боюсь потеряю остатки собранности, если сейчас предложу свою помощь здесь.

Также не присоединяюсь к тем, кто занимается запасами. Вряд ли кого заинтересуют мои сборы в такое время. Вещь не первой необходимости. Прохожу мимо гвардейцев, поскольку толку от меня в дозоре, столько же как и от козла. Я иду целенаправленно, твёрдо зная, где моя помощь сейчас важнее всего. Так делает каждый взрослый Северянин. Пришло и мое время.

— Лиа, — грозный окрик главного целителя, заставляет вздрогнуть, как только заметил? Ведь даже головы от осматриваемого пациента не поднял — чего так долго?

— Прости, Ролжен, — прячу неуместную улыбку, которая так и просится наружу. От простого осознания, что я не много на себя взяла. Что моей помощи в лечении действительно ждут.

— Я бы тебя за смертью посылал, — пробурчал мужчина — да вот только сегодня она и так у нас разгуляться собралась. Давай за дело, бери на контроль очередь, определяй степень повреждений. Отправляешь в лазарет тяжёлых, средних оставляешь здесь, а лёгких домой. Как закончишь, начинай заниматься средними. Потом приду проверю. — даже не глядя на меня проговорил мужчина и обратился уже к осматриваемому — Так вы, оставайтесь здесь, без помощи, вам не справиться. Но подождать пока можете.

— Господин Энгор, вы уверены? — я постаралась прозвучать строго, но вышло жалко.

Конечно, мне хотелось быть полезной! И я очень надеялась, что мою помощь примут именно в лазарете, а не отправят перетаскивать припасы. Но, настолько ответственное задание! А если я не справлюсь? А если ошибусь? Мало у нас смертей из-за боя, неужели ещё надо добавить гибелей из-за травницы недоучки. Паника накрывала меня стремительно, уже и пальцы начали трястись. Вот только их перехватили твёрдой хваткой тонкие ладони главного целителя.

— Лиабэл, — мужчина смотрел прямо на меня, не мигая — мне некогда убеждать тебя в том, что я могу доверить только тебе. В конце концов, кто здесь главная травница лазарета Северного гвардейского корпуса? А ну соберись! — видно я все-таки моргнула, показав, что прихожу в себя, и Ролжен слегка расслабился. А потом и вовсе усмехнулся и добавил — Не забывай, у каждого своя работа. Так что делай свою!

И больше не теряя на ошарашенную меня ни секунды, размашистыми шагами направился в здание. На третий этаж, где его ждали особо сильно пострадавшие. В операционные, где мужчина ещё долго будет бороться за каждую жизнь. На свою собственную целительскую битву. Очередную битву, в нескончаемой войне со смертью.

Что ж, циничный, слегка надменный и чрезмерно строгий мужчина, как никогда вовремя повторил мне мою же фразу. У каждого своя работа. И мне мою только что обозначали.

Встряхиваю головой, окончательно разгоняя остатки страха, оглядываюсь по сторонам и уже совершенно спокойно, громко и четко спрашиваю.

— Кто следующий на осмотр?

Глава 5

Гастиль диль ван хейзен Примонд

Не знаю, сколько раз нападали на Лостиркуд, но явно не впервые. Во время боя никакой паники, четкие и слаженные действия. Гражданские участвовали в битве на пределе своих сил и помогали всем, чем могли. После сражения северяне продолжали изумлять. Каждый подключался там, где мог дать больше всего пользы. Причём жители делали это самостоятельно, без надзора и просьб. Будто другого варианта для них не существовало.

Если же на секунду, на одну лишь секундочку представить нападение на столицу Империи… я скривился. Это будет кошмар. Каждый житель станет угрозой не хуже, чем враги. Толпа взбунтуется и будет бесноваться требуя защиты, мародеры захватят торговые кварталы, а в преступном мире сразу начнётся передел границ. Конечно, военная мощь сосредоточена в Имперском гвардейском корпусе, да и практически все аристократы живут в столице, так что едва ли такой армии удастся причинить серьезный вред. А вот местным — вполне. Скорее всего от них ущерба будет куда больше, чем от всех горгов вместе взятых.

Я никогда не питал иллюзий на счёт людей. Как простого люда, так и аристократов. Точнее, очень рано перестал идеализировать происходящее. Но среди людей царило спокойствие, которое устраивало большинство. Этого вполне хватало для того, чтобы не обращать внимание на окружающий мир, занять в нем отведённое мне рождением место и тихонько мечтать о чуть большей свободе, чем та, что была уготована.

Но Север. Он был настолько другим. Земля, люди, отношения. Это распределение перевернуло все мысли и установки с ног на голову. Мне словно показали, как может быть. И теперь смотреть на другое, просто выше моих сил.

А ещё есть Лиабэл.

Одна мысль, о которой отзывается огнём в сердце. Осталось только, разжечь ответное пламя, на пепелище того, что я сам натворил. Но после дороги, робких шагов, ее сегодняшней обеспокоенности, надежда на успех снова вернулась ко мне. А учитывая, что с безрассудной бестии за спасение мне полагается чуть больше, чем благодарность… В общем, плевать на благородство. С рыжей должок, и я знаю что попрошу.

Собственно эти мысли и занимали весь мой день. Мало хорошего, когда ты должен сосредоточиться на ликвидации последствий битвы. Но северяне справлялись сами. Мои советы здесь не нужны, да и опыта такого у меня нет. Выполняю приказы, занимаюсь тяжёлой работой. Обсуждение дальнейшей тактики командир оставил на завтра, а своё задание я уже получил. Сегодня нужно разгрести завалы и проводить падших. Ночью загорятся костры.

Лиабэл Северная

После двадцатого раненого я перестала считать. После обеда закончила первичный осмотр и перешла к лечению пациентов со средней степенью ранений. После того как начало вечереть и вовсе отрешилась от происходящего.

Это даже хорошо. Сначала я видела перед собой людей. Близких, знакомых. И каждое решение о том, кого, как, когда лечить отзывалось во мне тупой болью. Я ещё раньше главного целителя называла сухарем? Да, с такой работой он может эмоционально и закрылся, но хотя бы не потерял человечность. Теперь же совсем не уверена, получилось бы у меня так. А вдруг попади я на работу в лазарет, то стала бы черствой, бездушной? Во всяком случае к концу дня, именно так себя и ощущала.